вернули к остальным бонобо. Но уже на следующий день Мими серьезно заболела. Она выглядела полумертвой, не реагировала на ласковые слова и поглаживания и была едва способна поднять голову. Когда ветеринар пришел полечить ее, он забыл закрыть за собой дверь (что можно понять, учитывая состояние пациентки) и в результате открыл ей дорогу для очередного побега. Здоровье и энергия мгновенно вернулись к Мими, и она тут же сбежала! Хотя человекообразные обезьяны широко известны своим притворством, Мими все же удалось всех провести[156].

Я посмотрел фильм о том, как она впервые встретилась с представителями своего вида. Встреча прошла гладко, несколько самок попытались поцеловать ее и показали ей свои гениталии. Но Мими не привыкла к сексуальному заигрыванию и не знала, как на него реагировать[157]. Бонобо спариваются во всех мыслимых сочетаниях, и однополый женский секс имеет особое значение. Именно он укрепляет отношения сестринства. Наиболее распространенный паттерн — это GG-трение (трение своих гениталий о чужие), которое также иногда называют «хока-хока». Одна самка обвивает другую руками и ногами и прижимается к ней. Глядя другой в лицо, каждая из них трется своей вульвой и клитором о гениталии другой, быстро двигаясь из стороны в сторону. Клитор у бонобо впечатляющих размеров. В процессе GG-трения самки улыбаются до ушей и громко повизгивают, не оставляя ни малейших сомнений в том, ведомо ли человекообразным обезьянам сексуальное удовольствие.

И все же Мими совершенно не представляла себе, чего хотят другие самки. Она также не могла понять, отчего за ней повсюду следует вереница самцов. Их эрекцию было трудно не заметить: они охотно демонстрировали ее, садясь перед Мими с раздвинутыми ногами. Их длинные розовые пенисы, выделяющиеся на фоне темной шерсти на животах, посылали весьма недвусмысленные сигналы. Когда самцы таким образом приглашали ее к действию, Мими только растерянно оборачивалась на сотрудников заповедника, как будто спрашивая их, в чем тут дело.

Со временем она научилась получать удовольствие от спаривания. Как первая альфа-самка в заповеднике «Лола», она правила в своей группе железной рукой, окруженная сторонницами-самками. Самцов, которые пробегали слишком близко от нее или еще как-нибудь выражали неуважение, могли довольно сильно поколотить. Их «исправляли» главные самки, как выражается Клодин. Самки бонобо везде ведут себя подобным образом. Их доминирование не индивидуально, а коллективно.

Тем не менее правление Мими окончилось неожиданно, когда она родила своего первого детеныша. Вскоре после этого она скончалась. Папа Стэни, который больше всех заботился о ней, страшно горевал. Ее смерть поразила всех. Это печальное событие случилось за десять лет до моего приезда в заповедник, но огромную любовь к Принцессе Мими невозможно было не заметить.

Был и самец, который, так же как Мими, поначалу питал отвращение к спариванию. Взрослый бонобо по имени Макс появился в заповеднике «Лола», проведя много лет среди горилл в заповеднике Браззавиля. Его прозвали «гориллой» из-за гортанного мычания, которое он издавал во время еды. Жуя овощи, гориллы низко урчат, что также называется «пением» или «мурлыканьем»[158]. В отличие от них, бонобо тонко попискивают. Привыкнув к гориллам, Макс пел, как они. Он также не сумел заинтересоваться раздутыми гениталиями, которые отсутствуют в анатомии горилл. Несмотря на популярность среди самок бонобо, Макс игнорировал их ухаживания. Но Семендва, которая стала новой альфа-самкой после смерти Мими, не сдавалась. Она внимательно смотрела то Максу в лицо, то на его вялый пенис, пытаясь понять, в чем дело. Она щекотала его яички пальцами в надежде, что это сработает, но это не срабатывало.

У Макса ушло много времени на то, чтобы стать настоящим бонобо.

Принцесса Мими напомнила мне Принца Чима, еще одну легендарную обезьяну. Принца Чима принимали за шимпанзе, но американский эксперт по человекообразным обезьянам Роберт Йеркс считал, что Чим отличается от всех других человекообразных обезьян, которых он когда-либо встречал. У Чима был прекрасный характер, и он очень переживал из-за своей смертельно больной подруги. В 1925 г. Йеркс написал: «Я никогда не встречал животного, равного Принцу Чиму по физическому совершенству, внимательности, способности адаптироваться и кротости нрава»[159]. Посмертное изучение этой человекообразной обезьяны показало, что Принц Чим был бонобо.

Бонобо довольно поздно признали отдельным биологическим видом. Только в 1929 г. их отделили от шимпанзе на основании анатомических отличий. Изначально их называли карликовыми шимпанзе, но такое название преувеличивало разницу в размерах этих двух видов обезьян. Шимпанзе выглядят так, будто каждый день занимаются в спортзале. У них крупные головы, толстые шеи и широкие мускулистые плечи. По сравнению с ними у бонобо более интеллектуальный вид, словно они проводят все свое время в библиотеке. У них худой торс, тощие плечи, тонкие шеи и изящные руки пианистов. Большая доля их веса приходится на длинные и стройные ноги. Когда шимпанзе ходят на четвереньках, их спины сгибаются за могучими плечами. А бонобо, в отличие от них, держат спину совершенно горизонтально за счет приподнятых бедер. Стоя на двух ногах, бонобо выпрямляют спину и бедра лучше, чем все остальные человекообразные обезьяны, что делает их пугающе похожими на человека. Они ходят прямо с чрезвычайной легкостью, перенося еду или выглядывая из высокой травы. Из всех высших приматов анатомия бонобо ближе всего к нашему предку-австралопитеку, жившему около 4 млн лет назад и названному Люси, поскольку 106-сантиметровые останки принадлежали неполовозрелой девочке[160].

Человекообразных обезьян иногда называют четвероногими, но бонобо четвероруки. Их руки и ноги полностью взаимозаменяемы. Они могут поднять что-нибудь с помощью ноги, держать ногой предмет или детеныша, пинаться, мастурбировать или тянуться друг к другу ради контакта[161]. Универсальный просящий жест гоминид с протянутой рукой часто производится ногой, если у бонобо заняты руки. Бонобо прыгают, перелетают с ветки на ветку и висят вниз головой на деревьях с невероятной ловкостью. Высоко над землей они пробегают по лианам на двух ногах, как бесстрашные канатоходцы. Этих обезьян никогда не вытесняли из леса, так что им не приходилось привыкать к жизни не на деревьях.

То, что бонобо больше приспособлены к жизни на деревьях, чем шимпанзе, становится очевидно, когда они встречают посторонних людей в лесу. Японский приматолог Суехиса Курода изучал бонобо, которые обычно уходят через древесные кроны и спускаются на землю, только удалившись на большое расстояние. После этого он начал наблюдать диких шимпанзе, и ему пришлось привыкать к тому, что они спрыгивают с деревьев и убегают по земле — совсем не так, как бонобо, за которыми он наблюдал раньше. Куроду поразило, как шимпанзе разбегаются во все стороны. Даже матери и