В любом случае стоит наведаться туда. Если артефактор и его помощница выжили, то они наверняка отправились проверить место взрыва. А я очень надеялся, что Джанжи выжил. Смерть его снова обнулит, и тогда все придется начинать сначала. А у меня на этого ксилайского да Винчи далекоидущие планы.

— Идешь? — настойчиво повторил я.

— Ты же видишь, я ранен. Мне нужно еще минут десять, чтобы полностью залечить ногу…

Угу. А к тому времени и весь отряд Легиона нагрянет. Я досадливо покачал головой.

— Извини, Вульф. Тогда я пока один. Догоняй, если что.

— Да куда ты! Стой! — крикнул уже мне в спину целитель, в сердцах добавив несколько ругательств.

Но я уже шел прочь, а потом и вовсе ускорился до легкого бега. Нужно было торопиться. Там, впереди, на заляпанном светящейся жидкостью участке, раздавался какой-то подозрительный шум. Кажется, я даже расслышал испуганный крик, похожий на громкий кошачий мяв. Если артефактор и его помощница там, то им определенно нужна помощь. Да и дожидаться появления бравого отряда легионеров я не хотел. Если хотя бы половина из того, что рассказывают о Крушителе — правда, то никакие «словечки», замолвленные за меня Вульфом, не спасут меня от четвертования на месте. По сравнению с той дисциплиной и диктаторством, что царит в Красном легионе, даже отряд Чингиза — так, сборище сопливых бойскаутов.

Я уже отбежал от Вульфа на приличное расстояние, когда меня вдруг окутала короткая вспышка золотистого света, а по телу пробежала приятная дрожь. Баффнул все-таки напоследок. Ну что ж, и на том спасибо.

Вблизи обсидиановые «заросли» оказались еще более жутковатыми, чем издалека. Обнаружилось, что они еще и сплошь покрыты топорщащимися во все стороны острыми заусенцами размером с добрый клинок, так что даже просто передвигаться по ним довольно опасно.

Уже на бегу я увидел, что непосредственно к месту взрыва артефакта соваться нет смысла — там только обломки бронзового бака и пятна тающей светящейся жижи, прикасаться к которой, как я подозревал, не стоит. А вот чуть левее я разглядел просвет между торчащими почти вертикально черными колючими колоннами. А за ним — какое-то мельтешение. Судя по эманациям Ци — что-то живое. Мобы. Не очень крупные, размером со среднюю собаку. Надеюсь, справлюсь.

Подстегнув себя Всплеском, я сделал рывок и преодолел разделявшее нас расстояние за несколько секунд. Притормозить пришлось только из-за того, что не хотелось с разбегу нарваться на торчащие со всех сторон каменные шипы.

Ситуация передо мной предстала немного сумбурная из-за непрекращающихся визгов и мельтешения крыльев. Но разобраться, что к чему, было несложно. Стая антрацитово-черных человекообразных уродцев с кожистыми, как у летучих мышей, крыльями кружилась над жертвой, забившейся в узкую щель между камнями. Летунов было сложно сходу рассмотреть, потому что за ними вился шлейф густого черного дыма, который на поверку оказался даже не дымом, а чем-то вроде сгустившейся тьмы. Этот камуфляж даже частично скрывал нижнюю часть туловища бесенят. Но вот верхнюю было видно отлично — тщедушное тельце, непропорционально большая голова с выпученными, как у сов, желтыми глазищами, пасть, полная мелких черных зубов, тонких и острых, как иглы, скрюченные когтистые лапы, похожие на птичьи.

Меня больше интересовали не эти мелкие демоны, а их цель. Щель между камнями, где она пряталась, была сквозная, и летуны атаковали то с одной стороны, то с другой, пытаясь выманить беднягу из этого жалкого убежища. Я успел разглядеть дрожащий мохнатый хвост и краешек одежды. Это точно кто-то из ксилаев!

