– Сострадание.

– Желание делать добро.

– Неконфликтность.

– Способность не замечать чужие недостатки.

– Хорошо, отлично, замечательно, – фоном бубнилКарелий.

Внезапно Тася замерла с открытым ртом.

– Ну, кисонька? – поторопил врач. – Независайте.

– А почему он сегодня мне в глаза не смотрит? –совсем другим, отнюдь не нежным голосом осведомилась Таисия, показывая пальцемна Тимофея.

– Ты опять нацепила дурацкое платье, – не замедлилтот с ответом.

– Это мое любимое, – взвизгнула Тася.

– Ненавижу фиолетовый, – заявил Тимофей, –Галина вечно в таком ходит.

– И что? – подбоченилась Таисия.

– Фиолетовый мешает мне сосредоточиться, – топнулногой Тимофей, – купи розовое.

– Давай бабло, – заржала Таисия, – может, я иподумаю.

– Господа, мы любим друг друга, – напомнилКарелий.

– Ага, – кивнул Тимофей, – но она нарочно этутряпку нацепила и назло мне носит, после того как я про Галин халат разболтал.

– А ты дерьмом воняешь, – пошла в атакуТаисия, – где этот одеколон взял? На помойке?

– На себя посмотри, – бросился на абордажТимофей, – ты страшнее голода.

Карелий Леопардович захлопал в ладоши.

– Брэк! Делаем упражнение на любовь! Немедленно!

Скандалисты схватили меня за руки.

– Встаньте дети, встаньте в круг…

– У него ладони скользкие! – взвизгнулаТаисия. – Фу! Пусть вытрет.

– У нее бородавки, – отбил подачу Тимофей, –а от них рак бывает.

– Дорогие! – запричитал Карелий. – Главное,сострадание к ближнему. Таисия! У Тимофея стресс, оттого он и вспотел. А вам,Тима, как не стыдно! Еще скажите, что можно заработать папиллому, погладивлягушку!

– О! Точно! – захохотал Тимофей. – Таськажаба и есть. Жуть, какая противная и дура. Калерий Леопардович, переведите меняв другую группу, к нормальным людям. Здесь моя личность уже переросла рамки, неможет дальше совершенствоваться.

– Кто же психа к обычному народу посадит, –заухала Тася, – жену он убить хотел! А она вообще была? Он всенавыдумывал! Виртуальный киллер!

– У Тимофея нет супруги? – влезла я в чужойскандал.

– Ну! – уперла руки в боки баба. – Глянь нанего! Козявка с инфекцией! Кто на такого польстится! Выдумал он про своюсемейную жизнь. Конек-Горбунок с темным прошлым.

Я не удержалась от смешка. Таисия любит оригинальныевысказывания. То несгибаемые камни, а теперь Конек-Горбунок с темным прошлым.Может, ей нужно перестать убивать утюги, а предложить свои услуги какой-нибудьгазете? Из Таисии может получиться золотое перо, у нее задатки борзописца!

– Кто? – заревел Тимофей и бросился на Тасю сявным намерением подбить ей глаз.

Но тихая, задавленная авторитарной матерью, нежная фиалкадала ему достойный отпор. Тася схватила с письменного стола карандашницу ишвырнула в обидчика.

– Встаньте дети, встаньте в круг, – заблеялКарелий.

Куда там! Для обуздания любящих все человечество агрессоровтребовались более решительные меры. В кабинете начались военные действия.

Тимофей изловчился, схватил Тасю за талию и стал бить ееголовой о стену. Карелий Леопардович, продолжая громко и фальшиво распевать всету же песенку, юркнул за кресло. Таисия вырвалась из объятий Тимы и стукнулаего кулаком по кумполу. Тимофей взревел и запустил в даму цветочным горшком. Онугодил в застекленный книжный шкаф, осколки стекла водопадом посыпались налинолеум. Я присела и закрыла голову руками. Голос, нудивший «Встаньте, дети,встаньте в круг», начал удаляться, краем глаза я увидела, как КарелийЛеопардович на четвереньках резво покидает поле битвы, очевидно, доктор не ждалот добрых самаритян ничего хорошего и предпочел благоразумно смыться.

Мою душу затопило негодование. Психотерапевт, оказывается,вульгарный трус! Служебная этика не позволяет ему бросать пациентов в беде,врач обязан защищать больного, но Карелий Леопардович предпочел спасатьсобственную шкуру, он прытко удрал из кабинета, воспользовался тем, чтонаходился около двери. Мне подобный трюк не проделать, я притаилась у окна, апосреди комнаты отчаянно дерутся Тася и Тимофей. Они самозабвенно молотят другдруга кулаками, выдирают волосы из головы противника и виртуозно матерятся.

Сообразив, что сладкая парочка начисто обо мне забыла, ядоползла до письменного стола и схватила трубку местного телефона. Потыкала вкнопки, не имея понятия чей номер набираю, но очень надеясь, что кто-нибудь изсотрудников клиники отреагирует на мой звонок.

– Приемная, – безмятежно сказала дама.

– Помогите, – зашептала я, – на четвертомэтаже в кабинете Карелия Леопардовича пожар!

– Да? – с недоверием спросила женщина. – А выкто?

– Еще здесь эпидемиологическая атака, – сгустила якраски, – споры сибирской язвы летают в воздухе! Поторопитесь!

Из трубки полетели гудки, я приуныла, мне явно не поверили,а тем временем битва набирает обороты, Тася повалила щуплого Тимофея, села нанего верхом и старается придушить согруппника. Необходимо вмешаться, но какутихомирить разбушевавшуюся убийцу зеленых утюгов?

Дверь в кабинет распахнулась, внутрь ворвались двое мужчин согнетушителями. Я мысленно перекрестилась, слава богу, прибыли спасатели.Хотите мой совет? Никогда не орите: «Помогите! Здесь драка!» Лучше всегокричать про пожар, вот тогда у вас есть шанс остаться целой и невредимой.

Растрепанных, окровавленных, шипящих как змеи, Тасю иТимофея уволокли прочь. Я оглядела разгромленный кабинет Карелия Леопардовича,вышла в коридор и была взята в кольцо взбудораженными пациентами.

– Что там случилось? – спросили они хором.

– Ерунда, – махнула я рукой, – не стоитволноваться, огня нет, сибирской язвы тоже. Группа лиц, обожающих всечеловечество, пыталась выцарапать друг другу глаза. Дайте пройти.

Больные расступились, я поторопилась в свою палату, но подороге остановилась около поста и спросила у Анечки:

– Когда Карелий уходит с работы?