Створка захлопнулась. Я уставилась в зеркало.Зачем я сюда пришла? Хотела переодеться? Или думала попить чайку? Может, решилателик посмотреть? Но его тут нет. И как меня зовут? Маша? Галя? Катя?

– Лампудель, – полетело изкоридора, – ну сколько можно возиться!

Я встряхнулась, словно собака, попавшая подливень. Вспомнила, мое имя Евлампия Романова и притопала я сюда, чтобы помытьлапы, но настырная, воинствующая чистюля Верушка ухитрилась стереть из моейголовы все мысли, кроме одной: ноги при входе и выходе в любое помещение теперьследует вытирать о тряпки.

Домашние сидели за столом молча. Желаясоблюсти новые правила, я сначала попрыгала на тряпке перед порогом, потомпроделала те же действия за ним и услышала укоризненный возглас Верушки:

– Лампочка, деточка, когда идешь сюда, тооттираешь подметки в коридоре, когда выходишь – то в кухне. Поняла? Ведь оченьпросто.

Я рухнула на стул.

– У нас рыба, – тихо сообщилаЮля, – в тесте. А еще чай новый, фруктовый.

– Лучше бы котлеты, – недовольнопротянул Сережка.

– Рыба тоже вкусно, – возразилаКатя.

– Раз уж приличной еды нет, давайтежрать, что дают, – со вздохом заявил Костин.

Все принялись орудовать вилками, над столомвитало тягостное молчание, лишь одна Верушка радостно стрекотала:

– Хлебушек есть? Дайте мне кусочек. О,еще и маслице! Салатик из огурчика? Замечательно. Там еще и помидорчик? Совсемпрелестно. Картошечка с укропчиком! Восхитительно. А погодка сегоднячудесненькая! Рыбка-то какая вкусная, замечательная рыбочка! Как же ее зовут?

– Кого? – спросила Юля.

– Рыбочку, – бодро пояснилаВерушка, – вкусную эту!

– Не знаю, – мрачно сказалКирюшка, – мы с ней познакомиться не успели, купили с Юлькой уже дохлой!

Костин закашлялся, Катя опустила глаза втарелку, Сережка начал дергать шеей, Лизавета издала тихое хрюканье, Верушкаразинула от удивления рот.

– Все в порядке, – быстро сказалая, – ничего страшного, Кирюшка просто имел в виду, что судак былзамороженным. Налейте мне чаю.

Юля с готовностью схватилась за пузатуюфарфоровую емкость, из носика полилась темно-коричневая жидкость.

– Фу, – буркнул Вовка, – ктотут дезодорантом напшикал, новым, из туалета. Ну и дрянь купили!

– Просто тошнит, – подхватила Лиза.

– Это чай, – принюхаласьКатя, – со вкусом тропических фруктов.

– Похоже, фирмы, торгующие освежителями инапитками, используют одни и те же ароматизаторы, – заржал Сережка, –предлагаю внести в туалет столик с чайником, двух зайцев разом убьем: инапьемся, и освежимся.

После трапезы, быстро сунув тарелки впосудомойку, я зашла к Кирюше в комнату.

– Быстро говори, что случилось!

– Ничего.

– Ты окно разбил?

– Не.

– Училке нагрубил?

– Не, – вяло отбивался мальчик.

– Тогда в чем дело?

– Вот пристала! Говорю же, все нормалек!

– Почему ты такой тихий? И волосыпричесаны?

Кирюша затравленно оглянулся.

– Слышь, Лампа, эта няня у нас долгопроживет?

– Пока Белкина из больницы не выйдет.

– Вот ужас-то! Боюсь я ее, –признался Кирюша, – погляди, что с моей комнатой сделала! Пыль вытерла,пол вымыла, вещи стопками сложила! Ничего найти не могу. Сегодня час учебник поинглишу искал! Знал ведь, что он на подоконнике, среди кроссовок лежит! Атеперь тапочки в шкафу, в мешочке, под окном дурацкие кактусы! Как урокиделать? Еле отрыл, никогда тебе не догадаться, где! На полке, среди книг!Придет же в голову идея запихнуть кретинский инглиш к Нику Перумову и ВасилиюГоловачеву в соседи! Ваще без ума надо быть! Слушай, может, она завтра уедет?Запутался я в тряпках!

– Верушка права, – попыталась яспасти авторитет няни, – мы живем в грязи, а это не слишком хорошо дляздоровья!

– А когда Оля выпишется, эта, слишкомаккуратная, к ней отправится? – с надеждой спросил мальчик.

– Непременно!

– Вдруг у нас останется!

– Что ты! Белкиной одной с ребенком несправиться.

Кирюша пригладил и без того безукоризненноуложенные волосы.

– Лампа, Гены-то нет! Оттого и страшно!Еще решит, что обо мне теперь до смерти заботиться надо! Не вынесу я подобнойжизни, повешусь, честное слово!

– Не пори чушь, – ответила я, –мальчик вернется к маме.

– Точно знаешь?

– Абсолютно, – уверенным тономсообщила я.

Но на душе в этот момент скребли даже некошки, а тигры, леопарды и львы. Пока что у меня есть очень маленькаязацепочка: Богодасыср. Знаете, почему я посчитала его причастным к исчезновениюГены? Помните рассказ Олеси? Аллочка, подметающая за полкопейки полы в обжорке,принесла внезапно триста долларов, которые якобы вручил ей в качествевознаграждения за найденный пакет Богодасыср.

Я очень сомневаюсь, что Аллочка выдумала сиеимя, такое просто никому в голову не придет. Дело за малым, нужно сходить кгосподину Ласкину и выяснить: правда ли он терял пакет, или Алла наврала? Еслидевушка не солгала, это плохо, ниточка обрывается, а вот коли онанафантазировала, то возникает вопрос: кто и за какую услугу дал Вяльской столькрупную сумму? И еще, с какого боку тут замешан Богодасыср?

Уже засыпая, я приняла решение. Завтра, ровнов восемь, отловлю директора в подведомственном учреждении и потрясу противногодядьку, не уйду, пока не узнаю правду, а потом помчусь к Алле, она как разпроспится и сумеет членораздельно ответить на вопросы.