– Я уверен, что это просто несчастный случай, и никакие амулеты и артефакты использованы не были, – осторожно подбирая слова, ответил мастер Кайден.

– Вы видели момент удара?

– Частично.

– То есть вы не можете наверняка утверждать, что артефакта не было, – заключил ректор, и Кайден покосился на меня.

– Не было там артефакта. Надо было видеть лица ребят, когда нам об этой версии сказали, – тихо прокомментировала я.

Ректор посмотрел на нас, тяжело вздохнул и признался:

– Я вам верю. Но всё, что я смог сделать, – это отсрочить назначенное расследование до конца декады, когда официально будет выписан из лазарета мастер Кайден. И я хочу к этому моменту чётко знать, что произошло и насколько это может подорвать репутацию академии и магов в целом.

Несколько минут все молчали, обдумывая новую информацию.

– Господин ректор, я могу рассчитывать, что полученная от меня информация не выйдет за стены этого кабинета и не будет использована против адептов? – как-то обречённо спросил Кайден.

– Нет. И ты сам это прекрасно понимаешь.

– Мы потеряем половину группы, – с горечью констатировал Кайден. – По абсолютно идиотской причине. То, что я получил серьёзную травму, было досадной случайностью.

– Вы потеряете всю группу, и, возможно, не только нашу, потому что в сердцах остальных поселится страх, – так же обречённо подвела я итог.

– Наталья, из ваших высказываний я делаю вывод, что вам тоже известны подробности произошедшего. Однажды вы уже доверились мне и, как мне кажется, не пожалели об этом. Я прошу вас с мастером Кайденом снова довериться мне и обещаю сделать всё возможное, чтобы защитить адептов.

Завуч снова покосился на меня, несколько раз сцепил и расцепил пальцы и сдался:

– Энергетический сгусток был боевым, и, когда Наталья упала, меня одновременно ударили сгустками несколько адептов. Предположительно, шестеро. Сделали они это настолько синхронно, что в конечной точке, то есть на моём щите, потенциалы заклинаний сложились. В результате сила удара, по моим подсчётам, основанным на характере повреждений и результатах последних измерений адептов, была примерно равна двум с половиной боевым сгусткам. При этом я абсолютно уверен, что синхронность удара – просто совпадение.

– Вы видели, кто это сделал?

– Я видел четверых, но заклинаний было шесть.

– Отсутствие сговора и доказывать не нужно, такой синхронности удара специально достичь редко способны даже много лет работающие в одном составе боевые группы. Если бы мы могли как-то подтвердить произошедшее, это практически полностью решало бы проблему. Но свидетельство участвовавших адептов рассматриваться не будет, поскольку оно было бы принято только под заклинанием правды и уже в рамках расследования, а я не могу позволить, чтобы они там фигурировали в качестве обвиняемых.

– Господин ректор, вы хотите сказать, что вся эта история получила столь серьёзное продолжение из-за дурацкой версии о применении артефакта? – крайне удивлённо произнёс мастер Кайден.

Ректор посмотрел на меня и начал нервно теребить бороду.

– За несколько дней до этого был украден боевой артефакт схожего действия, – обтекаемо пояснил он.

– То есть если найдётся свидетель произошедшего, то ребят не накажут? – поинтересовалась я и, покосившись на мастера Кайдена, уточнила: – Официально не накажут.

– Но такого свидетеля нет, так что и говорить не о чем, – хмуро глянул на меня завуч.

– У тебя есть какая-то идея? – со смутной надеждой в голосе спросил ректор.

– Не может здесь быть никаких идей, – отрезал Кайден. – Свидетеля нет, а ничто другое нам не поможет.

– И всё же? – как можно мягче спросил архимаг Таврим, глядя на меня.

Я ещё несколько секунд колебалась, но в прошлый раз он действительно встал на мою сторону.

– Есть свидетель.

– Кто? – снова вскочил с кресла Кайден.

– Его слово будет вызывать доверие магического совета? – всё так же мягко уточнил ректор.

– Безусловно.

– Кто это? – навис надо мной завуч.

– Мастер Кайден, немедленно прекратите пугать адепт – ку! – попытался вмешаться хозяин кабинета.

Я посмотрела в глаза своему врагу и не увидела там злости, в них теплилась надежда, поэтому и не стала скрывать:

– Господин Эшен видел произошедшее из окна библиотеки.

Едва услышав названное мной имя, мастер Кайден расхохотался и расслабленно упал обратно в своё кресло, прокомментировав:

– С ума сойти. Никто в академии об этом не знает, а адептка в курсе.

– Это большая удача, что у нас есть свидетель и информация о нём, – заметил ректор. – Думаю, на этом наш разговор стоит завершить. А с завтрашнего дня вам следует вернуться к проведению теоретических занятий.

Мы с Кайденом переглянулись и синхронно заулыбались.

– И чего ещё я не знаю о своей академии? – очень даже правильно понял наши переглядывания ректор.

Мы промолчали, но улыбки стали откровенно счастливыми. Может, в чём-то архимаг Таврим и прав о сапогах.

Почти до самого вечера я не вспоминала о своих нехороших предчувствиях и беспокойстве за архимага под натиском новых впечатлений. Но как только осталась дома в одиночестве, они накинулись на меня с удвоенной силой. Даже домовой меня пожалел. Показываться так и не стал, зато приготовил мне отвар, оставив горячий чайник посреди стола.

Я собиралась ложиться спать, дописывая последнюю страничку предпоследнего раздела дневника, когда раздался тяжёлый стук в дверь. За окном было уже совсем темно.

Стоило начать открывать дверь, как меня отодвинули в сторону, и в прихожую протиснулся здоровенный воин с чем-то тяжёлым в руках, так что зажатой в углу мне было практически ничего не видно. Посетитель аккуратно сгрузил свою ношу на стол и сполз по стенке рядом. Только после этого я поняла, в каком плачевном состоянии он находится. Правая штанина была распорота почти до колена, ещё в нескольких местах имелись большие прорехи. Ноги и лежащие на них перемазанные чем-то бурым кисти рук мелко подрагивали, под вполне целой на вид курткой виднелись лохмотья, оставшиеся от рубашки. На шее была рваная рана, от которой тянулась к вороту широкая чуть влажная полоса, едва различимая среди покрывающей пришедшего неровными разводами грязи. Не особо длинные волосы слиплись и были похожи на иглы дикобраза. Но это было не самым страшным. Я посмотрела на лицо гостя и нервно сглотнула. Белки его глаз были ярко-розового цвета, а из-под верхней губы, накрывая нижнюю, торчали тонкие и острые, сантиметровой длины клыки. Это был вампир. Он слегка повернул голову к столу и глухо неразборчиво попросил:

– Пожалуйста, помоги.

Я перевела взгляд на то, что лежало на столе, и меня замутило. Это был человек, точнее, то, что от него осталось. Разодранная в клочья одежда затвердела корявыми комками, пропитавшись кровью вперемешку с грязью. Видимые участки тела покрыты множеством не очень глубоких, но неприятных на вид рваных ран. Впечатление было такое, что его пытались есть. Даже лицо пострадало, располосованное острыми когтями.