– С Мариной нас связывает только штамп в паспорте, ядавно хотел развестись и честно заявил об этом супруге. Но она любит меня ивсякий раз, услыхав о моем желании стать свободным, начинает рыдать. Я слабыйчеловек, не переношу вида женских слез, вот и давал задний ход, продолжалтащить ярмо брака. Марина полагала, что наш союз может скрепить ребенок, но ейне удавалось забеременеть. И надо же такому случиться! Едва я встретил иполюбил тебя, как жена оказалась в положении. Дорогая, давай временно не афишироватьнаши отношения, нехорошо нервировать беременную.

Старая как мир уловка сработала. Валечка и без тогочувствовала себя не очень комфортно, роман с чужим мужем в ее понимании былнедостойным поступком, но любовь заставила женщину забыть о своих принципах.

Когда на свет появился Кузьма, Павел стал исполнять другуюарию, теперь он не хотел бросать новорожденного сына, Валечке следовало крепкодержать язык за зубами и старательно изображать на людях безразличие кБогородову.

Новопольская больница обслуживала несколько небольшихгородков, медики не имели права отказать в помощи человеку, обратившемуся вприемный покой. Работы персоналу хватало, а вот вакансии врачей оставалисьнезаполненными. Маленький оклад, большая нагрузка, плохая техническая оснащенность– все это отпугивало специалистов, текучесть кадров в клинике была огромной. Вконце концов пришел день, когда Валентина осталась единственным штатнымпатологоанатомом, погребенным под Монбланом работы.

Как-то раз к ней в морг спустился Павел и, хитро улыбаясь,прошептал:

– Солнышко, я соскучился.

Валечка с тоской посмотрела на стол.

– Я тоже, но когда мы сможем встретиться, ума неприложу.

– Прямо сейчас, – обнял ее любовник, – всеушли. Я дежурю. Сказал медсестре, чтобы час меня не беспокоили, хочу отдохнуть.

– У меня труп, – вздохнула Валя, – работыполно.

– Кто? – деловито осведомился Богородов.

Патологоанатом глянула в документы.

– Кравцова Серафима Павловна.

– Это моя старушка, – сообщил Павел, – ее сынпривез, они москвичи. Бабушке по дороге в машине плохо стало. Там никакихсомнений. Я лично диагноз поставил. Все чисто, возраст, артериосклероз.Оформляй без вскрытия.

Валя заколебалась. С одной стороны, внезапная кончинапожилой женщины не удивительна, с другой – есть должностная инструкция, предписывающаясделать вскрытие.

– Ты мне не доверяешь? – прошептал Павел, целуялюбовницу.

И она наплевала на свои обязанности, старуха была оформлена,естественность ее смерти подтверждена подписью и печатью, а Валя с Павломотлично провели время в закутке на диване.

Раз начав, трудно остановиться. Дней через десять Валяподмахнула не глядя документы мужика, который скончался от инсульта. Потом былаженщина с гипертонией…

Думала ли Валечка о том, что совершает преступления? Нет,она доверяла Павлу, знала, что он замечательный врач, и ни на йоту несомневалась в его диагнозах. Не забывайте, что Новопольск небольшой город,сохранить в нем тайну трудно. Любовники не имели возможности снять квартиру илиномер в местной гостинице, захаживать друг к другу в гости. Валентине и Павлуприходилось устраиваться в машине Богородова. Единственное место, где оничувствовали себя в безопасности, был кабинет Вали в морге. Ночью туда никто несовался. Так можно ли было тратить драгоценное время на очевидно некриминальные трупы?

Больше года Валечка считала себя любимой и желанной. Маринани о чем не догадывалась, она мило беседовала с патологоанатомом и даже выбилаей повышение оклада. Но потом неожиданно грянул гром.

В ноябре месяце Валечка, автоматически подписав акт о якобысделанном вскрытии, упала в объятия Павла. В самый интересный момент в моргезазвонил местный телефон.

– Черт, – выругался хирург.

– Не хочу брать трубку, – сказала Валя, удерживаялюбовника на диване.

– Надо ответить, – занервничал Павел, – вдругв приемном покое острый случай. Там сейчас дежурит одна медсестра Катя, я ейсказал, что пошел в патологоанатомическое отделение за документами. Катеринадура, потрезвонит безрезультатно и сама сюда припрет.

– Ладно, – с плохо скрытым разочарованиемсогласилась Валентина и потянулась к аппарату. – Алло! Да, я слушаю! Онздесь. Сейчас. Павел, возьми трубку. Это тебя.

Трубка перекочевала в руки хирурга, тот спокойно ответил:

– Богородов. О! Уже несусь!

Он быстро нажал на рычаг и скороговоркой сообщил:

– Прости! Кузя выпал из кроватки, кажется, руку сломал,его сюда везут.

– Господи! – испугалась Валентина. – Бедныймальчик, позвони Алевтине! И беги в детское отделение!

Богородов умчался, Валечка вышла в анатомический зал. Ехатьдомой не хотелось, и она стала приводить в порядок бумаги. То, что произошлодальше, невозможно объяснить. Прозектор взяла подписанный ею документ овскрытии Нестеровой Елены Павловны и почувствовала тревогу. Все вроде выгляделообычно, пятидесятилетняя женщина потеряла сознание в машине по дороге в Москву.За рулем был муж несчастной, который, увидев, что супруге плохо, доставил ее вближайшую больницу. Но Богородову не удалось ей помочь, Нестерова умерла отсердечно-сосудистой недостаточности. Муж сообщил, что у жены уже было триинфаркта, она, несмотря на отнюдь не преклонный возраст, имела серьезнуюсосудистую патологию. Но беспричинное беспокойство нарастало, и Валя, выкативиз холодильника труп, сделала у-образный разрез.

Патологоанатому понадобилось немного времени, чтобы опуститьсердце Нестеровой в воду и увидеть цепочку пузырьков. Сосудистая системачеловека замкнута, воздух в нее может попасть только извне, при помощи укола.Крохотный пузырек путешествует по сосудам к сердцу и исполняет роль тромба.Внешне смерть пациента будет выглядеть естественной, а если учесть, что рядомрыдает муж, твердящий о трех перенесенных супругой инфарктах, то у доктораотпадут любые в этом сомнения.

Это очень простой способ избавиться от опостылевшей женушки,нет необходимости тратить много денег, шприцы стоят копейки. Но не советую вамприменять этот метод на практике, судебные медики великолепно осведомлены обэмболии,[11]преступника в данном случае вычислить легче, чем чихнуть.