— Ладно, сдаюсь, — поднял ладони вверх Арсений ирассмеялся, — ведите меня на заклание к вашей Маргарите.

— Сделаем так — я позвоню ей, расскажу о вас, потом дамваши координаты, и она сама позвонит. Правда, она после закрытия клиникипрактически постоянно живет за городом, но я думаю, вы договоритесь. В концеконцов, здоровье дороже, ведь так?

— Так, — легко согласился Кудесников.

— Вы спешите? — поинтересовалась вдруг хозяйка. —Может быть, кофе? Знаете, в клинике у нас была специальная гостевая комната,где клиенты могли расслабиться, выпить чего-нибудь.

Она как-то грустно вздохнула, видимо, вспоминаяблагословенные времена расцвета бизнеса.

Профессиональное чутье подсказывало Арсению, что здесь, вэтой квартирке, набитой документацией из ликвидированной клиники, он сможетнайти ответы на интересующие его вопросы. И не обязательно в папках — хозяйкабыла лучше любых картотек.

— С удовольствием выпил бы кофе. Можно — с коньяком, —дал зеленый свет сыщик.

«В конце концов, — думал он, оценивающе разглядывая нелишенную приятности фигуру Татьяны Владимировны, которая накрывала кофейныйстолик, — почему нет? Постараюсь не обмануть ожиданий — ведь в чем-то яопределенно настоящий».

Воспользовавшись тем, что Рита на некоторое время вернуласьв Москву, Кудесников завернул к ней. Было уже поздно, и ужасно хотелось спать,но повидаться было необходимо. Телефон — прекрасная вещь, но сыщику лучшевидеть глаза того человека, с которым имеешь дело. Часто сами клиенты говорилиему неправду, и только чутье и опыт позволяли Арсению вывести их на чистуюводу.

Несмотря на то что в загородном доме у Риты обстановка быласамой простой, от ее квартиры Кудесников ожидал большего. Картин на стенах,ковров и ковриков на полу и мягкой мебели, ваз и вазочек, расставленных на всехдоступных хозяйке плоскостях, многочисленных фотографий любимых кошек врамочках. Этой женщине, по его мнению, нужны были декорации, на фоне которыхона бы смотрелась бы царицей. Теперь же он тоскливо озирался по сторонам,таращась на голые стены, диван и кресла, обтянутые серой и скользкой даже навид тканью, журнальный столик, на котором сиротливо лежал специализированныймедицинский журнал. С обложки журнала Кудесникову пугливо улыбался неприятныйтощий мужчина в мятом халате — то ли сбежавший из реанимации больной, то лиуволенный за профнепригодность эскулап.

Вторая, меньшая комната типовой «двушки», была отведенакошкам. Рита не без гордости продемонстрировала ему этот живой уголок. Устроеновсе было, и правда, со вкусом, да и традиционного кошачьего запаха Кудесниковздесь не ощутил. «В деревне, конечно, с таким количеством кошек проще», —оценил ситуацию умудренный недавно обретенным жизненным опытом Арсений.

— Рита, а скажите мне, действительно богатых клиентовбыло много? Или клиника зарабатывала количеством?

Этот вопрос Кудесников задал не из праздного любопытства, онрешил разобраться в некоторых своих ощущениях и сомнениях.

— Я бы не сказала, хотя я многого не знаю. Нобольшинство не производили впечатления очень богатых людей. Наверное, среднийкласс? — Рита вопросительно посмотрела на Арсения.

— Наверное, — задумчиво протянул тот. — Ноцены ведь немаленькие в клинике.

— На здоровье не жалеют, — резонно заметилаРита. — Некоторые, я знаю, украшениями, от бабки или матери доставшимися,пытались расплачиваться. А то квартиры обещали завещать — только бы вернулиздоровье.

— А если вы не возвращали им здоровье? Как тогда?

— Никак. Гарантий ведь клиника не дает.

— Значит, обиженные были?

— Не без этого.

— Понятно. А иностранцы — те как? Много их было?

— Нет. У меня за все время лечилось человек пятнадцать.У других видела, наверное, столько же. Старики в основном.

— Богатые?

— Это только Блинников знает. Смирнова может быть вкурсе, но с некоторыми Олег Николаевич занимался лично.

— А были клиенты — наши или иностранцы, которыеособенно запомнились? Ну, выделялись, что ли.

— Не знаю. Пациенты как пациенты. Женщина одна, изНовосибирска, в благодарность все предлагала портрет мой нарисовать. Онахудожница, ее картины за границей продают, очень известная. Еще один был,Нестеров Вадим Петрович, — предлагал бросить клинику и выйти за негозамуж. Для того чтобы я все время была под рукой — лечить его. Этот вроде сденьгами — в банке работает. И Дугинец еще, экстравагантный господин. Этотточно богатый, мне однажды Татьяна Смирнова по секрету рассказала —мультимиллионер из Австралии. Родился-то он здесь, и вся родня у него в Москве.

— Зачем она это рассказала?

— Наверное, чтобы я работала с ним более деликатно,уважительно.

— А обычно вы грубили и работали кое-как? Ританахмурилась — шуточек Кудесникова она не принимала.

— Я со всеми работаю хорошо.

— Да, я знаю, — улыбнулся Арсений. — Со всеми,даже с котами.

Возвращаясь домой, Арсений обдумывал не только то, чтосегодня сказала Рита, но и то, о чем вчера они разговаривали с Татьяной, внедалеком прошлом — Татьяной Владимировной.

В принципе обе женщины рассказывали примерно об одном и томже. Только Рита скупо, нехотя. Татьяна же была многословна и эмоциональна —видимо, затосковала дома, сидя без работы и привычного круга общения.Кудесников же оказался благодарным слушателем. Звучали фамилии работавших тамзнаменитых целителей разных специализаций, пациентов. Татьяна как вышколенныйпрофессионал не раскрывала врачебных тайн, просто рассказывала интересные,смешные и грустные эпизоды из этой замечательной, но, к сожалению, уже прошлойжизни. В том числе прозвучала фамилия, которую он уже слышал от Риты во времяих недавного разговора. Дугинец. Кудесников сделал себе пометку в уме. В концеконцов, просто богатых пациентов много, а мультимиллионеров, приезжающих из-закордона полечиться у наших врачей, наверное, единицы. Такой человек — приманка длялюдей с нечистой совестью.

Дома его встретил Белкин в фартуке. Он потушил курицу вбелом вине и страшно собой гордился. Арсений с удовольствием съел большуюпорцию, согнав с соседнего стула нагло лезущего в тарелку кота.

— Скажи мне, Веня, — спросил он, наконец, сытымголосом. — Когда сегодня навстречу тебе в коридоре фирмы, куда ты ездилпоказывать фотографии, попалась Анастасия Стручкова, о чем ты подумал?

— Я н-не мог ду-ду-думать. Мне бы-было жар-жарко.

— Значит, когда в следующий раз будешь давать объявленияв газету, обязательно указывай: «Опытный частный детектив. В жару просьба небеспокоить».

— Н-не смеш-смешно.

— Мне тоже не смешно, — возразил Арсений. —Где мы теперь будем искать свидетельницу? Эта женщина нужна нам как воздух. Аузнав от Петренко, что ею интересуешься ты, она испугалась и пустилась в бега.