с тропы или на кого наслали проклятие! Вы…

– Постой! – Кристофер тоже поднялся, сердце его забилось быстрее. – Наслали проклятие? Ты все-таки что-то знаешь о смерти моей семьи?!

– Да ничего я не знаю! – Эбигейл всплеснула руками. – Я видела газетные заметки: угасание, уродливые волдыри, паралич конечностей… Просто это очень похоже на «стрелы эльфов», вот и все, что я знаю!

Кристофер размял ладонь, потом коснулся лба. Кажется, голова немного кружилась от ее слов. «Стрелы эльфов»! Читая о сделках с волшебным народом, он пару раз наткнулся на похожее название – «стрелы фей», чары, которыми Добрые Соседи карали тех, кто нарушал договоренности. Обычно они вызывали обмороки, но кто знает, каковы проклятия эльфов?

– Получается, можно было… – голос прозвучал хрипло, и Кристофер кашлянул, – можно было обратить эти проклятия?

– Да, – твердо ответила Эбигейл и взяла его за руку. – Прошу, помоги мне. Помоги мне спасти волшебство этого мира! Если чудес не останется в нем, они иссякнут и в тебе!

Кристофер опустил взгляд на ее пальцы, стиснувшие его ладонь. Эбигейл была без перчаток, и он мог видеть, как побледнели пальцы от напряжения. Перевел взгляд выше, на ее губы, плотно сжатые и чуть дрожащие, а потом посмотрел в глаза. Она смотрела и решительно, и неуверенно, как будто боялась его ответа.

– Помогу, – произнес Кристофер, и Эбигейл, не сдержавшись, выдохнула. – Но с условиями.

Неуверенность исчезла с ее лица, сменившись легким недовольством.

– И какими же?

– Никакой лжи друг другу.

Эбигейл только фыркнула, как бы говоря: «Только ты можешь солгать!»

– Если феи или фэйри будут представлять опасность для человека – мы их остановим.

– Хорошо.

– Если людям нужна будет помощь – мы им поможем.

– Ладно, – нетерпеливо отозвалась Эбигейл. – По рукам?

– Нет, – огорошил ее Кристофер, – я не заключаю с тобой сделку. Я буду помогать тебе, а ты мне.

Эбигейл молчала. Наверное, ее поражало, как он изменился. Был наивным, был испуганным, был обиженным, но вырос. Смог наконец признаться себе в том, зачем ему волшебство. Стал увереннее и подозрительнее.

– Хорошо, – наконец выдохнула Эбигейл, но Кристофер помнил еще кое-что.

– Сними чары с Джона Джошуа. Не знаю, что ты с ним сделала, но это против правил.

– А если понадобится зачаровать человека для дела?

Кристофер дернул уголком губ.

– Джон Джошуа – это для дела? Вот именно. Мы не вредим людям – ни из мести, ни тем более ради веселья!

Эбигейл поморщилась, но все-таки кивнула, а Кристофер улыбнулся, глядя на нее. Кажется, ей хотелось, чтобы он помогал добровольно, и ради этого она даже шла на уступки. Это и забавляло, и пугало, потому что на его ладони все еще цвела наперстянка, а значит, Эбигейл всегда могла напомнить ему об их сделке.

Часть 4. О том, что экзорцизм – дело для профессионалов [из дневника Кристофера Мэллоуна]

Запись 1

Темнота.

Холод.

Вонь.

Вечный шум: стоны, крики, рев, звон цепей, гогот зевак.

Она ненавидела это место, но еще больше – это тело, ставшее клеткой куда более надежной, чем все замки и решетки лечебницы. Но цикл близился к концу – всего три ночи пройдет, и она получит в свое распоряжение пять суток, озаренных солнцем и луной! Пять суток, чтобы найти тех, в ком течет кровь проклятого предателя! Пять суток, чтобы вершить свое правосудие!

А пока…

Пока она будет ждать.

* * *

Эбигейл Айвз с шорохом развернула газету на одной из последних страниц, сразу углубившись в чтение. Ее зрачки быстро пробегали по строкам.

– Это снова случилось! – По землянично-розовым губам пробежала предвкушающая улыбка, сделавшая лицо моей собеседницы хищным. – Сно-ва! – повторила она и вцепилась в меня взглядом.

Я промолчал, только дернул уголком рта, выражая свое скептическое отношение. Эбигейл положила газету на столик и постучала аккуратным ноготком по заголовку.

«Очередная необъяснимая смерть!»

