Далеко подо мной вода штурмует острые каменные иглы, волны с неистовой яростью обрушиваются на стены из камней. И хотя я лежу на много метров выше них, брызги, разносимые ветром, покрывают мое лицо, как почти неосязаемый туман. На губах чувствуется соленый привкус, а прибой так ревет в ушах, что я не сразу осознаю, что начала смеяться. Это… невероятно!

Я прижимаюсь к жесткому камню в безрассудном страхе, что шквалистым ветром меня подхватит снизу и просто сметет с мыса. И все же я не могу перестать смеяться.

Фото! Замерзшими пальцами расстегиваю молнию на кармане, чтобы вытащить мобильный. Аккуратно поднимаю его над обрывом. Если эта штука вдруг вылетит из моих рук… Ветер раз за разом перекидывает мне волосы на лицо. Раздраженно трясу головой и использую первую же возможность нажать на кнопку фотоаппарата.

Есть!

Дальше меня посещает еще более удачная идея. Вытянув руку над собой, я пытаюсь сделать так, чтобы в объектив вместились и морская пучина внизу, и мое лицо. Много времени проходит, пока я забраковываю целую серию наполовину обрезанных портретов, и, наконец-то, мне удается сделать один хороший снимок. Теперь можно засунуть телефон и окоченевшую руку в карман. Затем я медленно отползаю назад, все еще не отрывая взгляда от волнующегося моря.

Моя шапка!

Я совсем о ней забыла, а в следующее мгновение ее уже ловит порыв ветра и несет над обрывом. Словно могу еще что-то изменить, я быстро чуть наклоняюсь вперед. На долю секунды мне представляется, что я видела, как крошечное темное пятнышко промелькнуло среди волн, но с такой же вероятностью это может быть кусок скалы, то исчезающий, то снова выступающий из воды. А еще через пару секунд я уже не могу понять, где конкретно в белой пене заметила то пятно. Но не важно, шапка – малая цена за это ощущение. Эйфория. Жизнь. Почти упоение. С закрытыми глазами я чувствую, как рокот прибоя отдается во всем моем теле. И только когда становится невозможно игнорировать холод, пробирающийся под слои моей одежды, я во второй раз ползу назад по утесу, пока не чувствую, что отдалилась от него настолько, что можно выпрямляться. Разворачиваюсь… и передо мной стоит Кьер.

Я испуганно подпрыгиваю, а потом начинаю растерянно отряхивать куртку.

– Привет. И давно ты уже здесь?

– Без понятия. Пару минут? – Нас разделяют всего какие-то несколько метров, и от его улыбки мне становится теплее. Еще никогда за всю свою жизнь я по уши не влюблялась ни в одного парня, а теперь жалею об этом. Если бы нечто подобное было мне знакомо, может быть, я бы знала, как справиться с этим влечением. Всякий раз при встрече с Кьером, по крайней мере, часть меня старается действовать хоть немного разумно, в то время как оставшаяся часть хочет просто с восхищением пялиться на этого мужчину.

– Я как раз собиралась обратно на маяк, – завершаю я неловкий момент тишины между нами.

Кьер присоединяется ко мне, когда я прохожу мимо него.

– А что ты там вообще делала?

– А на что было похоже?

– Понятия не имею. Селфи для заявки на участие в премии Дарвина[12]?

Рассмеявшись, толкаю его в бок, а он со смешком уворачивается.

– Это было совсем не опасно, – отвечаю я более уверенным тоном, чем я чувствую себя на самом деле. Это же не было опасно, да?

– Думаю, твоя шапка считает иначе. А вопли твоего телефона я даже отсюда слышал.

– Мой телефон мне доверяет.

– Теперь уже нет. Не после того, как ему пришлось наблюдать, как твоя шапка…

– Кьер! – Я колеблюсь между смехом и смущением. – Прекрати! Это было всего лишь фото. – К этому времени мы уже почти дошли до маяка, и я ляпнула первое, что пришло мне в голову, чтобы его отвлечь. Благодаря этому я должна перестать ощущать себя как городская сумасшедшая. – А где мои вещи?

Кьер указывает на пухлый рюкзак, прислоненный к входной двери, который просто невозможно не заметить и который я в ту же секунду уже увидела сама. Я с трудом удерживаюсь от желания треснуть себе рукой по лбу и вместо этого отпираю замок.

Кьер опять любезно доносит рюкзак до кухни, где усаживается на один из двух стульев и наблюдает за мной, пока я разбираю покупки.

– Что ты будешь из этого готовить? – Его вопрос подразумевает наличие двух банок кокосового молока, которые я только что поставила на полку.

– Карри из чечевицы.

– Мне нравится карри.

– Можешь остаться и попробовать. – У меня это буквально вырвалось. Одновременно с этим я вспоминаю широкую ухмылку у Кьера на лице, когда он прощался со мной в позапрошлый раз, и мои щеки заливаются краской.

– С удовольствием. Сегодня у меня есть время. – Кьер не обращает внимания на мою очевидную стеснительность, откидывается назад на стуле и сцепляет руки на затылке. – Как ты себя чувствуешь, проведя две недели на Кэйрахе?

– Хорошо. – Я замираю, затем продолжаю дальше раскладывать продукты по шкафчикам. – Даже больше, чем хорошо. Я чувствую себя обнаженной.

Боже, да что я несу? Дорогой мозг, я знаю, что этот мужчина очень красив, но, пожалуйста, пожалуйста, не отключай все свои функции. Поспешно добавляю:

– Я имею в виду, что тут, кажется, все сводится к тому, что по-настоящему важно.

Кьер, чьи брови взмыли вверх на слове «обнаженной», кивает головой.

– Понимаю. И что же по-настоящему важно?

Ненадолго задумываюсь над этим вопросом, пока расставляю последние вещи.

– Наверное, в данный момент я это и выясняю. Если честно, я собиралась составить себе четкий рабочий график и сразу же начать писать новые статьи, рассылать электронные письма, искать работу. И я начала это делать, но прямо сейчас… меня это просто не интересует.

– Ну, может, для первых недель это нормально. Нужно просто немного времени, чтобы привыкнуть к новой обстановке.

– Да, видимо. – Изначально я планировала приготовить чечевичное карри на ужин, но после того, как пригласила Кьера, изменяю свое решение. Он вряд ли захочет проводить весь остаток вечера на Кэйрахе, следовательно сегодня будет очень поздний обед. Или ранний ужин, как посмотреть.

Серые глаза Кьера блестят, его взгляд прикован ко мне, пока я хожу по кухне, собирая ингредиенты. Потом достаю нож и разделочную доску, хотя адски сложно сосредоточиться на шинковке лука, когда на самом деле мысленно гадаешь, что именно вызвало эти искры в его глазах.

– В данный момент я сомневаюсь, правда ли захочу через шесть месяцев продолжить с того же места, на котором пару недель назад остановилась. На котором пришлось остановиться, – исправляюсь я, сдвигаю нарезанный лук в сторону и берусь за чеснок и имбирь.