Дикарь ему этого сделать не дал. Он также как и мур удивился неожиданной, а главное — неприятной встрече. Но тело кваза начало действовать самостоятельно без самой минимальной задержки, словно жило своей собственной жизнью. Левая ладонь легла на трубу сапрессора и прижала ее к животу ренегата, не давая тому воспользоваться своим оружием. В то же время ребро правой ладони хлестким ударом смяло противнику кадык, заставив глаза крепыша вылезти из орбит и натужно захрипеть. Смятые голосовые связки не позволили закричать, так бы он, несомненно, заголосил «на всю ивановскую» от страшной боли в сплющенном горле. Следующим движением растопыренная ладонь Дикаря легла на висок ренегата и с силой приложила его об угол кирпичной стены. Все произошло настолько быстро, что мур закатил глаза от сильнейшего удара по голове прежде, чем банка с горошком покатилась по полу.

Хлопнула дверь за спиной. Дикарь краем глаза уловил как из дверного проема, ведущего в туалет, вышел еще один мур.

— Ты чем тут…? — ренегат осекся, воочию узрев немую сцену — А-А-А-А, Большого завалили! Получай, сукаааааааа!

Не в меру прыткий мур рванул с пуза «МП-5» и в лучших традициях американских гангстерских фильмов полоснул очередью по помещению кафешки. Дикарь все это наблюдал уже в движении — он крутнулся вокруг своей оси, словно в жарком танго, поменявшись местами с отключившимся и начавшим заваливаться здоровяком. Кваз откинулся спиной назад, падая в спасительное пространство затемненной подсобки и параллельно прикрываясь телом рослого мура. Вокруг визжали пули, рикошетившие от кирпичных стен и с треском дырявившие стойку бара. Несколько пулевых попаданий сотрясли тело ренегата, пребывавшего в отключке, тем самым поставив жирную точку в его скорбном жизненном пути. Очутившись в безопасном полусумраке подсобного помещения, Дикарь на ощупь сорвал с разгрузки свежеиспеченного покойника ребристый пластиковый цилиндр светошумовой гранаты. Хлопнул капсюль-детонатор, звякнула предохранительная чека, «флешка» полетела в направлении зала, оставляя после себя химический запах горящего запала. Дикарь зажмурился, заткнул пальцами уши и открыл рот, приготовившись к взрыву «слепыша». Грохнуло, даже сквозь смеженные веки он увидел яркую, словно от короткого замыкания, вспышку; стрелок завизжал, словно его начали резать на куски. Кваз рванул с трехточечного ремня покойника «узи». Жалобно звякнул разогнувшийся карабин, крепивший ПП к сбруе; выставив толстый ствол перед собой, Дикарь на полусогнутых бросился вперед. Мушка поймала катающийся по полу силуэт в полосатой форме, «коротыш» забился в руках, ворчливо чихая глушителем. Несколько попаданий пригвоздили ренегата к кафелю. Проскочив мимо корчившегося в быстро увеличивавшейся луже крови мура, он выглянул из-за угла. И едва не словил физиономией заряд картечи в упор. Щуплый бандит с мертвенно-бледным лицом и ненормально сузившимися зрачками — видно тоже досталось от вспышки гранаты — навел полуавтоматический дробовик ему прямо в лоб и потянул за спусковой крючок. Дикарь успел нырнуть обратно за угол за мгновение до того, как в стену в том месте, где только что находилась его голова, впился рой разъяренных свинцовых ос. Сзади загремело разбитое оконное стекло, глаза забило кирпичной крошкой, кожу лица опалило выхлопом из ствола дробовика. По голове кувалдой ударил грохот близкого выстрела из двенадцатого калибра, уши заложило ватой, Дикарь не слышал ровным счетом ничего, кроме набатного гула внутри своей черепной коробки. Больше интуитивно, чем понимая, что он делает, выставил перед собой ствол пистолета-пулемета и выпустил остатки магазина вслепую. Повторно выглянул и увидел сквозь размытую выступившими слезами завесу еще одно засучившее ногами тело.

