Уменя душа болит за того четырнадцатилетнего мальчика, которым был когда-то этот мужчина, наверняка переживший много боли.

–Похоже, работа вней помогла.

–Ага.– Он пожимает плечами, будто это вовсе ничего не значит, хотя итак предельно ясно, что это значит очень многое.– Япо-прежнему иногда прихожу ипомогаю, хотя стех пор, как Мэттью сменил отца, он дергается, как кошка на раскаленной крыше, каждый раз, когда язаглядываю.

Япосмеиваюсь.

–Унего тяжелый случай культа личности.

–Дело не вэтом. Он боится меня.

Яморгаю.

–Аид, будь унего хвост, он бы махал им, едва ты появляешься на пороге. Страх выглядит совсем иначе. Поверь мне, уж я-то знаю.– Похоже, яего не убедила. Но зато становится совершенно очевидным, что Аид держится особняком от всех остальных. Неудивительно, что он не осознает, как на самом деле на него смотрят окружающие, раз ищет только страх вих глазах.

Ятянусь иприкасаюсь кего руке.

–Спасибо, что показал мне это место.

–Если когда-нибудь захочешь снова здесь побывать, аябуду занят, отправлю кого-нибудь стобой.– Он переминается сноги на ногу, будто ему неловко.– Язнаю, что вдоме порой начинаешь задыхаться, и,хотя здесь вполне безопасно, яне верю, что Зевс ничего не предпримет, если его люди узнают, что ты ходишь одна.

–Амне не терпится осмотреть дом.– Яоглядываюсь вокруг.– Но, несомненно, воспользуюсь твоим приглашением. Это место действительно успокаивает.– Янеожиданно зеваю изажимаю рот ладонью.– Прошу прощения.

–Давай вернемся.

–Хорошо.– Не знаю, то ли виной всему стресс, то ли бессонная ночь, или же Аид прав, ияслишком игнорирую сигналы своего тела. Конечно, дело не вэтом. Яделаю шаг, потом еще один, двигаясь вперед из чистого упрямства. Но на третьем шаге комната начинает тошнотворно шататься, амои колени подкашиваются. Япадаю ипонимаю, что не успею выставить руки, чтобы не ушибиться.

–Маленькая упрямая девчонка.– Аид чертыхается иподхватывает меня на руки, пока яне успела упасть на пол.– Почему не сказала, что утебя кружится голова?

Лишь мгновение спустя яосознаю, что снова оказалась уАида на руках, арезкого столкновения сполом так ине произошло.

–Со мной все хорошо.

–Нет, не хорошо, черт возьми. Ты чуть не нырнула головой вперед.– Он идет через оранжерею испускается по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки сгрозным выражением лица.– Возможно, ты ивсе втвоей жизни склонны поступать безответственно по отношению ктвоему телу, но не я.

Ямельком вижу перепуганного Мэттью, когда Аид бросает ему ключи, имы выходим на улицу. Верчусь унего на руках.

–Ямогу идти.

–Безусловно, не можешь.– Он спугающей скоростью преодолевает кварталы, разделяющие цветочный магазин иего дом. Он ивпрямь следил за шагом, когда мы сегодня неспешно здесь прогуливались. Отчасти мне хочется продолжить спорить, но на самом деле явсе еще чувствую легкое головокружение.

Аид чуть не вышибает входную дверь ногой. И,вопреки моим ожиданиям, вместо того, чтобы поставить меня на ноги, он поднимается по лестнице, минуя вторую лестничную площадку. Как бы мне ни нравилось, что со мной обращаются как сребенком (хотя, возможно, по пути воранжерею мне стоило сказать, что яневажно себя чувствую), он распалил мое любопытство. Джорджи перехватила меня сегодня утром, когда яеще не успела толком изучить дом, так что пока явидела только секс-темницу, свою комнату икухню. Третий этаж для меня вновинку.

Яслегка приободряюсь.

–Куда мы идем?

–Очевидно, что тебе нельзя доверять заботу осамой себе, поэтому придется за тобой присматривать.

Ясдаюсь икладу голову ему на плечо. Мне ивпрямь не должно так сильно нравиться, когда он носит меня на руках.

–Наверное, просто упал сахар вкрови,– бормочу я.– Ничего страшного. Мне просто нужно что-нибудь съесть.

–Ничего страшного,– повторяет он, будто не понимает значения этих слов.– Ты завтракала всего пару часов назад.

Кожу обдает жаром, ияне могу смотреть ему вглаза.

–Яперекусила.

–Персефона.– Он издает звук, впечатляюще похожий на рык.– Когда ты впоследний раз ела нормально?

Яне хочу говорить правду, но понимаю, что не стоит врать ему, когда он втаком состоянии. Ярассматриваю свои ногти.

–Может быть, завтракала вдень вечеринки.

–Это было три дня назад.

–Конечно, яела стех пор. Но не то, что ты, как мне кажется, имеешь ввиду.– Он не спешит сответом, ия,вконце концов, поднимаю на него глаза. Аид теперь так холоден, что даже удивительно, как мое дыхание не превращается вклубы пара. Яхмурюсь.– Яне ем, когда нервничаю.

–Теперь все изменится.

–Нельзя что-то изменить, просто заявив, что это изменится.

–Спорим?– рычит он.

Аид открывает дверь впомещение, которое оказывается его кабинетом, хотя сквозь дверной проем вдальнем конце комнаты явижу кровать.

Он сажает меня на диван.

–Сиди смирно.

–Аид.

–Персефона, клянусь богами, если ослушаешься меня вэтот раз, ясвяжу тебя ибуду кормить срук.– Аид указывает на меня пальцем.– Не смей вставать сэтого дивана.– Истремительно выходит из комнаты.

Япоказываю язык закрытой двери.

–Паникер.

Искушение подсмотреть почти непреодолимо, но сомневаюсь, что он лукавил, сказав, что свяжет меня, поэтому усмиряю свое любопытство испокойно сижу. Аид не заставляет меня долго ждать. Не проходит идесяти минут, как дверь открывается, ион входит вкомнату вкомпании полудюжины человек.

Ячувствую, как мои глаза округляются все больше, когда один из них ставит передо мной стол, аостальные пятеро расставляют на нем еду, заказанную навынос впяти разных ресторанах.

–Аид, что это? Ты что, украл укого-то еду, чтобы ее так быстро сюда доставили?– Итут яотмечаю ее количество.– Яне могу все это съесть.

Он ждет, пока уйдут его люди, изакрывает дверь.

–Съешь часть.

–Какое расточительство.

–Брось. Мои люди очень быстро доедят оставшееся.– Он переставляет коробки на столе ипридвигает их ближе ко мне.– Ешь.

Хочется сопротивляться просто из принципа. Но это недальновидно. Раз уменя кружится голова, значит, мне нужны калории, апередо мной сейчас настоящее калорийное пиршество. Простая логика. Ивсе же ябросаю на него сердитый взгляд.

–Перестань смотреть на меня, когда яем.

–Упасите боги.– Он шагает кстолу вдальнем конце комнаты.

Стол меньше, чем яожидала, хотя темное дерево ивырезанные на ножках фигуры придают ему драматичный лоск. При первой же возможности яприлягу на пол ипопробую разобрать, какие на них вырезаны изображения. Соответствуют ли они по стилю колоннам на зданиях.