– И что ожидала услышать в ответ?

– У нас, как правило, говорят: «Спасибо, мадам, всенормально!»

– Даже если ногу сломал?!

– Ну… да! Потом сам по мобильному «Скорую» вызовет.Конечно, если уж совсем плохо, тогда прохожие помогут, но обычно…

– Зачем тогда осведомляться о здоровье, если ответятдежурной фразой?

– Не знаю, – еще больше растеряласьКлодетта, – никогда не думала об этом, просто так принято. Но почему вашмужчина на меня обозлился? Отчего москвичи сердитые?

– Мы не злые, а откровенные, – хихикнула я, –ты спросила, соблюдая светскую вежливость, а получила честный ответ.

– Ах уж эта загадочная русская душа, –пробормотала Клоди, переводившая когда-то Достоевского, – мне ее непонять!

– Ты меня не узнала? – продолжал щебетать голосок. –Лика Робертс.

– Привет, привет, – попыталась я изобразитьрадость, недоумевая, с какой это радости Даша Васильева понадобилась госпожеРобертс, с которой до сих пор она лишь вежливо раскланивалась во время редкихвстреч.

– Мне звонила Жулька, очередная жена твоего бывшегомужа, – затарахтела Лика, – и сказала, что ты хочешь сделать ейподарок на день рождения, купить такого же слоника, как у меня.

Я закашлялась. Ай да Жулька, вот это предусмотрительность!Госпожа Васильева уже забыла о данном обещании, самое отдаленное воспоминание озолотой безделушке с хоботком начисто испарилось у нее из головы.

– Так вот, сообщаю: подобных слонов больше нет! Мой –уникальный, – продолжала Лика.

Ну, ясное дело, Робертс просто не хочет, чтобы кто-нибудьповесил себе на шею то же украшение, как у нее!

– И если ты думаешь, что я говорю это из вредности…

– Нет, нет, мне такое и на ум не могло прийти! –изобразив возмущение, откровенно лгала я.

– Послушай, – взвизгнула Робертс, – знаешьведь, как тяжело получить эксклюзивную вещичку. Покупаешь платьишко в бутике,так гады-продавщицы в глаза улыбаются, уверяют: «Одно такое на всю Москву». Ичто? Только войдешь в ресторан, ба, трое сидят в таких же. А с прибамбасикамиваще чума, у всех сумочки от «Луи Вултона»! Ну никакого креатива! Про обувь ипояса вообще молчу, словно детдомовские ходим. Со всякими украшениями дело нелучше! Стоило одному из журналов поместить на обложке девицу с серьгами изперьев, как, пожалуйста, вся тусовка их прикупила! Ну, куда податься беднымдевушкам, не желающим выглядеть, как клоны?

Я вздохнула. Надо признать, что Лика права. Не слишком-топриятно прийти в дом и увидеть, что у хозяйки то же ожерелье, что и у гостьи. Смоей подругой Оксаной вообще произошла анекдотическая история. У Ксюты имеетсяхорошая знакомая Арина, на протяжении многих лет так и остававшаяся простознакомой, а не подругой. Арина обожает, растопырив пальцы, рассказывать обэксклюзивности собственных шмоток. На мой взгляд, не слишком красивоеповедение, у Арины имеется богатый муж, а у Оксаны зарплата хирурга и большеникаких доходов. Так вот, придя в очередной раз в гости, Арина стала снимать вприхожей шубу и завела, как всегда:

– Видишь, норку купила! А ты все в куртенке бегаешь…Ну-ну!

Ксюта улыбнулась.

– Вешай обновку на плечики, пойду чай поставлю.

Пока Оксанка хлопотала около плиты, Арина разоблачалась.

– Чего-нибудь новенькое появилось? – крикнула онаиз коридора.

– Кухонные занавески, – ответила Оксанка, –материал недорого взяла, сама сшила.

– Понятненько, – донеслось из прихожей, – ну,у меня в особняке окна давно прикрыты, мне агентство драпировки делало! Неслишком дорого и взяли, всего по полторы тысячи у.е. за штуку. Зато я себекостюм купила, фирма! Двести тысяч выложила!

– Долларов? – уронила на пол чашку Оксанка.

– Нет, рублей, – недовольно уточнила Арина, –совершенно эксклюзивная вещь! Дизайнерская! Вот, приехала показать.

С этими словами она влетела на кухню и замерла с открытымртом, а Оксанка рухнула на диванчик.

Занавески на окнах и «уникальный» прикид Арины были сделаныиз одинаковой тряпки.

С тех пор Арина к Ксюхе ни ногой, она отчего-то решила, чтоОксана сшила драпировки ей назло, узнала таинственным образом про обновку ирешила «уесть» давнюю знакомую.

– И куда деваться тому, кто хочет выглядетьоригинально? – вещала Лика. – В общем, есть у меня ювелир, вернее,торговец золотишком. Зовут Сержиком, где уж он свои штукенции достает, понятияне имею, но всякий раз нечто суперское предлагает. На моего слоника народобзавидовался, второго такого в природе нет, но у Сержика имеется сейчас параоригинальных примочек. Дать телефончик?

– Буду очень благодарна.

– Пиши, – деловито велела Лика, – соединишьсяс Сержиком и сразу скажи: «Вас посоветовала Робертс», – иначе иразговаривать не станет. Да не тяни, он на данном этапе дома.

Сказав Лике все приличествующие в данном случае слова, яхотела было сунуть мобильный в карман, но он запрыгал у меня в руке. Решив, чтосуматошная Робертс забыла сообщить еще какую-то информацию, я поднесла аппаратк уху.

– Говори, пожалуйста.

– Даша? – спросил, пробиваясь сквозь помехи,другой голос, тихий, какой-то сухой, похожий на шуршание бумаги.

– Да.

– Это Лида.

– Господи, – закричала я, – ты где?

– Мы с Сашей решили начать жизнь с нуля.

– Лактионов с тобой?

– Я нашла записку в скважине, извини, не думала, чтостанешь так беспокоиться о малознакомой женщине. Право, ты редкий человек,никому бы и в голову не пришло заниматься чужими проблемами! – сказалаЛида, видимо, не желая отвечать на мой прямой вопрос.

– Лида! Лактионов – убийца.

– Нет.

– Он зарезал Клаву!

– Господи, откуда у тебя такая информация?

– В больнице рассказали.

– Неправда, на нас грабитель напал, наркоман. Я дверьзапереть забыла, он и ворвался.

– Но медикам в приемном покое ты сказала иное!

– Нет! Они перепутали! А вообще-то я в шоке была,ничего не помню.

– Но как ты обнаружила Лактионова?!!