– Приглашаешь? – Кромеваль выглядит явно заинтересованным.

– Если переживем отбор.

Они оба усмехаются и пожимают друг другу руки. Ну надо же! Нужно было всего-то вместе перейти грань смерти, чтобы обрести взаимопонимание!

– А ты чего брыкался, когда я тебя из озера вылавливал? – спрашивает у меня джин.

– Я думал это нечисть какая меня на дно утащить пытается!

– А он и есть нечисть, – ржет Коэн, – только не морская, а пустынная.

У меня такое хорошее настроение, что я тоже разражаюсь веселым хохотом, смотря в зеленые глаза Арона.

– Тебе это… Ну спасибо короче, что спасти меня пытался. – Кромеваль мнется и я понимаю, что ему непривычно благодарить кого-то.

– Ты бы то же самое сделал, – хлопаю его по плечу, поднимаясь на ноги.

– Осторожно! – джин бросается ко мне, поддерживая за руку, когда я пошатываюсь от шума в ушах и головокружения.

Кромеваль упорно отводит глаза, делая вид, что не замечает этой заботы, граничащей с нежностью.

– А вон и ребята! – он облегченно машет рукой при виде нашего отряда с рюкзаками, прибирающемуся сквозь высокую траву.

На нас налетают с расспросами и радостными объятиями, словно мы и не соперники вовсе, а друзья, отправившиеся в путешествие.

– Я думал ты погиб! – Ивар заключает меня в кольцо стальных рук. Он как-то слишком уж радуется при виде меня. Замечаю это не только я, но и Арон, сощуривший глаза, наблюдая за этой сценой. – У меня твой рюкзак. Их доставили на лодке вслед за нами и мы решили, что если у вас и был шанс выжить, то бы должны быть здесь. И не прогадали! Господи, не думал, что буду так раз вас всех видеть!

– Пойдемте, – Коэн машет рукой, забирая свой рюкзак у Хаба, – тут рядом пещера есть, расположимся там, а потом рыбы наловим, уху приготовим на костре!

– Так поздно уже, – сомневается Джуд, – надо бы обратно поворачивать, мы уже и так доберемся в замок ночью.

– Можем тут заночевать, – пожимает плечами Кромеваль.

– На земле? – ужасается Джуд.

– А чего такое? Пухлые бочка отморозить боишься? Не дрейфь, Базен, мы часовых выставим, а тебе я свой плед отдать могу, чтоб помягче было. Мне не впервой ночевать на природе.

В этом я даже не сомневаюсь. Степным народам скорее непривычно в кроватях спать. Шали говорила, что слуги шепчутся, будто Коэн ночует на полу возле кровати, дескать, неудобно ему на перинах лежать.

Хмуро направляюсь вслед за ними, понимая, что спать мне сегодня точно не придется. И дело тут не в холодной земле, а в том, что во сне я не могу удерживать магию чужого облика и принимаю свой истинный вид.

**

Рыбалка всегда казалась мне каким-то странным занятием, когда ты просто сидишь и чего-то ждешь у воды. В смысле я понимала, зачем это нужно с точки зрения выживания, но никогда не понимала мужчин, получавших от этого удовольствие. Сидишь себе в камышах и ждешь, когда поплавок задергается. Ну такое.

Во всем этом мероприятии порадовало только то, что я не одна такая, и Джуд с Иваром тоже безнадежно скучали, засунув травинки в рот. Слушая стрекот кузнечиков, я отбивалась от комаров и тихонько с ними переговаривалась, пока остальные мужчины недовольно шикали на нас. Можно подумать, что рыбы оскорбятся нашим манерам и уйдут, подумав: «э, нет, у этих разговоры слишком поверхностные, уплываем к другим, ребята.»

А вот уха у Коэна и Хаба получилась отменная. Даже Арон, изначально воспринимавший эту идею со скепсисом, похвалил их. А потом были разговоры возле костра о сражениях, воспоминания о женщинах и геройские планы на будущее. Подтянув к себе ноги, я сидела возле выхода из небольшой пещеры, где мы решили обустроиться на ночлег. Тьма уже спустилась на Гайолор и пение птиц смолкло, уступив место кваканью лягушек и вою волков в лесу.

– Надо бы и на боковую, – потягивается Коэн, широко зевая и демонстрируя нам свою огромную пасть. – Завтра засветло отправимся обратно, надо хорошенько выспаться, чтобы сил хватило.

– Двигаться в гору, – подтверждает Ивар, вызывая стон у Джуда, – вниз мы по реке спускались, а завтра вдоль нее подниматься будем.

– Ложитесь, – подаю голос я, – подежурю первый.

– Я с тобой, – отзывается Арон.

– Не глупи, – Коэн хмурится, – от кого нас здесь защищать, от лесных нимф? Это только так, на всякий случай нужно. Нет уж, ложись, джин, пусть Джоэл дежурит, потом тебя разбудит, чтобы сменил. Как устанешь, меня толкай.

Арон смотрит с сомнением и ждет ответа от меня. Честно говоря, мне его компания совсем некстати. Я планировала потренироваться с метаморфированием огня, раз уж глаз мне всё равно сомкнуть не придется.

– Ложись, – соглашаюсь с Коэном, – я тебя потом разбужу как спать надумаю.

То есть никогда.

Арон хмурится, но кивает, тут же раскладывая спальный мешок, ныряя в него и отворачиваясь к каменной стене. Обиделся, похоже.

Остальные следуют его примеру, и уже через несколько минут я слышу мирное посапывание вокруг себя.

Треск костра тоже не придает мне бодрости, и я похлопываю себя по щекам, чтобы не отключиться после всех стрессов этого дня.

Что так с моими ранами, кстати? Удивительно, но они совсем не болят. Задираю рубашку, чтобы проверить ободранный бок и с удивлением замечаю, что ссадины на правой оцарапанной стороне тела уже затянулись. Это ещё что за магия такая?

Несколько раз опускаю и поднимаю рубашку, чтобы убедиться в том, что у меня не начались галлюцинации. На теле действительно нет никаких порезов, словно я и не ободралась об острые камни несколько часов назад.

Ладно, была бы это самая большая проблема в моей жизни.

Закатываю рукава и проверяю еще раз, чтобы никто из участников не следил за мной исподтишка. Но нет, храп уже стоит такой, что отпугнет от нас всех волков в округе. Да уж, кто там мечтал о мужском гареме? Всё это конечно здорово, но вот как засыпать под этот аккомпанемент, абсолютно непонятно.

Стараюсь не обращать внимания на свой персональный оркестр и перевожу концентрацию на огонь, выставляя руки вперед.

Идея для конкурса у меня достаточно простая – создать некое подобие кукольного театра, где фигурами будут мои огненные творения, разыгрывающие спектакль под мои руководством для зрителей.

Дело осталось за малым – научиться делать всё это, не превратившись в саму себя ненароком.

Арон был прав, я действительно могу это сделать. Огонь вибрирует под моими руками, приобретая нужные формы. Вот только мои собственные мужские руки тоже дрожат и таят, выдавая под ними более изящные пальчики.

Черт! Облокачиваюсь на холодную стену и тяжело вздыхаю. Я вымоталась, как собака, а ещё вся ночь впереди. Гоню от себя эти мысли и не позволяю себе сдаваться. Соберись, Далила!