Я сказал, что подумаю, но на самом деле меня одолевали сомнения. Мне хотелось пойти и увидеть Джилл, но я совершенно не хотел видеть её в объятиях другого. Не нужно иметь большой IQ, чтобы понять, что её жених тоже будет там. Я не боялся его встретить и даже не переживал, что увижу их вместе. Больше всего я беспокоился, что как только я его увижу, то мой кулак полетит в сторону его лощёного личика.

Все сомнения удалось развеять Джеку.

— А что ты теряешь? Подумаешь, разобьёшь ему лицо, ты должен поставить его на место и забрать своё. Если ты решил её вернуть, то для начала тебе стоит её отвоевать. Не думаю, что она будет сильно сопротивляться. Но насчёт него я бы подумал, так что ни один нормальный мужик не отдаст такую девушку, как Джилл, без боя, — тут он многозначительно на меня посмотрел и вышел из комнаты, тем самым решив всё за меня.

И вот куда меня привела моя борьба за возвращение Джилл. Стою, как дурак, посреди спальни своей бывшей девушки и не знаю, что делать дальше. Только что она была в моей власти, стонала и извивалась от моих ласк, и вот её уже след простыл. Как же я хотел сделать ей больно, хотел увидеть раскаяние в её глазах. Мечтал услышать, что она всё ещё меня любит и сожалеет о своём решении. Но один взгляд на её прекрасные губы перевернул все мои планы с ног на голову. Хотел ли я её? Конечно, я мечтал о ней слишком долго, чтобы не хотеть прикоснуться к ней. Она стала моей зависимостью, и теперь, когда она оказалась рядом, такая беззащитная и до безумия сексуальная, я сорвался. Не думал, что она согласится, но то, с какой страстью Джилл отдавалась поцелуям, лишь убедило меня продолжать. Я хотел сделать ей приятно и пошёл бы дальше. Мне хотелось трахнуть её прямо там, у стены, и ничто бы мне не помешало. Но теперь, когда страсть утихла, и мозги снова стали работоспособными, я понимаю, какой бы это стало ошибкой. Мы должны разобраться с прошлым, чтобы начать всё в настоящем. Нельзя построить что-то прекрасное на обломках.

Как и сказала Джилл, я выхожу из спальни через пару минут. Дом набит людьми в дорогих костюмах. Все о чём-то беседуют, смеются, пьют алкоголь из хрустальных бокалов, сплетничают. Не думал, что сбежав от тусовок и вечеринок в Балтиморе, я попаду на одну из них в Аннаполисе. Я мечтал вернуться в старый и тихий городок, который некогда был моим домом. Но всё вышло не так, как я задумывал.

Проталкиваюсь сквозь толпу народа и выхожу на улицу. Свежий воздух врывается в лёгкие и я, наконец, могу нормально вздохнуть. Внутри творится что-то непонятное и сумасшедшее. Пару бокалов коньяка, что я выпил перед приходом сюда, давно выветрились и теперь мне нужна новая доза. Прохожу к импровизированному бару и беру стакан с непонятной жидкостью. Залпом выпиваю и алкоголь, обжигая горло, скатывается внутрь. С гулким стуком ставлю стакан на стол и заказываю у девушки-бармена ещё одну порцию. Понемногу алкоголь делает своё дело, и мне становится легче. Иногда полезно очистить голову от всех мыслей, а алкоголь в этом деле отличный помощник.

Вокруг продолжается праздник, все эти люди словно играют спектакль. А я в качестве зрителя смотрю на них с первого ряда. У каждого своя роль, и ни один из присутствующих здесь людей не знает настоящую Джилл. Никто её не знает так, как я и Кензи. Мы её семья, а эти живые манекены здесь лишь для массовки. Осознание этого вселяет в меня уверенность, и я точно знаю, чего хочу. Я не зря сюда приехал: всё, что с нами происходит, не случайно. Поэтому я сжимаю в кармане кружевной шёлковый клочок материи, на миг уносясь в спальню Джилл. Я всё ещё чувствую её запах, её вкус на моих губах, пусть и смешанный с алкоголем, но я чувствую его. Мой взгляд падает в толпу людей, и я замечаю Джилл. Рядом с ней стоит Лиз, а Итан прижимает её к себе слишком близко. Его рука на её пояснице, как будто эта женщина всецело его. Но он ошибается, нельзя иметь то, чего у тебя никогда не было. А сердце Джилл всегда принадлежало мне.

