Эркюль Пуаро не верил своим глазам: мисс Лемон,первоклассный секретарь, никогда не делала ошибок. Она никогда не болела, неуставала, всегда отличалась бодростью и собранностью. В ней не чувствовалось никапли женственности. Это был прекрасно отлаженный механизм, идеальныйсекретарь. Мисс Лемон все на свете знала и все умела. Она и жизнь Эркюля Пуаросумела наладить так, что все в ней шло гладко и без перебоев. Его девизом вотуже много лет служили слова «Порядок и метод». Благодаря идеальному слуге Джорджуи мисс Лемон, идеальному секретарю, в жизни Пуаро царил полный порядок. Все шлокак по маслу, и жаловаться было не на что.

И однако сегодня утром мисс Лемон сделала в самомобыкновенном письме три ошибки и, больше того, ничего не заметила! Это было какгром среди ясного неба.

– Мисс Лемон! – сказал Пуаро.

– Да, месье Пуаро?

– В этом письме три ошибки.

Эркюль Пуаро протянул секретарю злополучное письмо. Он былнастолько изумлен, что даже не мог сердиться. Невероятно, совершенно невероятно– но факт!

Мисс Лемон взяла бумажку и пробежала ее глазами. Впервые вжизни Пуаро увидел, как она покраснела: зарделась до кончиков седых жесткихволос, и румянец оказался ей совсем не к лицу.

– Боже мой! – воскликнула она. – Как же я умудрилась!..Хотя… я знаю, в чем дело. Виновата моя сестра.

– Ваша сестра?

Новость за новостью. Пуаро даже в голову не приходило, что умисс Лемон есть сестра. Равно как отец, мать и прочие родственники. Мисс Лемонбыла настолько похожа на автомат, что сама мысль о проявлении ею обычныхчеловеческих эмоций казалась нелепой. Окружающие знали, что в свободное отработы время мисс Лемон предается разработке новой картотеки; она собираласьзапатентовать это изобретение и таким образом увековечить свое имя.

– Ваша сестра? – недоверчиво переспросил Эркюль Пуаро.

– Да, – решительно подтвердила мисс Лемон. – По-моему, яникогда вам про нее не рассказывала. Она почти всю жизнь прожила в Сингапуре.Ее муж торговал каучуком…

Эркюль Пуаро понимающе закивал. Ему показалось вполнеестественным, что сестра мисс Лемон провела большую часть жизни в Сингапуре.Для нее это вполне подходящее место. Сестры таких женщин, как мисс Лемон,частенько выходят замуж за сингапурских бизнесменов, чтобы дать возможностьсвоим родственникам превратиться в роботов, которые верой и правдой служатхозяевам (а в часы досуга занимаются изобретением всяких картотек).

– Понятно, – сказал Пуаро. – Продолжайте.

И мисс Лемон продолжила свой рассказ:

– Четыре года назад она овдовела. Детей у нее нет. Вот я иприсмотрела для нее уютную маленькую квартирку за вполне умеренную плату… –(Мисс Лемон, естественно, была по плечу даже эта, практически неразрешимая,задача.) – Сестра моя неплохо обеспечена… правда, деньги сейчас обесценились,но запросы у нее небольшие, и, ведя хозяйство с умом, она вполне может прожитьбезбедно. – Помолчав, мисс Лемон стала рассказывать дальше: – Но ее тяготилоодиночество. Англия ей чужда: у нее тут ни друзей, ни приятелей, да и занятьсяособо нечем. В общем, примерно полгода назад она сказала мне, что подумывает оработе.

– О работе?

– Ну да, ей предложили место экономки в студенческомпансионате. Хозяйка его, кажется, наполовину гречанка, хотела нанять женщину,чтобы та вела хозяйство и управляла делами. Пансионат находится в старомдоходном доме на Хикори-роуд. Вы, наверное, знаете.

Однако Пуаро не слышал о такой улице.

– Некогда это был весьма фешенебельный район, и дома тамочень хорошие. Условия сестре создавали прекрасные: она получала спальню,гостиную и маленькую отдельную кухню.

Мисс Лемон опять умолкла.

– Так-так, – ободряюще сказал Пуаро, призывая ее продолжать.Впрочем, пока он не видел в ее рассказе ничего ужасного.

– У меня были сомнения, но сестра меня в конце концовубедила. Она не привыкла сидеть сложа руки, женщина она очень практичная ихозяйственная. Да и потом, она же не собиралась вкладывать туда свои капиталы.Это была работа по найму; денег, правда, больших ей платить не собирались, ноона в них и не нуждалась, а работа казалась нетрудной. Ее всегда тянуло кмолодежи, она понимала ее проблемы, а прожив столько лет на Востоке,разбиралась в национальной психологии и умела найти подход к иностранцам. Ведьв пансионате живут студенты из самых разных стран; большинство, конечно,англичане, но есть даже негры!

– Вот как! – сказал Эркюль Пуаро.

– Говорят, сейчас добрая половина нянечек в больницах –негритянки, и, насколько я знаю, они гораздо приятнее и внимательнееангличанок, – неуверенно произнесла мисс Лемон. – Но я отвлеклась. Мы обсудилиее план, и сестра устроилась на работу. Нам обеим не было дела до хозяйки.Миссис Николетис – женщина неуравновешенная; порой она бывает обворожительной,а иногда – увы! – совсем наоборот. То из нее денег клещами не вытянешь, а тоона их буквально швыряет на ветер. Впрочем, будь она в состоянии сама вестисвои дела, ей не понадобилась бы экономка. Сестра же моя не выносит капризов ине терпит, когда на ней срывают зло. Она человек очень сдержанный.

Пуаро кивнул. В этом отношении сестра, вероятно, напоминаласаму мисс Лемон, только помягче, конечно, – замужество, сингапурский климатсыграли свою роль, – однако явно столь же здравомыслящая.

– Стало быть, ваша сестра устроилась на работу? – спросилон.

– Да, она переехала на Хикори-роуд где-то полгода назад.Работа ей, в общем-то, нравилась, ей было интересно.

Эркюль Пуаро внимательно слушал, но история по-прежнемувыглядела довольно скучно.

– Однако теперь она страшно обеспокоена. Просто места себене находит.

– Почему?

– Видите ли, месье Пуаро, ей не нравится, что там творится.

– А пансионат мужской или смешанный? – деликатно осведомилсяПуаро.

– Ах, что вы, месье Пуаро! Я совсем не это имела в виду. Ктрудностям такого рода она была готова, это естественно. Но, понимаете, тамначали пропадать вещи.

– Пропадать?

– Да. Причем вещи какие-то странные… И все так… ненормально…

– Вы хотите сказать, что их крадут?

– Ну да.

– А полицию вызывали?