– Он сам меня нашел.

– Зачем?

– Хотел прощенья попросить. Та женщина его бросила, а ялюблю. Вот и решили снова сойтись, в семейной жизни случаются кризисы, следуетих преодолевать с достоинством.

Я удрученно молчала, потом с большим трудом выдавила изсебя:

– Лактионова будет искать милиция, Клава-то убита!

– Нет, нет, мы ходили в отделение и все объяснили, насотпустили, – бодро сообщила Лида.

– И ты сможешь спокойно жить в квартире, где зарезалиКлаву?

– Сейчас временно перебрались на другую площадь, старуюпродадим… Послушай, Даша…

– Что? – шепнула я.

– Конечно, ужасно, что Клавы нет, и мне досталось. Хотьи один порез, да болит. Но теперь нам с Сашей нет никакой нужды прикидываться,паспорт на имя Дегтярева я сожгла, пользоваться им мы больше не станем. Тебяведь это в основном волнует?

– Да, – кивнула я, – в принципе, это, но ещеи…

– Ты мне веришь? Я не умею врать, документ уничтожен,мы зарегистрируем брак по настоящему паспорту, больше никогда не побеспокоим нитебя, ни твоего друга.

– Но…

– Я хочу жить вместе с любимым человеком!

– Он врун, понимаешь…

– Люблю его…

– Лактионов наговорил…

– Мне все равно!

– Как же так?

– Просто! Он мой единственный мужчина, очень прошу, неприходи больше на Строгинский бульвар. Квартиру продадим, а про дурацкуюисторию с Дегтяревым забудем. Честное слово, фальшивка исчезла в огне.

– Дай сказать.

– Не надо.

– Ты ошибаешься, Лактионов…

– Пожалуйста, не трогай нас, прощай. Саша никого неубивал, он честный человек!

Я потеряла дар речи, потом хотела крикнуть: «Тебя обманули,он никогда не жил в доме с книжным магазином и не насиловал женщину по фамилииМакеева». Но Лида внезапно очень четко произнесла:

– Если с Сашей что-нибудь случится, его вдруг арестуютили он убежит прочь, в ту же секунду покончу с собой. Поняла? Твердо обещаю –фамилия Дегтярева нами забыта, произошла дурацкая ошибка, человек, которыйделал паспорт, что-то напутал. Я приношу тебе свои искренние извинения! А всеКлава! Очень уж она вздорная была! Нервная, истеричная, ну да оно и понятно, стакой генетикой! Знаешь, мать Клавы умерла в психушке, но я хочу житьсчастливо, а счастье возможно лишь около Саши, пообещай забыть нас!

Я кивнула, потом, сообразив, что Лида не видит меня, короткоответила:

– Да.

– Честное слово?

– Да.

– Ты не похожа на человека, который станетобманывать! – воскликнула Лида. – Прощай, понимаю, что хотела мнедобра, спасибо. Не надо насильно тащить человека в рай, мне хорошо там, где яесть. Желаю тебе встретить такую любовь, как у меня, и ощутить такое жесчастье.

Я потрясла головой, сунула трубку в карман и пошла к «Пежо».Господи, милый боженька, сделай одолжение, не дари Дашутке столь страшное,всепоглощающее чувство, которое сжирает глупую Лиду. Иванова наврала мне,никакого наркомана и в помине не было, Клавдию зарезал Лактионов. Уж не знаю,каким образом Лиде удалось отмазать любимого, легче всего было бы предположить,что она дала следователю денег, но, похоже, Иванова не из тех, кто располагаетособыми средствами. А может, в милиции ничего не знают о произошедшем, врачипроявили халатность.

Нет, не стану больше размышлять на эту тему, ситуацияпрозрачна, словно чисто вымытое стекло. Несмотря на рабскую, всепоглощающуюлюбовь к Саше, Лида порядочная женщина, следовательно, фальшивого паспорта наимя Дегтярева теперь нет. И как поступить? Рассказать Александру Михайловичу обэтой истории? Полковник, естественно, обозлится, начнет расследование,Лактионова притянут к ответу, а Лида… Лида покончит с собой. Промолчать?Оставить убийцу на свободе?

Так и не решив, что делать, я снова достала телефон инабрала полученный от Лики номер.

– Слушаю, – ответил густой бас.

– Можно Сержа?

– Слушаю.

– Мне посоветовала обратиться к вам госпожа Робертс.

– Слушаю.

– Хочу купить подарок для подруги, на день рождения,нечто оригинальное, – забубнила я.

И через пару секунд, почувствовав, что мои словапроваливаются, как в болото, остановилась и спросила:

– Алло, вы еще тут?

– Слушаю.

– Так можно приехать?

– Хорошо.

– А когда?

– Сейчас.

– Но я нахожусь далековато от вашего дома.

– Хорошо.

– Что же тут хорошего? – стала злиться я.

– Жду.

– Но я не знаю, сколько времени это займет.

– Жду.

– У вас есть нечто интересное? Я не зря потрачу время?

– Жду, – словно автомат, повторил Серж.

Да, мужчина, похоже, не отличается словоохотливостью иприветливостью.

Серж обосновался в одном из кривых переулочковЗамоскворечья. Дом, в котором располагалась нужная мне квартира, был старым,двухэтажным и выглядел гаже некуда: штукатурка осыпалась, дверь в подъездболтается на одной петле, некогда мраморные ступеньки затерлись, а перил небыло вовсе, вместо них торчали железные штыри.

Честно говоря, я немало удивилась, ознакомившись супомянутым пейзажем. Трудно было представить в этом загаженном месте светскуюльвицу типа Лики Робертс. Неужели она, не пожалев соболиную шубу, шла полестнице, прижимая к носику надушенный кружевной платочек? Интересно, каквыглядит хозяин? Скорей всего, он маленький, согнутый старикашка в тепломсвитере, а плечи обсыпаны перхотью. В квартире у него пахнет пылью, повсюдунатыканы книжные шкафы, на полу – изодранный любимыми кошками некогдаперсидский ковер…

Образ хозяина представился мне настолько ярко, что, увидавмолодого мужчину, открывшего дверь, я ляпнула:

– А где ваш дедушка?

– Думаю, он умер, – прозвучал спокойный ответ.

– Не может быть, – воскликнула я, –разговаривала с ним час назад!