Я скастовал Скользящий менгир. Двигать им здесь было невозможно — скала под ногами топорщилась острыми выступами. Но я прикрыл этой каменюкой просвет между камнями, где пряталась жертва летучих бесов. Это должно было помочь ей продержаться дольше.

Самих бесов было около дюжины, и они метались в воздухе рваными зигзагами. Удивительно, как друг с другом не сталкивались или не напарывались на торчащие отовсюду обсидиановые острия. Едва я приблизился, парочка этих летучих кошмаров ринулась ко мне. Один — так и вовсе спикировал как истребитель, распахнув куцые кожистые крылья. Я сбил его встречным ударом посоха, и уродец, вереща, ударился об острые камни и закатился куда-то за них, будто выброшенная на свалку сломанная игрушка. Второй резко изменил траекторию движения, уходя вправо. Чуть замедлившись, развернулся и смачно харкнул в меня каким-то светящимся фиолетовым сгустком. Выглядело это так мерзко, что я невольно отшатнулся.

Брезгливость быстро сменилась вспышкой жгучей, пронизывающей все тело боли. Я увернулся от плевка демона — сработало Зерно морской саламандры — но вскользь он меня все же зацепил, мазнув по левому бедру. Ощущения были такие, будто мне раскаленный докрасна стальной прут к ноге прижали. Да чем же он таким плюется-то? Даже если это огненный урон, не может быть, что так прожигает!

Размышлять об этом было некогда. Еще немного — и вся стая переключилась на меня. Ну, выродки мелкие, я вам сейчас покажу!

Зеркальный щит. И Водяная сфера поверху — очень уж меня впечатлил урон от этого фиолетового плевка. Кажется, прямое попадание такого может и насквозь прожечь.

Бесы двигались очень быстро, но на моей стороне был ландшафт — обсидиановые щупальца окружали нас со всех сторон, образуя что-то вроде колючей клетки, внутри которой летунам было мало места для маневра. Я вполне мог доставать посохом особо наглых, подлетавших слишком близко. А в тех, что подальше, швырялся Серебряными иглами. Попробовал заарканить одного из них Жалом, но двигались они слишком шустро, и я промахнулся. Жало пролетело мимо и, ударившись в черный блестящий камень, со звоном отскочило. Ч-черт, так и наконечник сломать недолго! Первородный обсидиан — самый крепкий материал в Артаре. Я бы даже сказал «неразрушимый», если бы не видел последствия некоторых экспериментов Джанжи Хэ.

Несмотря на скромные размеры, летающие уродцы оказались очень опасными. Плевались они не очень часто, и подготовку к дальнобойной атаке можно было заметить заранее, за пару секунд — бес широко разевал пасть, и в глотке его разгоралось фиолетовое пламя, подсвечивая изнутри уродливый черный язык, похожий на раздутого слизня. Но магией их атакующие возможности не ограничивались. Когти на их лапах оказались длинными и острыми, как скальпели, и я быстро убедился, что даже мои две с половиной сотни единиц брони против них не совсем спасают — на коже оставались глубокие царапины. Впрочем, без этой брони любая такая атака, наверное, рассекала бы мне плоть до самых костей.

Но, как говорится, против лома нет приема. Точнее, против посоха, но разница невелика. Чтобы сбить очередного мерзкого летуна, обычно хватало одного удачного удара. А потом еще один-два — чтобы добить раненого. На одного я и вовсе прыгнул сверху, растаптывая тщедушное тельце. Правда, при этом меня аж передернуло от отвращения.

Осколками Зеркального щита зацепило сразу четверых последних бесов, и я рванулся вперед, с наслаждением добивая их. Многочисленные мелкие раны и ожоги саднили и горели, напоминая о себе. Боль была странная — волнообразная и на пиках явно подбирающаяся к максимальному порогу, предусмотренному игрой. Я даже не выдержал и выхлебал лечебное зелье перед тем, как проверить, удалось ли мне спасти засевшего между камнями ксилая.