мы ни договорились, она не сдержит слова, я в этом убеждён. Её обуревает слишком сильная жажда власти!

Эклер удивил всех, бросившись вверх по лестнице, а остолбеневшая Прюнель, как зачарованная, наблюдала за быстрыми движениями руки Сьеля, который нервно взбивал яйцо. Зачем Дюне их возвращение? Она наверняка знает, что они встали на сторону Рока! Нужно ли им троим, так же как и старшим братьям, принести себя в жертву, чтобы Тандреваль вернулся к мирной жизни?

Отец подошёл к девочке и положил руку ей на плечо.

– Не бойся, я не уступлю.

Сьель вылил взбитое яйцо на сковородку и поставил ту на очаг, где её стало лизать сильное пламя. Благодаря этому в голову Прюнель пришла превосходная идея. Однако поделиться ею она не успела: Эклер, как ветер, сбежал по лестнице, переступая зараз через две ступени, и воскликнул:

– Там, над мостом, Дюна! Парит на крылатом единороге чернее ночи!

– Проклятье! – прорычал Рок, стискивая кулаки. – Она обошла моё заклинание… В нём говорилось, что она умрёт, если ступит на землю Тандреваля, поэтому она летает над землёй, чтобы командовать боем. Не понимаю, что удерживает меня от… – Он замолчал, взирая вокруг гневным взглядом.

– Я знаю, что сделать, чтобы избавиться от Тёмных, не считаясь с Дюной, – заявила тогда Прюнель твёрдым голосом, не показывая, как бешено скачет у неё сердце.

Поскольку то, что она собиралась предпринять, – это сильная магия, очень сильная, и отцу это не понравится. К тому же она лишена волшебных способностей.

Дело было очень рискованным, и из него, возможно, никто не выйдет невредимым.

51

Прюнель с поднятой головой сидела, выпрямившись, на спине вернувшейся Ласки. По обеим сторонам, положив руки на спину животного, шагали Эклер и Сьель.

Они пересекли Остикуль в окружении копошащейся массы волков, которые выли во всё горло и, казалось, готовы были в любую минуту наброситься на них. Высоко в небе парила Дюна на великолепном чёрном единороге, который описывал над ними широкие круги.

Все направлялись к равнине Мамулет у выхода из города, где обычно летними вечерами проводились многолюдные праздники. Там должны были собраться все волки, присутствующие в графстве, а их бесчисленные сотни. Армия Тёмных собралась в полном составе под командованием Дюны.

Немногим ранее, в перерыве между двумя приёмами пищи, состоящими из сытного омлета, Рок ответил на предложение Прюнель долгим молчанием, которое не сулило ничего хорошего.

– Это противоречит закону и моим принципам! – с угрюмым взглядом прогремел он наконец. – И кроме того, очень опасно!

На дочь его недовольство не произвело впечатления.

– Возможно, но я хочу установить мир, и, насколько мне известно, другого решения у нас нет, – твёрдо ответила она.

Настолько твёрдо, что отец притих, а затем пробормотал:

– Ты так уверена в успехе дела?

В это мгновение на одно из окон бросился волк, но, не сумев разбить стекло, он двинулся по дороге дальше. Рок воскликнул:

– Довольно! Если ничего не сделать, мы все умрём, так что решено: будем следовать твоему плану, чего бы это ни стоило. – И пристально глядя на Прюнель, он с тревогой спросил снова: – Ты уверена, что у нас получится?

– Я чувствую в себе силы хотя бы попытаться! – заверила его девочка, не выдавая собственных сомнений. И добавила: – Это даст тебе возможность увидеть, насколько хорошими Блюстительницами могут быть женщины!

– В глубине души я, знаешь ли, никогда в этом не сомневался, – ласково проговорил Рок.

Прюнель ответила ему улыбкой и закрыла лицо руками, чтобы отвлечься от происходящего и подготовиться к предстоящей нелёгкой задаче – заставить Дюну вернуть ей магию!

Чуть позже, перед самым выходом из дома, девочка прошептала отцу:

– Вызови, пожалуйста, Ласку, с ней я ощущаю себя сильнее.

Он исполнил просьбу дочери и посмотрел вслед небольшой процессии, к которой не присоединился, выполняя строгое условие Дюны. Рок подчинился, поскольку чародейка без возражений приняла предложение Прюнель, переданное ей бывшим мужем немного раньше: «Дочь, младший сын и Сьель по своей воле последуют за тобой в Тенистый лес на трёх крылатых единорогах, которых ты им отправишь. Позже к тебе приедут и Розо с Левеном. Это решено, хотя и разбивает мне сердце. Взамен до их отъезда волки и все Тёмные должны исчезнуть из графства, и ты должна торжественно пообещать никогда больше не пытаться выступать против Тандреваля или против меня».

Дюна ответила коротким «Обещаю!», которому никто не поверил.

«Однако, – поспешил уточнить Рок, – Прюнель требует, чтобы в подтверждение своих честных намерений ты вернула ей магию, как только она доберётся до равнины. Без волшебных способностей она очень страдает».

Ответ от Дюны пришёл незамедлительно: «Я её понимаю и принимаю условие. Чародейки нашего склада без магии чувствуют себя уязвимыми. Но пусть не вздумает использовать её против меня – моя месть будет ужасной!»

Рок от имени дочери пообещал, что этого не случится, и, обговорив некоторые практические детали, добавил, чтобы отвлечь бывшую жену и убедить её в искренности своего предложения: «Кроме того, Эклер и Прюнель хотят, чтобы в будущем, когда они будут жить рядом с тобой, ты предоставила им свободу практиковать магию, которая им подходит, без возражений с твоей стороны».

Последовало недолгое молчание, которое Дюна прервала взволнованным голосом: «Я знаю, что в долгу у них, что совершила ошибки, и прошу только одного: принять мою любовь и дать мне возможность загладить свою вину. Мы лучше узнаем друг друга».

Прюнель задрожала, не в силах поверить в искренность намерений матери. Может, она и в самом деле их любит, но в состоянии ли она перестать ими манипулировать? Маловероятно!

Так или иначе, девочка не собиралась возвращаться в Тенистый лес, чтобы проверить это.

Однако переговоры позволили защитникам Тандреваля продвинуть свои фигуры, а возможно, и выиграть партию.

Когда трое молодых людей и единорог прибыли на равнину, волки стали неохотно расступаться, дразня прибывших притворными нападениями. Злодеев было много, но тут собрались далеко не все. Их соплеменникам, распространившимся по всему графству, потребуется время, чтобы прибыть сюда, – и это устраивало Прюнель.

Ей тоже требовалось время, чтобы осуществить свой план, если, конечно, всё пойдёт так, как она надеялась.

На протяжении всего пути девочка не переставала успокаивать Ласку, напряжённую до предела, словами: «Ты смелее, чем сотни волков, вместе взятых», «Они ни за что не будут связываться с таким красивым единорогом» или «Твоё присутствие приносит мне радость, моя милая». При этом она уже и сама ощущала пока