– Если цена будет не беспределыцицкая, Гаркалыч купит. Но,блин… Не, я понимаю, что ты умеешь торговать фактиками из уголовных дел. Ну и?У нас что, есть этот твой фактик?

– Можно попробовать нащупать, – безмятежно сказал Дюйм.

– Отсюда?! – искренне изумился Эдик. – Нусибиряк-то ладно, он тут ничего не знает, но ты-то…

– Можно попробовать, – упрямо повторил Дюйм. –Есть у меня парочка идей, как это провернуть… И если ты скажешь: делать намнечего, кроме как заниматься этой фигней, – то будешь прав.

– Мужики, я чего-то не догоняю, – напомнил о себеКвадрат. – Вы о чем?

– Наш спятивший судейский приятель, – любезно пояснилгаишнику Эдик, – собирается вычислить того, кто завалилГаркалова-младшенького, и вдуть информашку папе. Не выходя из камеры хочет,Холмс фигов, раскрыть двойное убийство. Посредством одного лишь своего могучегоума с профессионально завитыми извилинами…

– …а также с помощью телефона, былых связей и оставшихся наволе друзей-коллег, – напомнил Дюйм. – А че, слабо? У тебя есть делаповажнее? Не срастется, ну так и бросим, мы ж ничего не теряем, даже свои цепи…

Из окон коттеджа был виден Финский залив. Из других оконбыли видны джип «чероки» и «ауди», припаркованные справа от темно-красныхжелезных ворот. Путь машин по двору отмечали колеи на не по-питерски сухом,неслипающимся, как из киношной «сноу-мэшин», снегу.

В каминном зале сидело трое мужчин. Они расположились вкреслах неподалеку от разожженного огня; на низком столике дожидались, когда доних дойдет дело, откупоренные бутылка виски и бутылка вина, блюдо с фруктами иблюдо с канапе.

Все трое были людьми пожившими и повидавшими. Двое в своевремя погостили у Хозяина, а Родик так даже дважды, от звонка до звонка.Третий, владелец коттеджа, с местами не столь отдаленными знаком был толькопонаслышке, но это обстоятельство нисколько не влияло на его авторитет в ихкомпании.

Связывал их между собой общий бизнес. Правда, кое-кто несогласился бы со словом «бизнес» в применении к тому, чем они занимались,назвал бы это как-нибудь по-другому, обидным каким-нибудь словом. Ну да ипусть, хрен с ним…

А занимались собравшиеся здесь люди машинами.

Нет, они не производили авто и не ремонтировали.

Они машины угоняли. Как любил говорить Карновский, владелецкоттеджа на берегу залива: «Если существуют автомобили, кто-то же должен ихугонять!»

Разумеется, они не сами уводили тачки с улиц, хотя кое-ктоиз них много лет назад начинал именно с этого и теперь, случись такаянадобность, не оплошал бы.

«Угон» – для многих звучит как-то невнушительно. Дескать,мелкая уголовка, забава для малолеток или занятие для одиночек… Увы, времяодиночек безвозвратно миновало. С тех пор, как на улицах городов количествоавтомобилей многократно выросло и среди них на каждом шагу все чаще попадалисьдорогие и престижные, появилась возможность развернуться и превратить одиночныекражи в налаженный бизнес. Люди понимающие вам скажут, что эта сферакриминальной деятельности по доходности лишь немногим уступает наркоторговле ипродаже оружия.

Хотя, справедливости ради… или точности ради, какугодно, – следует отметить, что эти люди не занимались автомобильнымразбоем. Разбойный бизнес держали, главным образом, выходцы из южных регионов.Видимо, тамошней горячей натуре претило долго и терпеливо отслеживатьприсмотренную или заказанную тачку, выяснять, где и насколько обычно паркуетсяавтовладелец, какой модели установлена противоугонка (хотя многие лохи, междунами говоря, клеят на боковое стеклышко бумажку с угрожающей надписью: дескать,машина оборудована сигнализацией фирмы такой-то, берегись! Ну не идиоты, а?),записывать с помощью прибора под нерусским названием код-граббер электронныйкод сигнализации во время ее отключения – дело тоже, кстати, непростое, еслихозяин нажимает кнопочку на брелоке почти вплотную к борту… А еще ведь надообеспечить группы прикрытия и сопровождения, и главное – создать сетьавтомастерских по разборке машин и перебивке номеров. И уж тем более претилолюбителям лихих налетов на трассе выстраивать сложные схемы переправки угнанныхв Западной Европе автомобилей в Россию.

Так что неблагодарным, небезопасным, тяжелым трудом по угонубез разбоя приходилось заниматься нашим соотечественникам. Бедняги.

Работу последней схемы, а вернее, такой тонкий и наиболееответственный момент, как провоз машинок через таможню, обеспечивалГаркалов-младший. Где крутятся большие деньги, там просто необходима поддержкаво властных структурах. Димочка Гаркалов, главным образом благодаря своемупапашке, имел, разумеется, обширные связи в тех самых структурах.

Димон по жизни был, конечно, раздолбай, но в том, чтокасалось дела, соображал хватко и свои связи никому не передоверял, держалзамкнутыми только на себя. А ведь незаменимым быть лучше, не правда ли? Онокак-то надежней… и безопасней.

И сейчас Гаркалов-младший был мертв. Схема, коюконтролировал он при жизни, пока работала, но… Но уже назревали первыепроблемы.

И проблемы предстояло как-то решать.

Владелец коттеджа поправил поленья в камине, бросил щипцы вметаллическую стойку и вернулся к остальным. Со стороны залива в окна ломилсясоленый ветер, но в каминном зале было тепло и уютно.

– Чего звал-то? – спросил его Родик.

Сперва Карновский достал из коробки сигару «Черчилль ГрандКорона», обработал кончик сигары ножичком, раскурил ее и только потомпреспокойнейшим образом ответил:

– Вчера у меня нарисовался один хрен. И начал базар с того,что может, дескать, сохранить нам канал на таможне.

Двое его слушателей переглянулись.

– В смысле? – по-простому спросил Южный.

– Дай я уж по порядку, – сказал Карновский, стряхиваясигарный пепел с колен. – Потом он назвал ваши имена… И вообще у менясложилось впечатление, что ему известно о нас все.

– Так, – напрягся Родик. – Откуда он нас знает?Мент?

– Не похож, – покачал головой Карновский. – Судяпо тому, что он предложил… Скорее, тут чувствуется потная лапка папашиГаркалова. Ты дай договорить, а потом уж перетрем тему.

– Ну так договаривай! – сорвался Родик.

– Не нервничай, вредно, – равнодушно сказалКарновский. – Далее этот хрен привел кое-какие фактики, которые знать емувообще не положено. Но которые во всех подробностях рисуют нашу с вами…творческую деятельность.

– И ты так спокойно об этом рассказываешь, будто прохоккей! – опять взвился Родик.

– А ты обожди разоряться раньше времени. Сейчас похлеще пулюуслышишь. Фактики – это так, подстраховка ему и подтверждение его крутизны. Авообще он с прискорбием вынужден был сообщить, что, в связи со смертью Димонанаш канальчик на таможне тю-тю. В смысле, будет прикрыт.