— Значит, всё прошло хорошо? Я так и знала, вы же просто созданы друг для друга.

— Что? Всё было не так, как ты думаешь, — прерываю я подругу от дальнейших рассуждений.

— Так, значит, ты просто так покраснела как помидор? И он тебя не трахнул так, как ты этого давно хотела? — я снова вспыхиваю от слов подруги и отворачиваюсь от неё.

— Он этого не сделал, — говорю я, опираясь руками о стол.

— Но что-то он определённо сделал, — не унимается Кензи.

— Я не хочу это обсуждать, — говорю я, хотя часть меня хочет выложить ей всё. Поворачиваюсь к ней лицом и замечаю её довольную усмешку.

— Как хочешь, но я вижу, что тебе понравилось, так что я отстану, — она встаёт и поправляет своё красное платье.

— А почему ты всё ещё не переоделась? — спрашиваю я, и подруга поджимает губы, пряча от меня свой взгляд.

— Вчера мне было не до этого, — отвечает она уклончиво.

— Ты опять кого-то подцепила?

— Я не хочу это обсуждать, — возвращает она мои слова и разворачивается, собираясь покинуть кухню.

— Хотя бы скажи кого? — настаиваю я, усмехаясь.

Почему-то некоторые люди считают нормальным лезть в чужую личную жизнь. Но когда ты хочешь сделать то же самое, они закрываются от тебя, не желая делиться подробностями.

— Эту тайну я унесу с собой в могилу, дорогуша. Тем более ты не рассказываешь мне о тебе и Кэме. Все предельно честно, и никому не обидно.

Она подмигивает и уходит, поднимаясь по лестнице в гостевую спальню. Хотя если честно, то это её спальня. В детстве мы с ней частенько любили оставаться друг у друга на ночёвку, и наши родители пошли на уступки. Теперь в моём доме есть комната для Кензи, а в её доме есть моя спальня. Это сильно облегчило нам жизнь, и никто больше не спал в спальниках на полу. Мы с Кензи всегда были как сёстры, и я рада, что когда-то она выбрала меня в свои друзья. Без неё моя жизнь была бы скучна и однообразна. Ведь друзья, словно специи, делают вкуснее суп под названием «жизнь».

Кэмерон

Голова гудит, во рту пересохло так, что язык прилип к нёбу. Открываю глаза и тут же закрываю от слепящих солнечных лучей, что пробираются в щель между шторами. Спина жутко болит, и я не сразу понимаю, что лежу на полу. С трудом поднимаюсь и принимаю вертикальное положение. На полу рядом с кроватью стоит пустая бутылка виски. От одного вида на неё мой живот скручивает и к горлу подступает тошнота. Пора прекращать так сильно напиваться, иначе сопьюсь.

Вчера, когда я вернулся в пустой дом, меня окутала невыносимая тоска. И всё, чего мне хотелось, забыться в новой дозе алкоголя. И я нашёл в баре Джека целую бутылку виски. Тогда мне эта идея казалась гениальной, но теперь я уже так не считаю. Встаю на ноги и иду на кухню. Со вчерашнего вечера я практически ничего не ел, поэтому неудивительно, что меня так развезло. Конечно, всё усугубили обезболивающие таблетки, которые ни в коем случае нельзя смешивать с алкоголем. Я, наверное, только чудом всё ещё жив и не лежу около унитаза в луже непонятной жижи.

Открываю холодильник и достаю все нужные ингредиенты для бутербродов. Конечно, сейчас я бы не отказался от чего-то более сытного, но повар из меня никакой. Когда я учился в колледже, мы с ребятами питались полуфабрикатами. И для нас это была лучшая еда на свете.

— Сделай и мне бутерброд, — слышу я сонный голос Джека и замечаю, как он входит в кухню.

— Не помню, чтобы нанимался к тебе в служанки, дружище.

— Я подумал, раз уж ты делаешь себе, то мог бы и для меня приготовить, — отвечает друг и без спроса хватает мой бутерброд с ветчиной и сыром.

— Мне кажется, или кому-то совершенно наплевать на свою жизнь? — говорю я и толкаю друга в плечо.

— Будь добрее, Кэм, и люди к тебе потянутся, — он самодовольно улыбается и откусывает бутерброд.

— Я сама доброта, но воровство бутербродов превышает моё терпение, — я делаю себе очередной бутерброд и наливаю чашку кофе.

— Тебе просто нужно хорошенько трахнуться, — друг разваливается на стуле и закидывает ноги на стол. Весь его вид так и кричит о хорошо проведённой ночи. Волосы торчат в разные стороны, а на лице блуждает улыбка довольного кота.

— У тебя всё сводится к сексу. Вчера тебе, судя по всему, хорошенько перепало, — говорю я, занимая место напротив него. При моём упоминании вчерашнего вечера, выражение его лица немного меняется, но в следующий миг он снова натягивает маску альфа-самца. Меня немного удивляет это его смена настроения и даже интригует. Что же случилось с моим другом, который на следующий день обычно забывал имя своей пассии?

— Ты же знаешь, передо мной никто не может устоять, — отвечает он и встаёт. — Ну, мне пора на работу, а ты оставайся и бездельничай тут.

— Неужели ты не расскажешь мне о своих приключениях? Ты же всегда любил похвастаться своими победами, — усмехаясь, говорю я. Мне начинает нравиться этот скрытный Джек. Вчерашняя девушка явно с ним что-то сделала, и я не могу не подколоть друга.

— Иди к чёрту, Кэм, — возмущённо произносит Джек и кидает в меня полотенцем.

— Только после тебя, дружище, — я уже вовсю смеюсь над ним.

Вот как действуют на нас девушки. Мужчины для них, как податливая глина, и они лепят из нас всё, что захотят. Я даже никогда не думал, что мой друг, который ни разу не встречался с девушкой больше одного раза, изменится. Мне уже не терпится увидеть эту волшебницу.

— Лучше бы занялся своей девушкой, а то ей займётся мистер «Всемирные новости», — осаждает меня друг, и смешок застревает в горле.

Джек самодовольно усмехается, радуясь тому, что смог меня поддеть и уходит. А моё веселье уходит вместе с ним. После вчерашнего я даже представить не могу, что Джилл может быть с Итаном. Может целовать его так же, как меня вчера. Одна мысль об этом сводит меня с ума, и мои кулаки сжимаются. Нужно перестать, об этом думать, она так не поступит.

Смотрю на часы, которые показывают 9:30, и встаю из-за стола. Меня уже ждёт мой физиотерапевт, и он очень не любит, когда я опаздываю. Беру с собой баночку с лекарствами, перед этим закинув одну таблетку в рот. Вкус у этих обезболивающих просто ужасный, поэтому я наливаю стакан воды и залпом его осушаю. Собираю сумку и вызываю такси. Как бы мне не хотелось ехать на своей машине, я всё же решил прислушаться к доктору Морган. Я всё ещё хочу вернуться в футбол, и мне нужно беречь ногу.

Когда приезжает такси, я сажусь в жёлтую машину и называю водителю адрес. Пока мы едем по улицам Аннаполиса, мою голову то и дело посещают воспоминания из прошлого. Каждый уголок этого города пронизан эмоциями. Повсюду можно найти частички моей жизни, и все они связаны с Джилл. Иногда мне кажется, что без неё я не стал бы тем, кто я есть сейчас. Она меняла меня, дополняла. Мы были разными, но в то же время одинаковыми. Наша любовь похожа на паззл, в котором мы — две идеально сочетающихся детали.