– Ведь это же было совсем недавно? – спросилСварог.

– Я понял вашу мысль, – ректор сопроводил словаважным кивком. – Мне не составило труда навести справки о том, где сейчаснаходится тот самый, единственный уцелевший человек. В доме для страдающихпсихическими недугами. Он повредился в уме, вернувшись на Корону, и до сих порпребывает в сумрачном состоянии рассудка. Если вам интересно, могу такжесообщить, что верх-шкипер месяц назад отправился в очередную экспедицию кПоющим островам. Мне кажется, хотя это быть может и не мое дело, что ссинематографической точки зрения выгодно перенести события ленты на материкЭшт. Люди любят необычные виды, экзотический антураж…

– Вполне возможно, – не стал споритьСварог. – Но есть еще и такой аспект, как затраты, которые всегда хочетсясвести к минимуму.

– Понимаю, – улыбнулся ректор. – Тогда ярасскажу вам историю, воплощение которой представляется мне менее затратным.Случилась она более трехсот лет назад, так сказать, на стыке эпох. На севереКороны между городами Трот и Пер-Ладон лежали владения некого Кен-Нецци,носившего ныне отмененный дворянский титул «земельный граф». Кен-Нецци особо невыделялся среди дворян той эпохи. Зиму проводил в столице на балах и приемах,на лето уезжал в родовое поместье, где с утра до вечера охотился, а в свободноеот этого занятия время опустошал винные погреба и одаривал своим вниманиеммолоденьких розовощеких крестьянок.

И вот однажды «земельный граф» резко, в одночасье поменялобраз жизни.

А столь разительно переменился Кен-Нецци после того, какнекий незнакомец побывал в замке «земельного графа». Этот человек проезжал мимопоздней порой и попросился на ночлег. Известно, что хозяин и гость провели ночьв неумеренном употреблении напитков разной крепости и вкуса и за разговорами.По уверению одного из лакеев, прислуживавших на ночной трапезе, хозяин и гостьдо рассвета до хрипоты спорили, существует или не существует… А вот что именносуществует или нет, слуга не расслышал. Наутро они вскочили на коней и куда-тоумчались вдвоем, запретив слугам себя сопровождать. Вернулись три стражиспустя. Гость торжествующим, хозяин подавленным. Незнакомец прогостил уКен-Нецци до обеда, потом убыл навсегда, но после этого визита «земельногографа» как подменили.

Он перестал бывать у соседей, забыл о вине и крестьянках,забросил даже охоту. Теперь все дни напролет он проводил в библиотеке, вкоторую до этого не заходил ни разу в жизни. Кроме того, он стал выписывать изстолицы новые книги, потом сам поехал в столицу и вернулся оттуда всопровождении знаменитого ученого-энциклопедиста Дол-Бати, а еще привез целуюгору ящиков и коробок, в которых, как выяснилось позже, лежали колбы, реторты,стеклянные и металлические трубки, непонятного предназначения инструменты, атакже камни и порошки. Ящики «земельный граф» велел сложить в чулане, но нераспаковывать. На следующий день после возвращения из столицы «земельный граф»и ученый, взяв с собой дюжину крепких ребят с лопатами, отправились вДолджмеонский лес. Граф уверенно вышел к небольшому холму на поляне и велелкрестьянам его раскапывать. Сам же устроился поблизости, закурил трубку и сталнаблюдать. Едва лопата одного из землекопов обо что-то звякнула, Кен-Неццивскочил, отбросил трубку, велел всем прекратить работу. После чего он отправилвсех землекопов в замок, наказав вернуться обратно с ящиками и коробками изчулана. Сам же граф вместе с ученым остался на той поляне.

Когда землекопы вернулись с ящиками, им было велено ящикивскрыть и убираться обратно. Землекопы, понятное дело, изнывали от любопытстваи, отвлекаясь от вскрытия ящиков, тянули головы и вглядывались в раскоп. Темболее, раскоп увеличился – видимо, в их отсутствие граф с ученым взяли в белырученьки лопаты и в кои-то веки испробовали на себе физический труд. Ноземлекопам мало что удалось увидеть. Один утверждает, что углядел «внутре землибегущую по кругу и всю горящую змейку», другому привиделось переплетениежелезных штырей и присыпанные землей шары, а третий сумел увидеть аж «какизнутри наползает большая носатая животина». Короче говоря, все, что они потомнасообщали, в итоге сводится к одному-единственному слову – несуразица.

Потом землекопы, как им велели, ушли. В эту ночь никто взамке не спал. Как тут уснешь? Хозяин, считай, один в лесу, случиться может чтоугодно, вроде бы надо ехать оберегать его, но он не велел никому дажеприближаться к Долджмеонскому лесу. А когда вернется, хозяин не сказал. Вот иприходится не спать, а дожидаться возвращения.

В самый разгар ночи вдруг вдали, в той стороне, гденаходился упомянутый лес, рвануло вверх ослепительно яркое пламя оранжевогоцвета, осветив всю округу. Правда, все в один голос уверяли, что никаких звуковс той стороны не долетало.

Понятно, что вся мужская половина замка похватала оружие,подвернувшееся под руку, вскочила на коней и помчала к хозяину на выручку. Наполяне, на месте холма зияла воронка диаметром в сорок шагов, на дне которойколыхалось оранжевое пламя. Вскоре, впрочем, погасшее. Ни «земельного графа»Кен-Нецци, ни ученого нигде не было. Забегая вперед, скажу, что их так и неотыскали, равно как и их останков. Какие-то отчаянные смельчаки в ту ночь, состражу поколебавшись, спустились на дно воронки. К их удивлению воронкаоказалась совсем неглубокой, и на дне не удалось отыскать ровным счетом ничеголюбопытного, разве что ровную, словно утрамбованную землю.

Со временем история забылась, в первую очередь потому, чтонаследников графа не очень-то и заботило, что да отчего. Слишком велика была ихрадость по поводу нежданно привалившего счастья, чтобы думать о чем-то еще.

Но вот что любопытно: племянник Кен-Нецци оставил после себямемуары, больше, правда, похожие на кулинарную книгу, чем на воспоминания.Между советом, как правильно нафаршировать баклажаны, и сделать капустный салатпо-армадерейски, племянник рассказал такую историю. Он заезжал к своему дядекак раз в те дни, когда тот не вылезал из библиотеки. Впрочем, ради племянникаКен-Нецци все же оставил ненадолго общество книг. Посидели в гостиной, испиливина, и в конце их разговора Кен-Нецци вдруг стал, как пишет племянник,таинственно намекать, что вскоре их род может невиданно возвыситься, статьболее могущественным, чем королевская династия. Потому что, де, король ходитлишь по одной земле, а мы будем ходить по двум. И для второй земли мы будембрать, что родит только первая, а для первой – от второй. И таким образомстанем нужнее любых королей. Племянник решил, что дядя слишком переутомился оттакого непривычного для него занятия, как чтение, и поспешил уехать из замка.Больше он дядю не видел.

Между прочим, место, где Кен-Нецци и ученый-энциклопедистДол-Бати проводили раскопки и какие-то опыты, хорошо известно. Воронка,разумеется, сохранилась, хотя и изрядно заросла. Вот такая история. На мойнепрофессиональный взгляд, вполне экранизуемая. Кое-что домыслить, кое-чтоприсочинить, приплести трагическую любовь и мага Визари – и выйдетпреотличнейшая лента, обреченная на успех.

Ректор Пер-Дигостан промочил горло, отхлебнув остывшийиджиго, затем выколотил трубку и принялся набивать ее по новой.