За мое пребывание в Нодноле таких набралось уже три, и одна случилась в июне, когда мы были в Линкост-хаусе. Эбигейл заинтересовалась этим делом еще в прошлом месяце, после моего письма. Ответным она сразу же озадачила меня поисками улик, но я проигнорировал ее просьбы. В столицу меня привели отнюдь не таинственные и мистические происшествия, а вполне реальные и банальные дела – посоветоваться с адвокатом, посетить несколько собраний, ответить на целую гору корреспонденции…

И вот теперь фэйри сидела передо мной и постукивала по газете. Вокруг шумел Центральный Королевский Вокзал: сновали носильщики, пассажиры, встречающие, провожающие, слуги, торговцы газетами, снедью, цветами. Эбигейл приехала утренним поездом и ждала свой багаж. Так мы оказались за столиком.

– А могло бы и не случиться, если бы ты еще в прошлом месяце взялся за расследование! – произнесла она, укоризненно покачав головой.

Я хмыкнул:

– У меня были дела. Я писал тебе в письме, что…

– Но теперь-то они завершены? – с нажимом спросила Эбигейл.

Я понял, что без разгадки она не уедет и меня не выпустит.

– Да.

Ее лицо просияло. Была ли хоть одна леди столь счастлива от моих слов, как сейчас эта необычная девушка?

– Но я все еще не уверен, что дело действительно может быть тебе… нам, – поправился я, – …интересно.

– Ах, Крис. – Эбигейл улыбнулась и слегка прищурилась. – У меня особое чутье на такие вещи!

«Уж конечно», – мрачно подумал я, вспоминая, во что она меня впутала и из чего выпутала.

– А начнем мы с того, что заберем мой багаж. – Эбигейл кивнула на пыхтящего под тяжестью ее чемоданов носильщика, что пытался пробиться к нам через толпу. – И снимем мне комнаты.

– Так и поступим. – Я поднялся, надел шляпу и подал ей руку. Она грациозно ее приняла.

* * *

Прощальный взгляд возницы никак нельзя было назвать добрым или благодарным, хотя я заплатил сумму, равную его недельному заработку. Мы исколесили едва ли не весь центр и половину окрестностей, чтобы найти ту гостиницу, которая подойдет взыскательному вкусу Эбигейл.

В Нодноле потомков фэйри и эльфов считали выдумкой, а не носителями волшебной крови или высшего благословения. Столица королевства не верила в старые сказки про избранных, тем более не верил в них рабочий люд. Они видели богатство, но не магию. Поэтому и я, и, уж конечно, моя капризная спутница были для извозчика избалованными толстосумами. Когда кеб скрылся, я последовал за Эбигейл сквозь дубовые двери, украшенные изящной резьбой.

Гостиница называлась «Майская ярмарка» и находилась в южной части района Фэйрмэй. Комнаты здесь могли себе позволить лишь очень состоятельные путешественники: застроенный особняками знати еще в середине позапрошлого столетия район и по сей день оставался одним из самых дорогих в столице. Еще бы! Рядом один из дворцов королевы и Хайд-парк, куда монаршая семья выезжала на утренний променад!

Номер оказался не очень большим: всего три комнаты, тесная прихожая, ванная и уборная. Из гостиной постояльцы могли выйти на балкон, украшенный кадками с пышно цветущей геранью. В приоткрытую дверь я увидел и кусочек спальни: бежевые обои с вышитыми золотой нитью цветами и птицами, уголок кровати светлого дерева.

– Как тебе? – Эбигейл выскользнула из кабинета и прикрыла дверь, не дав мне разглядеть, что внутри.

Любопытно…

– Надеюсь, тебе хватит денег несколько недель оплачивать целый этаж в самой дорогой гостинице в самом дорогом районе самого дорогого города.

– Я попросила записать все в чек на имя мистера Кристофера Мэллоуна, тринадцатого графа Мэллоуна, – очаровательно улыбнулась Эбигейл.

Я почувствовал, как ладони похолодели.

– И кем же ты тогда представилась?

– Брось, Крис! – Она звонко рассмеялась. – Я пошутила! Хватит у меня денег, я же фэйри! Но твоя помощь не помешает.

– С деньгами? – уточнил я, представляя лицо семейного стряпчего, узнавшего о статье расходов «малознакомая леди-фэйри».

Вспомнилась Бетани и ее подозрения: «Может быть, ваш титул, ваши земли…», вспомнилась смерть семьи не то от проклятия, не то от болезни, но я отогнал эти мысли. Эбигейл уже доказала свою непричастность и сказала, что ей от меня нужно, но я так и не смог разобраться в причинах гнилой чахотки. Смерть Дали отвернула от меня волшебных слуг – даже приказ не заставил их показаться, и я подозревал, что в договоре между Синеоким и домашними феями были пункты, которые допускали такое поведение, а слуги обычные умерли вместе с родными. Никто не мог рассказать, что произошло в особняке!

– Ну-у, это как посмотреть. – Она лукаво прищурилась, а я лишь потер переносицу, утомленный ее любовью