сопротивлялся, даже стянул один рукав и терпеливо ждал, пока девушка окончит процедуру. — Готово. Примерно месяц будет болеть, потом еще около полугода поноет. Был бы простой меч, я бы могла гарантировать более скорое выздоровление, а так — уж извини.

— Ничего, потерплю, — отозвался Сергей. — Спасибо, Лиля.

— Пожалуйста. Зайди завтра в обед ко мне на перевязку, я тебя лично буду лечить. Только не вздумай увиливать. Такие раны не шутка.

— Уж не скроюсь от вас никуда, — весело взглянул Сергей.

Лилиана наградила его улыбкой и, тронув еще раз больное плечо, словно снимая пальцами противно навязчивую боль, заторопилась вослед подругам. Сергей проводил взглядом пухленькую спину и мелькающие иксиком ноги.

— Ничто от тебя не скроется, — молвил он, почесывая кончик носа.

— Думаешь, я не следил за вашим поединком? — посмотрел на него архангел. — Хотя это более походило на стрелку, если честно…

— На избиение, — уточнил Сергей. — Я обрадовался, что у ангелов почек нету: особо отбивать нечего. Хотя голова до сих пор трещит, — сознался он.

— Я хоть и не мог тебе помогать, но молился все время.

— Спасибо. Это помогло. Наряду с твоим мячиком, кстати сказать.

— Хороший мячик, — согласился Михаил. — Мне его Агни подарила с твердой уверенностью, что он кому-нибудь пригодиться. Пригодился.

— Не то слово, — сдвинул брови Сергей. — Если бы не он, я бы, наверное, не стоял здесь такой живой и говорящий.

— Только ты ей не рассказывай ничего, ладно?.. Агни боя не видела: на задании была. Она сильно расстроится: не любит делать другим больно, несмотря на то, что часто приходится.

— Договорились, буду мудро молчать, — сказал Сергей. Он стал надевать рукав обратно, одновременно пытаясь разобраться с пуговицами.

— Хорошая штучка, — подметил Михаил.

— Что? — Сергей увидел, что глаза архангела смотрят на его бицепс. — А, это с Земли осталось, — он потрогал изображающую солнце татуировку. — Напоминание о бурной молодости. Видно, адские впечатления крепко засели в моем мозгу. Можно я ее оставлю?

— Пожалуйста, если ты хочешь, — пожал плечами Михаил. — Будешь авангардным ангелом: джинсы, наколки. Габри был бы в восторге.

— Просто мне так удобнее, — Сергей оглядел свои синие джинсы и клетчатую ковбойскую рубаху. — Я на Земле если не в деловом костюме, то всегда в спортивном стиле ходил.

— Я не против, — ответил Михаил. — Я вообще спокойно отношусь к тому, что носят мои ангелы. Только личная просьба: не надо кожаных штанов, мне от них нехорошо.

— Думаешь, мне лучше? — покосился Сергей.

— Нет, не думаю, — Михаил улыбнулся, роняя волосы на лоб. — Так ты мне расскажешь, как было дело в аду?

— Да, я девять месяцев пока ждал, как раз успел все вспомнить, — закивал Сергей. — Вспомнил и чуть не рухнул обратно на Землю. Тебе понравится.

— Я весь внимание, — взглянул на него Михаил.

Сергей начал свое повествование, сначала в общих чертах описав адский быт и не преминув заверить, что это абсолютно неинтересно. Далее он перешел непосредственно к своей истории. Михаил молча слушал, сжимая губы и то и дело окатывая глубиной глаз встречный взгляд Сергея. После длительной первой части Сергей подобрался наконец к пику рассказа — событиям его последней ночи на главной площади преисподней.

Птицы на деревьях перестали чирикать и спрыгнули на ветки пониже, удивленно вертя головками на ангельские фигуры. Воздух сотрясал громовой мужской смех. Михаил веселился, даже не стараясь остановиться, пока Сергей, даваясь слезами хохота, пытался дорассказать, что же все-таки там произошло.

— Облака небесные!.. Я не могу!.. — первый архангел тряс головой, едва не падая на траву.

— Ты еще его лицо не видел! — потешался Сергей. — Я даже не знаю… не знаю, как у меня рот открылся на такое!.. Надо было чего-нибудь срочно сказать, вот я и сказал, — он жадно вдохнул. — А потом меня как понесло… Думал, сейчас обратно в ад отправят, хотя куда уж тут: и так от кассы не отходил…

— Могу себе представить!.. — воскликнул Михаил. — Ой, мама моя, Царица Небесная, наверное, ты смеялась над этим не меньше, чем я!

Архангел глубоко вздохнул, приводя в порядок разошедшиеся ребра.

— Весь ад над ним ржал. Даже Диана еле сдерживалась. Еще бы минут пять, и она бы сломалась.

— Теперь я понимаю, почему он на тебя так взъелся, что взломал все наши пароли за три минуты. Я остолбенел, когда увидел: первый раз в жизни даже Диану звать не стал, все раскурочил сам!.. Я почувствовал, что я никто в кодировке!..

— Я просто дал ему хороший стимул, так что не волнуйся, — успокоил Сергей.

— Отныне тебе лучше никогда Самуилу не попадаться. Ты оскорбил его в лучших качествах, он этого не простит.

— Сменю прическу, выкину паспорт, — пожал плечами Сергей. — Устроюсь вольным каменотесом где-нибудь в Гватемале, если там камни имеются…

— Мы тебя закодируем, на этот раз надежно, не бойся, — Михаил вытер щеку. — Помню, когда прошло некоторое время после того, как Сэм обосновался в аду, он взял привычку являться мне и рассказывать, как у него все хорошо склеилось с Дианой, причем во всех подробностях. Надеялся, видимо, что я умру от зависти. Я ему и так и сяк втолковывал: «Сэм, это твоя личная жизнь, я не хочу это слушать», но он бегал за мной чуть ли не по всем небесам, приходилось исчезать от него и прятаться. Вот ему теперь: что хотел, то и получил.

— Дотошный какой, — хмыкнул Сергей.

— Не говори! Он и сейчас как придет ко мне, так на полчаса про жизнь. Не знаешь куда деться.

— Бедняга, — посочувствовал Сергей.

— Ничего, он мой брат, и мои чувства к нему не изменились, как бы он этого ни хотел, — промолвил архангел. Его ноздри втянули напитанный солнечными лучами воздух, глаза озарились улыбкой. — Серега, ты просто молодец.

— Да брось: молодец! — отмахнулся ангел. — Жил два месяца как я не знаю кто. Как плохой актер, который пытается изображать из себя хорошего ангела и при этом является самым бездарным демоном…

— Ты все делал правильно, — возразил Михаил. — Жил не так, как тебе чувствовалось в данный момент, а как говорили твои настоящие желания. Истинные, которые были внутри, а не снаружи.

— Снаружи были совсем другие… — согласился Сергей.

— Ты хоть и был демоном, но сделал все, чтобы остаться ангелом. И уже другое дело, что ты в чем-то ошибался. Все мы ошибаемся, и главное, что Бог дает нам понимание наших ошибок. И силы и благодать их исправить.

— Да, и я благодарен Богу, благодарен Вике, ведь это она помогла мне…

— А ты помог ей. Мы же на самом деле связаны друг с другом сильнее, чем думаем. А самость наша выливается