Вечером приехал отец. Он просидел со мной в больнице всюночь, а утром забрал домой. В тот же день мне объявили, что отныне я буду житьс бабушкой, потому что отец всю неделю работает, в Москве его нет, иприсматривать за мной некому. Мне было все равно. Так было даже лучше, потомучто оставаться в той квартире, где убили маму, я не мог.

Бабушка взялась за меня с утроенной силой. Она не умелалегко, с шутками, играючи, объяснять мне трудные места в школьной программы,как это делала мама. Она не умела превращать занятия музыкой и живописью в увлекательнуюигру, и я, наверное, заскучал бы и стал таким же, как все. Но она сумела менязаставить.

– Ты должен быть достоин своей матери, – говорилабабушка. – Она не сделала карьеру, она бросила любимую работу, чтобы бытьрядом с тобой сначала в яслях и детском саду, потом в школе. Она могла бы статьблестящим ученым и достойно представлять свой род, но она принесла себя вжертву ради тебя, и ты просто не имеешь права на это наплевать – ради памятисвоей мамы ты должен доказать, что все было не напрасно. Ведь если бы она неработала ради тебя в школе, и она, может быть, в тот день не осталась бы дома,и ничего не произошло бы. Она погибла только потому, что посвятила себя тебе.

Так докажи же всем и в первую очередь себе самому, что тылюбишь свою мамочку.

Такие аргументы были мне понятны даже в десять лет. Особеннов бабушкиной квартире, где все говорило о том, что в родуДанилевичей-Лисовских-Эссенов не было неудачников и отщепенцев. С висящих настенах портретов и фотографий на меня глядели серьезные лица людей, достойнопроживших свою жизнь, и глаза их преследовали меня повсюду молчаливым вопросом:а ты? Станешь ли ты таким же, как мы? Достоин; ли ты будешь того, чтобы твойпортрет висел на этих стенах рядом с нашими? Или портреты твоих родителей будутпоследними?

Мне очень нравился написанный маслом портрет мамы, висевшийв бабушкиной спальне. А вот портрета отца у нее не было, была только большаясвадебная фотография: мама в белом платье с фатой на волосах, папа в черномстрогом костюме. Я тогда думал, что бабушка почему-то недолюбливает моего отца,поэтому и портрет не повесила. Но когда я вырос, отец объяснил мне, что из-заего ответственной и важной работы ему просто совершенно некогда позировать,ведь написание портрета требует длительного времени.

Итак, я стал жить с бабушкой, которая каждый деньпристрастно проверяла, как я сделал уроки и что написано в моем дневнике. Повоскресеньям контроль удваивался: приезжал отец. Не могу сказать, что бабушка вэти дни светилась от радости, как светилась мама, но скандалов между ними небыло. Оба вели себя корректно и сдержанно. Только однажды я услышал, вернее,подслушал их разговор, для которого бабушка пригласила папу в кабинет.

– Я прекрасно справлюсь с образованием мальчика, –сказала бабушка вполголоса, – и для этого ты мне совершенно не нужен. Нонаступит возраст, когда ребенку нужна будет мужская рука. До десяти лет егорастила Инесса, растила практически одна, без тебя, но если мальчик в десятьлет похож на девочку, это терпимо, а вот когда он не становится мужчиной кпятнадцати годам – это катастрофа. И я хочу спросить тебя: ты собираешьсячто-нибудь предпринимать?

– Что я должен предпринимать? – спросилотец. – Нанять сыну гувернера?

Так времена сейчас не те.

– Ты должен сменить работу и постоянно жить в Москве, –заявила бабушка.

– Тебе следует быть поближе к сыну. А я не смогу датьему настоящее мужское воспитание.

– Это невозможно, – твердо ответил он. – Мнедоверено ответственное, важное дело, которое я могу выполнять только там, где яработаю. Ни о каком переводе в Москву не может быть и речи.

– Нет, может, – возразила старуха. – Тыдостаточно много уже сделал для этого государства, перечень твоих заслугсегодня невероятной длины, ты награжден орденом Трудового Красного Знамени иорденом Ленина, ты – лауреат Ленинской премии. И при всем этом ты продолжаешьработать за пределами столицы и трудишься по тридцать шесть часов в сутки безсна и отдыха. Ну и довольно. Хватит. Пора подумать о себе и своем сыне.Уверена, если ты пойдешь к своему начальству и все объяснишь, если ты скажешьим, что овдовел и должен теперь воспитывать сына один, тебе пойдут навстречу.Они же нормальные люди, а не монстры какие-нибудь. У них тоже есть семьи, онипоймут тебя.

– Они поймут, конечно, но я сам себе не прощу, еслипоступлю так, как вы говорите. Родина доверила мне важнейшее и ответственнейшеедело, Родина доверила мне обеспечивать и укреплять свою обороноспособность, авы хотите, чтобы я спасался бегством, как трус и лентяй? Да, это трудная иизнурительная работа, да, я не сплю по несколько суток подряд, проводя одноиспытание за другим и все переделывая заново, но это – мое призвание, это – мояслужба Родине, и если случится война, солдаты будут воевать тем оружием,которое я сегодня разрабатываю. А все мои награды, которые вы тут только чтоперечислили, говорят о том, что лучше меня этого никто не сделает. На что выменя подбиваете? На то, чтобы я предал интересы своей страны? Страны, котораядала мне так много, которая позволила мне стать тем, кто я есть сегодня? И вы самипосле этого сможете меня уважать? Кто, как не вы, хотел, чтобы я был достойнымвашей семьи!

– Ну что ж, – вздохнула бабушка, – твоидоводы весомы, с этим трудно спорить. Однако как человек здравый ты должен былбы понимать, что не ко мне тебе следует обращаться с такими аргументами. Можетбыть, эта страна тебе и дала что-то, но лично мне и нашей семье она не даланичего. Только отнимала.

И если уж быть последовательной, то надо сказать, что пристаром режиме твой брак с Инессой был бы невозможен, и тогда уж точно онаосталась бы жива.

Более того, при старом режиме невозможно было бы такоеявление, как пьяный слесарь, который приходит в дом к одинокой молодой женщине.Твоя страна, о военной мощи которой ты так печешься, со своим новымкоммунистическим режимом создала условия для того, чтобы моя дочь так страшно инелепо погибла. И ты хочешь теперь, чтобы я считалась с интересами этой страны?

– Не передергивайте, режим не имеет к этому никакогоотношения. Возможно, у Инессы был бы другой муж, но неизвестно, как сложиласьбы ее судьба с этим человеком. И уж «конечно, у вас не было бы такого внука,какой есть сейчас.

Кому, как не вам, такой ученой даме, знать, что история незнает сослагательного наклонения. И в заключение нашего разговора хочу вамсказать, что любовь к своей Родине и преданность ее интересам – самое главноекачество настоящего мужчины. Если я пойду у вас на поводу и предам интересыРодины, я уже не смогу воспитать своего сына достойным и ва – шего рода, извания Мужчины.

– Да ты вообще никак не сможешь его воспитать, еслибудешь появляться на один день в неделю! Будь ты хоть трижды достойным всехнаград и премий, будь ты раззолоченным и бриллиантовым, ты останешься сам посебе, а ребенок – сам по себе! Он же не видит тебя, он даже не понимает, долженли брать с отца пример, и если должен, то какой это пример. Как же ты непонимаешь таких простых вещей?