– Вам виднее, – заметил Мейсон. – Это же вы затеяли весьэтот спектакль. Так что не томите душу и смело переходите к следующему номерупрограммы.

– Ладно, спешу удовлетворить ваше любопытство. Она окажетсяв тюрьме. А еще ей предъявят обвинение в убийстве, и, для того чтобы отмазатьее, придется искать ловкача просто на порядок изворотливее и шустрее, чем выили я. Никому из нас это не выгодно. Магазины «Фолкнер флауэр шопс» интересуютменя по одной простой причине – они делают деньги, и я хочу, чтобы МилдредФолкнер работала на меня.

– А почему? – полюбопытствовал Мейсон.

Пивис заглянул ему в глаза и медленно, с расстановкойпроговорил:

– Потому что мне так хочется.

Мейсон задумчиво разглядывал пресс-папье.

– Надеюсь, вы поняли мою точку зрения? – спросил Пивис.

– Да.

– И как теперь собираетесь поступить в связи с этим?

– Еще не знаю.

– А когда будете знать?

– Даже пока не могу сказать.

Пивис встал со своего места.

– Ну ладно, – произнес он. – Я деловой человек. Вы тоже.

– Всего один вопрос, – перебил его Мейсон.

– Что еще?

– А сама Милдред Фолкнер в курсе того, чего вы от неедобиваетесь?

Пронзительный взгляд голубовато-зеленых глаз остановился наего лице, и Мейсону казалось, что он даже ощущает его физически.

– Нет, – подчеркнуто вызывающе сказал Пивис. – И она ничегоне узнает до тех пор, пока я сам не пожелаю сообщить ей об этом. А сделаю я этолишь тогда, когда сочту нужным. Вам я сказал об этом только затем, чтобыобъяснить свою позицию.

– Что ж, спасибо, что нашли время прийти, – улыбнулсяМейсон.

– Мой номер телефона есть в телефонном справочнике, –парировал Пивис. Он направился было к двери, но потом обернулся и смерилМейсона тяжелым взглядом. – Кстати, я совершенно не уверен, – спокойно, как бымежду прочим, заметил он, – но может так статься, что у нас с вами начнутсявсяческие трения. И если так оно и выйдет, то можете не сомневаться, эта драчкане будет похожа ни на одну из тех, в которых вам доводилось махать кулаками.Удачного дня.

– И вам того же, – отозвался Мейсон.

В тридцать пять минут первого позвонила Делла Стрит.

– Алло, шеф. Я звоню из холла отеля. Только что обналичилаодин из стодолларовых чеков.

– Ну и как? Трудностей не возникло?

– Никаких.

– Я попрошу принести обед прямо сюда, в кабинет. Постояннобуду у телефона. В случае чего тут же звони мне. Я никуда не уйду отсюда, покане услышу, что у тебя все прошло благополучно. Ты уж постарайся не затягивать иуложиться до трех часов.

– Сколько чеков мне поменять?

– Четыре или пять, а потом попытайся вызвать подозрение.

– Ладно. Буду держать вас в курсе.

Мейсон позвонил в ресторан и заказал бутерброды и кофе.

В половине второго Делла позвонила снова.

– Два универмага по двадцать долларов в каждом. Полныйпорядок. Готова попытаться сыграть по-крупному.

– Действуй. Жду звонка.

Мейсон позвонил на коммутатор и объявил телефонистке:

– Сегодня у меня неприемный день. Держите мою линиюсвободной. Должна позвонить Делла Стрит. Звонок может оказаться очень важным, ия не хочу, чтобы ей пришлось перезванивать из-за того, что номер занят.

Он положил трубку на рычаг и закурил, но, затянувшись дымомвсего четыре раза, выбросил сигарету. Примерно через полминуты закурил ещеодну. Затем встал с кресла и принялся расхаживать взад-вперед по кабинету,время от времени поглядывая на часы.

Раздался робкий стук в дверь приемной, и телефонистка скоммутатора бочком проскользнула в его кабинет.

– Там мистер Мейгард, – доложила она. – Он настаивает, чтоему нужно непременно переговорить с вами, что дело очень важное, что…

– Я не приму его. Возвращайтесь на коммутатор.

Девушка смущенно попятилась к двери.

Однако через минуту она возвратилась снова.

– Мистер Мейгард попросил передать вам вот это.

Девушка метнулась к нему через весь кабинет и, сунув владонь Мейсона записку, устремилась к выходу.

Мейсон прочел:

«У вас есть обязательства перед одним вашим клиентом. Есливы откажетесь немедленно меня принять, это лишь еще больше усугубит ееположение. Подумайте об этом».

Мейсон скомкал листок и швырнул его в мусорную корзину,после чего снял трубку телефона и сказал:

– На его билет выпал выигрыш. Пусть войдет.

Мейгард оказался лысым толстяком с каемкой рыжих волос надушами и на затылке. Он носил очки и имел тройной подбородок. Мейсон тут жеузнал в нем того самого типа в смокинге, которого он видел собственными глазамивходящим в квартиру Колла.

– Присаживайтесь, – обронил Мейсон. – И начинайте излагать.Я сейчас работаю над одним срочным делом и потому не хотел, чтобы менябеспокоили. К тому же я чертовски нервничаю и могу быть не слишком учтивым. Такчто если то, что вы желаете сообщить мне, может подождать, то вам лучше зайти вдругой раз.

– Это ждать не может.

– Ладно, тогда выкладывайте, в чем дело.

– Вы, наверное, считаете меня сволочью, – сказал Мейгард.

– Меня просто-таки подмывает дать вам развернутый ответ наданный вопрос, – отозвался Мейсон. – Но боюсь, это не слишком многообещающееначало для делового разговора.

Лицо у Мейгарда было таким же круглым и безмятежным, какполная луна в погожую летнюю ночь.

– Мне вполне понятны ваши чувства, – вздохнул он.

– Ну так что вы желаете мне сообщить?

– Я хочу, чтобы вы знали о моем отношении ко всемупроисходящему.

– Сказать по правде, мне ровным счетом наплевать на то, каквы к этому относитесь.

– Но интересы вашего клиента…

– Дальше, – перебил его Мейсон.

– Линк и я являемся компаньонами по «Золотому рогу».

– Вы, наверное, хотите сказать «являлись».

– Ладно, пусть будет так… являлись. Мы не очень-то ладилидруг с другом. У меня не было достаточно денег, чтобы выкупить его долю за туцену, которую он называл, а уступать свою долю кому бы то ни было я несобирался. Это хороший бизнес. Я и понятия не имел, что Линк проворачиваетгде-то на стороне подобные делишки.