необходимого. Люди уже не могли навьючить на себя дополнительный груз, а выбросить не позволяла даже не жадность, а практичность. Неизвестно было удастся ли ещё взять такую хорошую добычу, позволяющую сильно усилиться.

Требовались лошади. Часть из необходимых нашли в конюшне постоялого двора, но их всё равно не хватило.

Высказались освобождённые, которые хорошо знали местный край. Один из них, Бесник, подсказал где их можно было взять:

— Так Асени же рядом! Можно туда сходить!

— Асени?

— Это ближайшее село. Городок даже. Там у помаков коней точно хватает!

Эта разговор был прерван криками солдат и обитателей постоялого двора, который вовсю горел!

Что у них там полыхнуло, было не совсем ясно. Возможно (да скорее всего) опрокинули масляную лампу. Огонь же быстро перекинулся на сухую подстилку, искры вспыхнули, и пламя начало быстро распространяться по земле. Вскоре огонь перекинулся на запасы вина, масла и огонь уже стало остановить невозможно!

Паника охватила всех. Люди начали вылезать из окон, ломиться в запертые двери. Не стрелять же, не резать их?

Надышавшихся дымом выводили, отбирали оружие и оставляли под вооруженным присмотром.

Кони нам фоне этого испуганно ржали и пытались вырваться из своих уздечек. Ромеи было бросились тушить огонь, но его языки уже начали выскальзывать из постоялого двора. Деревянные строения быстро стали дымиться и трещать от жара.

Через несколько минут пожар охватил весь постоялый двор, стойку для лошадей и часть построек двора. Дым и пепел заполнили воздух, делая его едким и тяжелым. Пламя высоко поднималось вверх, образуя немалое зарево. Ни о какой скрытности не могло быть и речи! Требовалось поторопиться.

— Нам нужны лошади! Идём в Асени.

Оседлав имеющихся коней, взгромоздились по двое на них и как можно быстрее отправились в село.

Поселение состояло из скопища традиционно белых и красивых домиков, где у каждого жителя был зелёный садик из плодовых деревьев и немалые подворья. И оно сразу не понравилось Теодору.

Надо сказать, что именно Асен (Асень), в честь которого видимо и было названо поселение, избавил болгар от власти ромеев. В 1185 году, не получив от императора поместье и оттого обидевшись (болгары же говорили, что причиной были высокие налоги), два брата — Петр и Асен, представители местной крупной знати, начали восстание против ромейского владычества. Нанеся ряд чувствительных поражений армии Исаака II Ангела (одна битва на Тревненском перевале чего стоит) они основали «второе болгарское царство», просуществовавшее до прихода сарацин. Впрочем, Асен во многом из-за них и победил ромеев, так как любил приглашать куманских/половецких наёмников, которые и утвердили его власть и помогли сдвинуть брата от власти.

К неприятному названию теперь добавилось то, что местный чорбаджи уже собрал жителей с дрекольем у своего дома и вовсю науськивал их на солдат.

Не успели Теодор прокричать:

— Во имя империи! Нам нужны лишь лошади чорбаджи!

Как в них полетели камни:

— Убирайтесь прочь! Мы верные люди султана!

Потом выскочила куча горластых смуглых, упитанных женщин в многочисленных платьях, надетых друг на друга и присоединились к своим мужчинам, напирая на оторопевших ромеев.

— Пошли прочь, ромеи! Git seni aşağılık! Fahişelerin oğulları! (Давай, проваливай, ничтожество! Сыны проституток!)

Пришлось применять силу…

Победив в тяжелой драке более многочисленных помаков и прогнав их прочь, ромеи начали выводить лошадей, когда из нескольких домов по ним открыли ружейный огонь. Он был совсем неточный, но очень нервировал. Сначала занятые люди даже не обращали внимание на щелчки пуль, пока не ранили одного из солдат.

Такое игнорировать было уже нельзя. Пролилась кровь и за раны требовалось отомстить.

— Сжигайте тут всё. — командовал Теодор начавшим уставать солдатам, сам утирая рассечённый камнем лоб, из которого, заливая глаза, бежала кровь.

Ромеи ворвались в ближайший дом, где разгребли очаг. Похватали всё, что может гореть и поджигая вещи и ткань, стали кидать на крыши соседних домов. Вскоре искры золотистые искры полетели огненным роем, и пламя взвились над частью поселения. Ветер, что начал постепенно усиливаться, раскидывал искры, нес пепел и дым на защитников.

Помаки сперва пытались спасти свои жилища, но пока тушили один дом, разгорались несколько других, а вскоре пламя охватило все дома. Единичные счастливчики избежали внимания стихии.

В этой суматохе ромеи и покинули данное место, прихватив нужное количество лошадей.

Зарево от пожара наверняка привлекло внимание окружающих поселений, а значит скоро враги будут оповещены о нападении на кулату.

Загрузив и оседлав найденных лошадей, Лемк повёл отряд по небольшой, но крепкой дороге прочь.

Всё тормозили раненые, многие из которых от кровопотери не могли держаться в седле, а также то, что основная масса ромеев держалась в седле подобно мешку с навозом. Даже один сипах или джебелю мог расправиться с такими всадниками, так как верхом ромеи были лишены своего главного преимущества — мушкетов и аркебуз, которых верхом было весьма тяжело перезаряжать. И если со вторым пока ничего нельзя было поделать, то раненых нужно было куда-то пристроить. Следовало найти им надёжное пристанище. Где такое можно было найти во вражеской земле, если в болгарах нельзя было быть до конца уверенными в том, что не сдадут властям? Могло показаться, что таких мест не было. Но нет — священные дома, церкви и храмы мессиан, которых было не так уж и мало.

Расспросив освобождённых пленников, которые знали неплохо округу, Лемк повёл всех в сторону «их» пещеры, по пути сделав крюк в сторону Варовитеца.

Вообще-то это был древний (XII век) монастырь Святой Троицы в кленовой роще у подножия Чёрной горы. За счёт того, что основным материалом при строительстве был известняк (болг — «варовит» — «известковый»), от него и пошло более знаменитое название.

Увидев израненный, тяжело нагруженный отряд, монахи без всяких вопросов бросились оказывать помощь, хоть и выглядели немного испуганными.

Среди одетых в рясы фигур Теодор увидел знакомое лицо. Которое увидев Теодора, оно тут же расплылось в улыбке:

— Евх, стой! Ты как здесь очутился?

— Неисповедимы пути…

По словам Евхита, он отстал во время марша от войска, пока оказывал помощь одному из раненых, а потом пришлось спасать и свою жизнь от наступающим сарацин. Бросился в реку, а потом и из неё, наткнулся на монастырь, где его и приютили.

При посредничестве Евхита удалось договориться о том, что самых тяжелораненых оставят здесь на излечении.

Во время обеда всем выдали по чарке грушевой ракии, что подбодрила уставшие, практически опустошенные организмы. Только сам обед подкачал — был постный день, и скудные овощи (даже не рыба)