Вскоре бодрая и счастливая миссис Николетис вышла из бара.

Она хотела было сесть в автобус, но потом передумала. Ночьчудесная, лучше пройтись пешком. Свежий воздух ей не повредит. Она не то чтобышаталась, однако ноги у нее слегка заплетались. Пожалуй, она немного перепила,но на свежем воздухе ей скоро полегчает. В конце концов, почему приличная дамане может изредка выпить у себя в комнате, выпить тихо, никому не мешая? Разве вэтом есть что-то плохое? Она же не напивается! Не напивается? Ну конечно, нет.Никогда! А если они недовольны и вздумают предъявлять ей претензии, то она тожев долгу не останется. Ведь она кое-что знает. Ой знает! И пусть радуются, чтодержит язык за зубами! А не то… Миссис Николетис воинственно вскинула голову ирезко шагнула в сторону, чтобы не столкнуться с почтовым ящиком, который почему-тотак и норовил на нее прыгнуть. Нет, конечно, голова у нее слегка кружилась.Может, прислониться к стене? Ненадолго! Закрыть глаза и…

Когда констебль Ботт, величественно покачиваясь, обходилдозором свои владения, к нему приблизился робкий клерк.

– Господин офицер, там женщина! Мне кажется… по-моему… онабольна… с ней что-то случилось. Она совсем не шевелится.

Констебль Ботт бодрой поступью направился за клерком инагнулся над распростертым на земле телом. Так он и знал: от женщины разилобренди.

– Напилась в стельку, – сказал он. – Не беспокойтесь, сэр,мы уж о ней позаботимся.

Утром в субботу, позавтракав, Эркюль Пуаро тщательно вытерусы, перепачканные жидким шоколадом, и направился в гостиную.

На столе аккуратно лежали четыре рюкзака, на каждом виселярлык с ценой – так было велено Джорджу. Пуаро развернул обертку, досталкупленный накануне рюкзак и положил его рядом с остальными. Напрашивалсялюбопытный вывод: рюкзак, который ему продал мистер Хикс, был ничуть не хужедругих, которые приобрел по просьбе хозяина Джордж. Но стоил он гораздодешевле.

– Интересно, – сказал Эркюль Пуаро.

Он немного постоял, глядя на рюкзаки, а потом началвнимательно осматривать каждый. Он смотрел снаружи, смотрел изнутри,выворачивал наизнанку, прощупывал швы, карманы, дергал за лямки. Потом встал,пошел в ванную и принес маленький острый ножичек. Вывернул рюкзак, купленныйнакануне у мистера Хикса, и вспорол подкладку. Дно оказалось полым; внутрилежал увесистый кусок жатой накрахмаленной материи, напоминающей гофрированнуюбумагу. Пуаро посмотрел на расчлененный рюкзак с большим интересом.

Потом набросился на остальные.

Наконец он сел и огляделся вокруг, как полководец послебитвы. Потом пододвинул к себе телефон и довольно быстро дозвонился доинспектора Шарпа.

– Послушайте, друг мой, – сказал он. – Я хочу узнать двевещи. Вчера вы сказали, что полиция несколько раз наведывалась на Хикори-роуд.Несколько раз за последние три месяца. Вы не могли бы назвать мне точные даты ивремя суток?

– Да, конечно. Сейчас взгляну в отчетах. Погодите.

Вскоре инспектор опять взял трубку:

– Так-так… Вот! 18 декабря, 15 часов 30 минут. Студент изИндии обвинялся в распространении подрывной литературы…

– Слишком давно, не подходит.

– 24 февраля, 18 часов 30 минут. Монтегю Джонс разыскивалсяв связи с убийством миссис Алисы Комб из Кембриджа. Дальше… 6 марта, 11 часов.Вильям Робинсон, уроженец Западной Африки, разыскивался шеффилдской полицией.

– Ясно. Спасибо.

– Но если вы думаете, что приход полиции имеет какое-нибудьотношение к…

– Нет, – прервал его Пуаро. – Я не думаю. Меня простоинтересовало, в какое время дня приходила полиция.

– Не пойму, чем вы сейчас занимаетесь, Пуаро?

– Расчленяю рюкзаки. Очень увлекательное занятие.

И он тихо положил трубку. Вынул из кармана новый список,составленный накануне миссис Хаббард. Прочитал:

«1. Рюкзак (Лена Бейтсона).

2. Лампочки.

3. Браслет (Женевьев).

4. Бриллиантовое кольцо (Патрисии).

5. Компактная пудра (Женевьев).

6. Вечерняя туфля (Салли).

7. Губная помада (Элизабет Джонстон).

8. Серьги (Валери).

9. Стетоскоп (Лена Бейтсона).

10. Морская соль (?).

11. Шарф, разрезанный на куски (Валери).

12. Брюки (Колина).

13. Поваренная книга (?).

14. Борная кислота (Чандры Лала).

15. Брошь (Салли).

16. Залитые чернилами конспекты Элизабет.

Я постаралась сделать все, что в моих силах, но заабсолютную точность не ручаюсь.

Л. Хаббард».

Пуаро долго смотрел на бумажку. Потом вздохнул и пробормоталсебе под нос:

– Да… список надо почистить, вычеркнуть все несущественное.

Он знал, кто ему поможет. Дело было в воскресенье, ибольшинство студентов наверняка сидели дома.

Он позвонил на Хикори-роуд и попросил позвать мисс ВалериХобхауз. Густой гортанный голос неуверенно ответил, что она, скорее всего, ещеспит, но он посмотрит.

Потом в трубке раздался низкий глуховатый голос:

– Я слушаю.

– Это Эркюль Пуаро. Вы меня помните?

– Да, конечно, месье Пуаро. Я к вашим услугам.

– Мне хотелось бы с вами побеседовать.

– Ради бога.

– Я могу прийти на Хикори-роуд?

– Пожалуйста. Я буду вас ждать у себя. Предупрежу Жеронимо,и он вас проведет в мою комнату. В воскресенье в доме полно народу.

– Благодарю вас, мисс Хобхауз. Я вам очень признателен.

Жеронимо рассыпался в любезностях, открыв Пуаро дверь, апотом, подавшись вперед, сказал, как всегда, заговорщически:

– Я проведу вас к мисс Валери очень тихо, ш-ш-ш.

Приложив палец к губам, он провел Пуаро наверх, в большуюкомнату, выходившую окнами на улицу. Она была со вкусом обставлена ипредставляла собой довольно роскошную гостиную, служившую одновременноспальней. Диван-кровать был застелен слегка вытертым, но красивым персидскимковром, а маленькое бюро орехового дерева эпохи королевы Анны, судя по всему,было приобретением Валери.