Дикарь со стоном сполз по стенке, яростно принялся тереть забитые грязью глаза. Попавший в кровь адреналин бурлил, заставляя действовать, он с трудом заставил себя усидеть на месте. К тому же боец из него сейчас аховый — он почти ничего не видел и не слышал. Кое-как проморгавшись и уже не обращая внимания на льющиеся ручьем слезы, он сорвал с разгрузки «стечкин» и бросился на осмотр помещения. Больше живых врагов тут не осталось, иначе бы его уже прикончили, пока он ничего не видел и не слышал. Проконтролировав каждое из тел выстрелом в голову, Дикарь принялся прислушиваться к творившемуся вокруг. Вернее, пытался это сделать — из-за близкого выстрела, направленного прямо на него, он слышал лишь шум работающих турбин взлетающего самолета. Через этот фоновый гул и звон в ушах не пробивались вообще никакие другие звуки. Осознав, что в ближайшее время слух ему не помощник, он бросился к двери и начал наблюдать за окрестностями, благо режущая боль из глаз постепенно исчезала — текущие градом слезы вымывали пылинки и песок с поверхности слизистой.

Сомнительно, что устроенная им перестрелка привлекла чье-либо внимание. На «узи» и МП-5 стояли глушители, поэтому шума от них было немного. Действительно громкими вышли лишь хлопок светошумовой гранаты и выстрел из дробовика. Но тут надо учесть, что и то и другое произошло внутри помещения, поэтому звук не должен был разлететься слишком далеко. Если неподалеку были враги, они уже заявились бы к нему на огонек. Но минуты текли за минутами, а вокруг по-прежнему было тихо и спокойно. Выдержав паузу, Дикарь вернулся внутрь.

Внутри висела взвесь из бетонной и кирпичной пыли и дыма, разившего кислым запахом взрывчатки. Убрав АПС обратно в петлю разгрузки, Дикарь принялся за осмотр помещения. Выйдя наружу через черный ход, кваз обнаружил прислоненную к стенке лестницу, по которой смог попасть на крышу автозаправки. Похоже, Черти тоже оценили положение этого здания на местности и решили обустроить тут свой «секрет» В пользу этого говорили парочка туристических ковриков и всякий сор от еды, разбросанный по крыше — обертки, бумажки, огрызки и все в том же духе. Похоже, здоровый мур, которого он вырубил первым, был не дурак покишкоблудить. Уяснив цель пребывания этих ребят тут, Дикарь приступил к осмотру окрестностей. Взвесив все «за» и «против», он окончательно избрал для маршрута дачные кооперативы — оттуда ему не придется лезть в глубину городских кварталов, да и протяженность пути будет сильно меньше, в отличие от маршрута, проложенного через промышленную зону. Утвердившись в этой мысли, он отправился обыскивать трупы. Осмотр подтвердил его догадки — ренегаты не выглядели готовыми на выезд. Оружие у каждого было лишь одно, никаких тебе пистолетов. Количество запасных обойм тоже было весьма скромным — для «узи» у здоровяка был лишь один магазин, у парня с МП-5 два. Дробовик вообще курам на смех — обычная гражданская модель, полуавтомат с итальянским нечитаемым названием на поверхности металла. Дробовику, кстати, досталось — очередь из «узи» метлой прошлась по муру, нашпиговав свинцом его самого, а заодно раскрошив силумин ствольной коробки и заклинив наглухо затвор.

Оба ПП тоже не впечатлили. Изрядно потасканные, с основательно истершимся воронением и изношенным механизмом автоматики, кроме глушителей больше не имевшие никакого обвеса. Да и то, немецкий пистолет-пулемет, похоже, уже штатно шел с несъемным глушителем с завода. Оценив их состояние, Дикарь решил бросить их вместе с трупами, разве что забрал с собой все магазины — патрон подходящий для ментовского АКСУ. Таскать на себе кучу однотипного оружия он не видел никакого смысла. К тому же «калашовской» начинке отдавал полное и безоговорочное предпочтение. Ну, и скрутил глушак с израильского оружия. На его «укорот» резьба не подошла, но кто знает — может, получится приколхозить его куда-нибудь с помощью внутренней втулки. Ну, или просто продать. Кроме того, ему достались трофейная «ходиболтайка», две початых фляги с живцом, небольшой бинокль в обрезиненном корпусе, немного картечных патронов к дробовику и две гранаты — еще одна «флешка» и осколочная «эфка». Что было весьма кстати.