— То, что ты здесь стоишь и прожигаешь её взглядом, не вернёт Джилл к тебе, — слышится мужской голос, и я поворачиваю голову, встречаясь с Робертом Морано. За последние годы он постарел, но всё ещё выглядит отлично для своих лет. В нём всегда чувствовалась какая-то харизма и сила. С ним невозможно было спорить, и он абсолютно всегда был прав. Этот мужчина сильно любил свою семью и позволял мне стать частью этой любви. Роберт был для меня большим отцом, чем мой собственный.

— Знаю, но я хочу смотреть на неё всегда. Она стала ещё прекрасней, — говорю я, продолжая причинять себе боль, наблюдая за Джиллиан.

— Она его не любит и никогда не любила, — Роберт берёт со стола бокал с вином и смотрит на меня. Его карие глаза наполнены лёгкой печалью, и он долго подбирает слова, прежде чем сказать: — Ты не должен был отпускать её. Если ты встретил свою половину, то обязан держать её крепко. Не каждому везёт встретить свою настоящую любовь в этой короткой жизни. Вам же повезло, так не упусти её. Не подводи старика, мне кажется, я тебя многому смог научить.

Он поднимает бокал и, хлопнув меня по плечу уходит, растворяясь в толпе. Ещё минуту я смотрю туда, где только что скрылся отец Джилл, осмысливая сказанное, и понимаю, что он как всегда прав. Я знаю, что Джиллиан моя единственная, это чувство нельзя спутать ни с чем. Улыбаюсь самому себе и удаляюсь с праздника, на котором меня никто не ждал. Чем дальше я отхожу, тем тише становится, и теперь меня сопровождает лишь звёздное небо и стрекот сверчков. Мне нравится это умиротворение вокруг, тишина приводит меня в чувство, даря спокойствие. Но внезапно эту тишину нарушает крик и женский смех. Я поворачиваю голову и вижу недалеко от дороги за деревьями женскую фигуру. Её обнимает парень и целует в губы. Сложно понять кто это, но когда лунный свет выхватывает из темноты руку парня с татуировкой дракона, я понимаю, что это Джек. Ну, конечно же, мой друг не смог отказаться от вечеринки и подцепил очередную девицу. Моногамия ему точно не знакома, и иногда я ему завидую. Но это сразу же проходит, как только я представляю Джилл. Ни одна девушка в мире не сможет сравниться с ней.

Джиллиан

Вина съедает человека изнутри, выжигая своим ядом всё хорошее. Есть люди, которым не знакомо это чувство. Они не замечают своих ошибок, но винят во всём окружающих. Иногда я хочу стать такой же, переложить свою вину на кого-то другого. Но это невозможно, мы сами совершаем свои ошибки, принимаем судьбоносные решения, и все последствия мёртвым грузом лежат на наших плечах. Всё плохое мы носим с собой, как в рюкзаке. У кого-то этот рюкзак больше похож на маленькую сумочку, а кому-то достался целый баул, который тянет нас вниз. Именно с таким тяжёлым грузом я хожу последние семь лет. Но в действительности вся моя вина уместилась в небольшой деревянной шкатулке. Это моя тайна, запертая на маленький замок, ключ от которого я всегда ношу с собой на шее. Наверное, меня можно назвать сумасшедшей, раз я продолжаю раз за разом причинять себе боль, открывая эту шкатулку. Я уже давно этого не делала, но после вчерашней встречи с Кэмероном, мне захотелось снова вернуться в прошлое.

Внутри всё болезненно сжимается, когда я открываю замок. Рука еле заметно дрожит, а глаза жгут непролитые слёзы. Я не могу плакать: будто кто-то перерезал мои слёзные каналы. Вместо слёз в горле встаёт огромный ком, затрудняя дыхание. Провожу рукой по двум фотографиям, и из горла вырывается глухой всхлип. Быстро захлопываю шкатулку, закрываю злополучный замок и прячу её подальше от любопытных глаз.