Вот только что послужило катализатором? Я задумалась. Зеницы приобрели новый цвет после «спасибо», а перед этим он наслаждался (и не спорьте, уверена, что наслаждался!), таская меня голую на руках. А кожа… хм, что-то не получается. У колодца я одетая была. Да и на руки он не поднимал, так, приобнял чуток. О-о-о, неужели обнимашки? Все дело в них?

Я довольно прищурилась. Надо бы проверить. Если мои страстные объятия приносят повальную красоту, на этом можно целое состояние сколотить! Вон как Черномор присматривается, тоже, видать, помолодеть захотел, бесстыдник.

Мои размышления прервала присевшая рядышком Чаяна.

— Ох и натворила ты дел, Верка, — шепнула она.

— Тоже мне дела, — фыркнула я. — Ничего особенного не сделала.

— Может, и не сделала, а может, сделала, да только сама не заметила. Чего Кощей-то таким красавцем ходит?

Я с удивлением воззрилась на подругу.

— Какой красавец, ты о чем? Ну, мордаха почистилась, бельмо пропало, причем сразу с обоих глаз. Но до красоты ему еще ползти и ползти.

— Ну-ну, тебе лучше знать. — Девушка ухмыльнулась. — Помнится, ты рвалась за него замуж. Не передумала?

— Еще чего! Сказала, мой будет.

— Тогда поторопись. Кощей еще не добрый молодец, но уже и не дряхлый старик. Не заметишь, как уведут.

Я приоткрыла рот от удивления, но тут же захлопнула обратно. Это что же получается, Кощей теперь завидный жених? Лысый старичок с сапфировыми глазками? Гад, который обязан принадлежать только мне, ибо столько сил уже потрачено? Не отдам!

— Эй, Вера! Верико! — Голос Чаяны слышался будто издали, видимо, мысль, что бессмертный царь теперь стал весьма ценным в брачном отношении, выкинула меня из реальности. — Верка, ну что ты так нервничаешь, сядь, успокойся.

Ох, а я даже не заметила, как вскочила. Не каждый день долгожданная добыча рискует нарваться на другого охотника.

— Ты думаешь, за моего Кощея могут и другие замуж захотеть?

— «За моего Кощея», — хихикнула Чаяна. — Эх ты, девка, не заметила очевидного… Это только для нас он грозный мучитель, властитель всех мук земных и рассадник зла и порока. А для подданных своего государства — любимый царь. Чуешь? Для народа он сильный и бесстрашный владыка. Знаменитый чародей, кормилец-поилец, отец-батюшка!

— Ты хочешь сказать…

— Что его ужасно любят, — кивнула девушка. — А теперь подумай, сможет ли найтись в его царстве хоть одна наглая бабенка, которая клюнет на такого похорошевшего Кощея?

Я критически глянула на старичка.

— Не так уж сильно он и изменился. Самую чуточку всего.

— И все равно, — не унималась Чаяна.

— Но ведь раньше-то не клевали.

— Ой ли? Много ли мы знаем о житье-бытье Темного царя? А я вот уверена, что бегали за ним девки. Бегали!

— Так что ж не женился? Коли своих навалом, зачем из других краев ежегодно просит?

— А может, свои не подходят.

— Если не подходят, так чего мне опасаться?

— Верико, — Чаянка нагнулась поближе и зашептала в самое ухо, — раньше Кощей страшен как смертный грех был, а сейчас просто страшен. Понимаешь? Коли не так противно, то и потерпеть можно. Глаза закрыть, и все. Значит, теперь не только второсортные бабенки на него вешаться будут, но и вполне хорошенькие девицы. А он все ж мужик. Хоть и лысый, но мужик!

Я вновь начала нервничать.

— Срочно замуж!

Чаяна кивнула.

— Вот-вот. Не знаю, зачем хочешь такого мужа — уж извини, в великую любовь, про которую ты наплела Малашке, я ни в жисть не поверю, — но так и быть, помогу.

— Это хорошо. Это радует. А что я тебе за это должна буду?

— Самую мелочь. — Блондинка улыбнулась. — Помнишь, ты как-то пообещала помочь мне в Подземное царство вернуться?

— Гм, вроде помню.

— Пора обещание сдержать.

— У тебя ведь муж тут!

— А я от мужа и не отказываюсь, — беспечно пожала плечами она. — Ворочусь домой, сделаю дело — и мигом обратно. Он и не заметит.

— Как такое можно не заметить? Подземное царство не за тропинкой, оно дальше Лукоморья!

— Не кипятись, Вер, ну что ты раскричалась? Вдруг мой благоверный услышит, — поморщилась девушка.

Я очумело вытаращила глаза. И это скромная Чаяна? Господи, что с людьми брак делает!

— Подземное царство, конечно, далече, но и время у меня есть, не переживай. Черномор свое войско на север ведет, Кощей так приказал. Муж еще посетовал, что дома его более месяца не будет. Я, конечно, как примерная жена, слезу пустила, но втихомолку порадовалась. Успею до Подземного дойти и обратно вернуться.

— А Малаша?

— А что Малаша? Ей знать об этом не надобно.

— Неужто не заметит, что тебя в поселении целый месяц не будет?

— А ты ей скажешь, что меня с собой к Кощею берешь, чтоб не скучать, значит.

— Чаяна, ну хорошо, тебя беру… А ее? Обидится ведь.

— Не обидится. Она же за вдового пошла, с ней дочка малая, мужнина, остается. За ней пригляд нужен. Малашка кроху не оставит. Ну так что, Вера? Сдержишь обещание?

Я закусила губу, обдумывая решение. Эх, была не была…

— Ну конечно, сдержу.

Вечер прошел в хлопотах. Богатыри черноморские и правда в путь-дорогу собирались. Коней снаряжали, снедь упаковывали, с женами прощались. На рассвете выехать должны, а значит, и спать все разбрелись пораньше.

Я зашла в свой домик, улеглась на кровать и уже хотела задремать, как вдруг послышался тонкий голосок, напевающий незамысловатую песенку.

— Это еще что такое? — сочно пробормотала я, прислушиваясь.

А голос все выводил прилипчивую мелодию, не давая уснуть. Волей-неволей прислушалась.

Песня лилась звонким ручейком, рассказывая о любви и ненависти, о сказочных принцессах и заколдованных принцах, о храбрых героях и верных друзьях, о древних битвах и тайных знаниях. И столько в этих словах было чудесного и поистине великого, что я боялась даже дышать, опасаясь нарушить колдовское очарование.

Но вот песня кончилась, голосок затих, и на домик опустилась тишина. А я еще долго лежала, перебирая в памяти услышанные слова.

Утро наступило неожиданно быстро. Ни с того ни с сего распахнулась входная дверь, и в проеме показалась довольная Чаяна.

— Уехали! — радостно заявила она, но, заметив полусонную меня, нахмурилась. — Ты что, все пропустила?

— Плохо спала ночью. Давай еще чуток полежим? Хоть сон досмотрю.

— Э нет, подруга, вставай! Я уж Малашке сказала, что с тобой в Кощеев замок возвращаюсь. Уговор наш помнишь?