Я подумала, что этот таксист знает, где в Затоне стоит «Ласточка», и спросила у него об этом.

– Знаю, – ответил он, – тебя туда?

– Да, и побыстрее, пожалуйста. Я должна быть там ровно в два.

– К двум доедем, не беспокойся, – шофер немного помолчал, – только стоить это будет дороже, – и назвал сумму.

Я мысленно присвистнула, но согласилась. А куда было деваться? Никто больше меня туда не повезет. А если ловить другое такси, то я точно опоздаю. Нет, зря я все-таки отказалась от «Лады»! Все, что я делала сегодня, добираясь на такси, можно было сделать в два раза быстрее, если бы я была на машине. И вообще, «Лада Калина» – тоже ничего машина. Мне просто не понравился ее цвет. Да и кенгурятник тоже. И у кого могла родиться фантазия прицепить кенгурятник к морде «Калины»? Хотела бы я посмотреть на ее хозяина.

Однако что-то мы задерживаемся. Уже без пяти два, а мы еще на Чернышевского. До Затона еще минимум десять минут езды. Нужно поторопиться.

– Скажите, а мы еще долго будем ехать? – Я притворилась, что плохо знаю город.

– Нет. Минут десять-пятнадцать.

Пятнадцать минут! Я точно не успею. «Ласточка» уйдет без меня, а я потом получу от Виолы нагоняй!

– А можно побыстрее?

– Можно, но штраф, если что, платить будешь ты. Согласна?

– Согласна.

– Пять тысяч, – предупредил меня шофер.

– Идет. – Если нас остановят, то я точно не успею. Так что попробуем обойтись без штрафов. Многие гибэдэдэшники хорошо знают меня в лицо, так что штраф не выпишут, а просто отнимут драгоценное время. Будем надеяться, что нас никто не остановит.

– Тогда держись крепче и пристегнуться не забудь. – Таксист прибавил газу и ловко объехал забитый машинами перекресток.

«Вот так-то лучше», – подумала я и откинулась на сиденье, приготовившись к быстрой езде.

Через пару минут мимо нас уже проносились домики Затона, а за ними виднелись причалы, рядом с которыми стояли несколько яхт. Я высунулась из окна и стала читать их названия. «Ласточка» стояла у второго причала, и я заметила, что матрос уже начал убирать трап.

– Быстрее! – крикнула я шоферу. – Вон туда, – и показала пальцем, куда нужно ехать.

Взревел мотор, и такси остановилось прямо напротив причала.

Я бросила на сиденье деньги, выскочила из машины и побежала к яхте. Матрос уже сворачивал концы, которые удерживали «Ласточку» у причала. Я перепрыгнула полоску воды, отделявшую палубу от бетона, и перевела дух. Успела.

– А вот и Женя, – сказала подошедшая Виола, – мы тебя уже не ждали. – В ее голосе слышался упрек. – Что, опять машина барахлит?

Я пропустила мимо ушей ядовитое замечание. Мало ли что скажет мадам Гончарова. От нее еще и не такое услышишь. Главное, я на работе, и теперь она может распоряжаться моим временем, как ей заблагорассудится.

– Мы поедем к Синеньким, там можно половить леща, – сообщила Виола. – Гарик в каюте спит, так что ты, Женя, пока нам не нужна. Можешь наслаждаться видом.

Я отошла в носовую часть и облокотилась на перила. Вид отсюда действительно был роскошный. На берегу стояли маленькие домики, все в зелени садов, а чуть подальше был песчаный карьер, где работали большие машины. По мере того как яхта отплывала от берега, они все уменьшались и под конец стали казаться совсем крохотными.

* * *

Яхта полным ходом отплыла от берега, оставляя за кормой белые буруны. Мы повернули вниз по течению, проплыли мимо череды речных островов и вышли на коренную. Теперь по обе стороны была только вода, а берег отдалился настолько, что очертания домов и песчаный карьер слились воедино. Мы проплыли мимо набережной, где у причалов стояли большие теплоходы, потом мимо доков с длинными баржами, и, наконец, городской пейзаж сменили крутые утесы, местами поросшие чахлым лесом и зеленой травой.

Я стояла на носу и смотрела, как наш матрос ставит паруса. Делал он это быстро и умело, хотя, как я успела узнать, Санек только что окончил речное училище. По пояс голый, дочерна загорелый и мускулистый, он ловко управлялся со снастями и насвистывал веселую песенку. Закончив работу, он сбегал в капитанскую рубку, после чего на яхте заглушили мотор. Теперь мы шли вниз по Волге только под парусами.

Из каюты вышел Денис, огляделся по сторонам и тоже встал к борту, глядя на воду. День выдался жаркий, и парень был без рубашки, в одних шортах. Сергея не было рядом, и я подошла к подростку, чтобы задать вопрос, который не давал мне покоя с того самого момента, как я появилась на яхте:

– Привет, Денис. Ты сегодня без телохранителя?

Он в ответ кивнул.

– А где Сергей?

Денис посмотрел на меня, помолчал, потом ответил:

– Наверное, он опоздал к отплытию. Ты ведь тоже еле успела.

Что ж, резонно. Но ведь Сергей сам оговаривал детали путешествия и досконально знал время отплытия и маршрут. Почему же его с нами нет? Это более чем странно. Интересно, а Виола знает, куда он запропастился? Дениса спрашивать об этом бесполезно: ему вряд ли это известно. И я решила сменить тему разговора.

– Куда мы плывем?

– О, у нас целая программа на сегодня. Сейчас мы поплывем вниз, к Синеньким, там бросим якорь и будем ловить леща. А вечером пристанем к какому-нибудь острову, разведем костер на песке и сварим уху с дымком. – Денис рассказывал мне о планах на день с таким удовольствием, что мне самой захотелось поймать огромного леща и попробовать ухи, приготовленной на костре.

– А как же Гарик? Ему в девять нужно ложиться спать.

– Ничего. Один день перетерпит. После того как погиб папа, мы еще ни разу не катались на яхте и не отдыхали на островах. Сегодня будем нагонять упущенное.

Да, действительно. И как это я забыла, что Денис недавно потерял самого близкого человека? Я с сочувствием посмотрела на подростка. По его виду трудно было понять, переживает он или нет. Конечно, переживает. Но в его возрасте не возникают неотвязные мысли. Вряд ли он постоянно помнит об утрате, ведь кроме прогулки на яхте и предстоящего выпускного вечера ему в этом году нужно ехать в Германию, чтобы поступить там в университет. Интересно, что он думает о матери? Дед позаботился, чтобы он всегда был при нем. Но хотел ли этого сам Денис?

– А где сейчас Гарик? – Мне уже надоели обязанности няньки, и я спросила о Гарике только для порядка.

– Он в каюте. Виола пытается уложить его спать, но он рвется на палубу. Скоро они, наверное, появятся.

И действительно, на палубу вышла Гончарова, держа на руках малыша. Гарик щурился на солнце и капризничал. Из-за жары он был в одних трусиках, но кудряшки на его затылке намокли от пота.

– Подожди, солнышко, сейчас мы тебя искупаем. Санек, принеси, пожалуйста, резиновый бассейн, – обратилась она к подошедшему матросу.