Потому что ему нравится быть одному.

Ну и что? Почему меня должно это заботить в данный момент?

Рука Кьера медленно скользнула по моей талии. Мои кулаки сами по себе разгибаются, я осторожно глажу Кьера кончиками пальцев по виску, едва дотрагиваясь, обвожу линию его скул. Словно только и дожидался этого безмолвного разрешения, он наклоняется и целует меня. Его губы нежно касаются моих, он проводит языком по моей нижней губе, заставляя меня прикрыть глаза. Волна тепла растекается от моей груди по всему телу. Кьер кладет ладонь мне на затылок, его пальцы запутываются у меня в волосах.

Когда он отстраняется от меня, мне требуется несколько мгновений, за которые я перебираю ощущения, вызванные его поцелуем. Они, наслаиваясь одно на другое, перекрываются стремительно возрастающей потребностью получить больше. Я распахиваю глаза.

Лицо Кьера всего в паре сантиметров от моего.

– Я не хочу этим пользоваться.

– Что?

– Я не хочу пользоваться тем, что ты боишься темноты. – А в следующий момент он делает шаг назад. – Я включу тебе свет наверху.

Озадаченно смотрю ему в спину, пока он не скрывается на самом верху винтовой лестницы, слышу его шаги прямо над моей головой и тихий скрип двери, ведущей в гостиную на третьем этаже.

Сердце у меня колотится так быстро, а дыхание становится прерывистым, и даже можно было бы решить, что это начало панической атаки. Однако в этот раз все по-другому. Совсем по-другому. Это был всего лишь поцелуй, думаю я и без сил прислоняюсь спиной к стене. Всего лишь поцелуй.

Так я стою, пока Кьер не спускается обратно.

– Все хорошо? – Он взволнованно смотрит на меня, а я сразу перехожу на новый уровень ненависти к своему страху темноты. Он не должен сейчас выглядеть взволнованным! Он должен гореть так же, как и я!

– Все хорошо. – Если только он сейчас еще скажет, что ему жаль, то я… я… совершу что-то необдуманное.

На то, что уже в следующий миг он будет стоять передо мной, уперев руки в стену по обеим сторонам от моей головы, я не рассчитывала. Как и на то, что он закроет глаза, сделает еще один шаг ко мне и окажется так близко, что его волосы коснутся моего лба.

– А так… – Легко, как дыхание, его губы скользнули по моим, мягко, будто спрашивая. – …тоже хорошо?

Я двумя руками обвиваю его шею, притягиваю его ближе, и большего не требуется, чтобы из осторожного поцелуй превратился в требовательный. В такой, при котором я мечтаю, чтобы он нашел другое занятие своим рукам, кроме как упираться ими в твердую стену за моей спиной.

Я задыхаюсь, когда он неожиданно отрывается от моих губ. Выражение его лица кажется невинным, но в глазах кроется что-то, с чем я еще не сталкивалась.

– До завтра.

А потом он уходит. Вот так запросто. А я стою на том же месте и не знаю, куда деваться мне и моим чувствам.

Свет лампы надо мной держит в узде тени. Я лежу на кровати с открытыми глазами и сверлю взглядом потолок.

То, что я способна в любой момент вызвать в памяти поцелуй с Кьером – и, прежде всего, то, что уже довольно продолжительное время я именно этим и занимаюсь – оказывает пагубное воздействие на каждую разумную мысль.

Одна разумная мысль состояла вот в чем: не очень-то умно целовать мужчину, о котором заранее знаешь, что он недоступен для серьезных отношений.

А вторая разумная мысль: шесть месяцев пролетят, и я опять вернусь в Гамбург, так что не следует начинать здесь ничего, по чему позже будешь тосковать. Между прочим, изначально я исходила из того, что в этом смысле на необитаемом острове я буду в безопасности.

С другой же стороны: если у меня с кем-нибудь начнется что-то, что и без того не продлится больше полугода, в конечном итоге не причинит никакого вреда, если этот человек не стремится завязывать прочные связи. Помимо всего прочего, я крайне далека от того, чтобы видеть в Кьере больше, чем самого привлекательного парня из всех, которых когда-либо встречала. Он хорош собой, да, даже чертовски хорош, но разве я из тех женщин, которые поклоняются парням только из-за красивой внешности?

Да!

То есть… нет!

Бешусь и отворачиваюсь к стенке. Нет, я не такая. Обычно. За исключением тех случаев, когда я с Кьером. Никто ведь сейчас не прочитает мои мысли, а значит, можно прекращать притворяться перед самой собой.

А какие вообще имеются аргументы против? Разве может что-то пойти не так, если у меня случится своего рода… несерьезный роман с Кьером? Ни к чему не обязывающие отношения, рассчитанные на шесть приятных месяцев. Он не хочет большего, я не хочу большего. Тем более, что по прошествии времени мой энтузиазм относительно его внешности угаснет до минимально приемлемого уровня.

Вздохнув, я сильнее натягиваю одеяло на плечи и закрываю глаза. Временная связь. Звучит прямо как-то… ну, разумно. Просто секс.

О боже.

Кажется, ни о чем таком я прежде еще не думала.

Но раз уж эта мысль так и так пришла мне на ум: просто секс с самым привлекательным мужчиной в мире.

На маяке.

На пустом острове.

Честно? Бывают фантазии и гораздо хуже.

✦ ✦ ✦

При дневном свете – после душа и пока сижу перед первой кружкой утреннего кофе – мои ночные замыслы приобретают привкус идиотизма. Я и просто секс. Ну да, как же. Это так же здорово сочетается между собой, как «Я и темный подвал». Или «Я и полуночная прогулка по пляжу».

Просто всему виной тот поцелуй. Возможно, еще вино.

И кто знает, чего на самом деле хочет Кьер. Конечно, поцелуй начал он, но он же потом его и закончил.

С чего вдруг он вообще меня поцеловал? Он выпил всего один стакан «Гиннеса», так что маловероятно, что он не понимал, что делает.

Нервируя сама себя, я вновь смахиваю последние мысли в сторону. Почему это мужчина мог захотеть меня поцеловать только из-за того, что слишком много выпил?

Должно быть, правда намного проще: Кьер поцеловал меня, потому что он не теряет времени даром. Видимо, я идеально вписываюсь в его схему ухаживаний. Во-первых, я здесь только на определенный отрезок времени, а соответственно, не прилипну потом к нему как банный лист. Не говоря уже о том, что я им, похоже, так откровенно любовалась, что даже Айрин почувствовала себя обязанной дать мне парочку напутствий. И потом я рассказала ему о своей безумной фобии – с большой долей вероятности он воспринял это как намек. Защити меня, мой герой, принцесса боится темноты.

«Нет, ты просто ему нравишься, – раздается шепот у меня в подсознании. – И он тоже тебе нравится».

Мое глупое сердце ускоряет удары, в то время как рациональная часть мозга пытается сохранять контроль. О’кей, Кьер мне нравится, но я совершенно точно не буду тратить время своего вынужденного отпуска на знаменитую мечту всех местных женщин. В заключение еще представляю, что влюблюсь в Кьера – а что потом? У меня определенно нет желания через шесть месяцев улетать отсюда жалким рыдающим созданием, пока Кьер уже погонится за следующей туристкой.