Когда гренки были съедены и кофе выпит, Надеждапочувствовала небывалый прилив сил, Павел Петрович тоже глядел веселей.

— Послушай, вот что я думаю! — возбужденнозаговорила Надежда. — Если во всей продукции фирмы, то есть, допустим, вэтом самом ночном питательном креме содержится какое-то вредное и даже опасноедля жизни вещество, то отчего же никто раньше ничего не понял? Ведь огромныйсклад на Киевской улице буквально набит разной косметикой! И сетьраспространителей все время расширяется, у фирмы хорошо идут дела!

— Тут что-то не так, — поддержал ПавелПетрович, — концы с концами не сходятся.

— И вот что я надумала! Наверное, косметика этогосамого «Ликофарма» не сказать чтобы уж такая чудодейственная, но и не хужедругих. Во всяком случае, вреда от нее никакого нету. Но отчего-то некий ядпопал в некоторое количество крема. Не зря ведь парни из фирмы так гоняются заэтим списком. То есть я думаю, что у этих десяти женщин крем с ядовитымипримесями. Ужас какой, ведь это они все помрут! Нужно же что-то делать!

— А что тут сделаешь? — заговорил ПавелПетрович. — Ты пойми, Надя, ведь твои утверждения совершеннобездоказательны. Мы же не можем ездить по всем этим женщинам и рассказывать имвсю эту невероятную историю! В лучшем случае нас просто не станут слушать, а вхудшем — сдадут в милицию! И пока мы будем доказывать, что ничего плохого несделали, время будет упущено! Если бы точно на руках иметь эту самую баночку сядовитым кремом, тогда хоть что-то можно будет доказать!

— Нет, говоришь, доказательств? — задумаласьНадежда. — А мы их достанем! Причем сегодня же вечером.

— И каким же образом? — недоверчиво спросил ПавелПетрович: надо сказать, что его несколько утомлял Надеждин темперамент.

И то подумать: славная, спокойная, приятная на вид женщинаНадежда Николаевна становилась сущим стихийным бедствием, когда ей в головувтемяшивалась очередная детективная история. То есть, конечно, в данном случаеПавел Петрович сам во всем виноват, сам оказался замешанным в криминал. Но иНадежда тоже хороша. Он-то готов сдаться, махнуть рукой на Париж и скрыться нанекоторое время где-нибудь в деревне, благо сейчас лето.

Но Надежда, разумеется, и слышать о таком не захочет, ейподавай расследование, погони, приключения по полной программе. В глубине душиПавел Петрович очень сочувствовал своему старому другу Сашке Лебедеву.

— Нужно проследить за Раисой Колодной! — объявилаНадежда. — Она точно знает, где прячется ее подружка. Вряд ли та уехала изгорода, бросив тут все вещи, скорей всего она где-то прячется, выжидает. Япозвоню Раисе вечером, напугаю ее до полусмерти, так чтобы она побежаласоветоваться с подругой. А мы спокойно за ней проследим. А если из этого ничегоне выйдет — ну что ж, еще что-нибудь придумаем. Очень нужно поговорить с этойОльгой, она много знает и расскажет нам всю историю изнутри.

— Надя, твои рассуждения притянуты за уши! — вялоотбивался Павел Петрович, которому не хотелось никуда ехать.

Ему хотелось принять душ и отдохнуть на диване передНадеждиным телевизором, бездумно переключая каналы.

— Ты даже не уверена, та ли это девушка, которую яподвозил!

— Да? — вскипела Надежда. — А тот тип в голубойрубашке и волосы плойками? И потом, бабка говорила, что Ольга посодействовалаРаисе получить крем на презентации в «Лейке».

— Что это за «Лейка» такая?

— А ты напряги извилины, профессор, ехидно посоветовалаНадежда, — знание языков возьми на вооружение.

«Лейка»… — бормотал Павел Петрович, «Лейк»… «Лэйк»по-английски озеро, так?

— Точно! — расцвела Надежда. — Ольга работалав торговом центре «Лэйк»! Там еще посредине такое зеркальное озеро и лебедиплавают искусственные! И между прочим, этот «Лэйк» находится недалеко отМосковского проспекта, той его части, где китайский ресторан «Цветок сливы».Какие тебе еще нужны доказательства?

— Сдаюсь! — Павел Петрович наклонил голову, такчто лысина показалась во всей красе. — Командуй, что делать!

* * *

Вениамин намазал тонкий подгорелый сухарик голубоватымневкусным маргарином и поморщился.

— Виктошенька, — обратился он к жене, — апочему мы не покупаем сливочное масло?

— Сливочное масло — это яд, — ледяным голосомответила Виктория Юрьевна. — Это бомба замедленного действия. Оно медленноубивает тебя! Ты должен больше думать о своем здоровье!

Вениамин вспомнил изумительный грибной суп и котлеты,которыми кормила его Александра Сергеевна, и тяжело вздохнул.

— Наше конструкторское бюро получило большойзаказ, — проговорил он после затянувшейся паузы, — разработка новогоперспективного изделия. Я думаю, в этом изделии будет очень много втулок длякривошипов Конструкторы моего уровня снова понадобятся.

Виктория никак не отреагировала на его слова, и Вениаминпродолжил, несколько повысив голос:

— Я всегда знал, что мой час еще придет!

Он обязательно придет, ведь конструкторы такого уровня наулице не валяются!

— Пожалуй, надо перейти на хлебцы стопинамбуром, — озабоченно проговорила Виктория, разглядывая полупустуюупаковку от сухариков, — в них гораздо меньше калорий.

Сегодня утром она взвесилась и пришла в ужас. Результатвзвешивания она не выдала бы и под пыткой, но принимать меры было простонеобходимо.

От одного только слова «топинамбур»

Веня почувствовал легкий приступ тошноты.

Он подумал, что, возможно, совершил большую ошибку, когдаушел от Александры. Прежняя жена проявляла гораздо больше интереса к егодуховной жизни и к естественным потребностям его организма. Она всегдавнимательно выслушивала его и хотя не всегда шла навстречу его пожеланиям,однако никогда не опускалась до прямых угроз, таких как топинамбур!

Как будто прочитав его мысли, Виктория Юрьевна отставиланедопитую чашку и сказала:

— И еще свекла. Александра считает, что тебе необходимасвекла.

— Но Виктошенька… — заныл несчастный муж, — почемуименно свекла? И почему именно мне? И что мы с ней будем делать?

Свеклу он страстно ненавидел всю свою сознательную жизнь.

— Есть! — строго отозвалась Виктория. — Изсвеклы можно приготовить сто девяносто шесть блюд! И незачем так горячиться.Все уже решено. Достань из кладовки большую эмалированную кастрюлю.

Она встала из-за стола.

— Но Виктошенька, у меня очень болит поясница! —заныл Венечка.

Виктория сделала вид, что не слышит, и удалилась в ванную.

Стоя перед зеркалом, Виктория задумалась.

Конечно, Александра удивительно умная женщина. Если онадолгие годы жила с Вениамином, значит, она что-то в нем находила. Эта егобеспомощность, неприспособленность к жизни.., на первых порах это былотрогательно, Венечку хотелось согреть, приласкать, окружить заботой.., но, вконце концов, сколько это может продолжаться? Конечно, Виктория получила то, очем так долго мечтала.., с другой стороны, это раньше, когда Вениамин былсобственностью подруги, она страстно хотела его заполучить, как хотела оназаполучить каждую вещь, принадлежащую Александре. Но теперь Александра былаодинока, она была совершенно свободна, и Виктория уже захотела этой свободы. Ноотдать Вениамина обратно, вернуть его Александре, значило бы признать своепоражение…