смущаться. – Честно говоря, боюсь, вы здесь из-за меня. – И Соль кратко рассказал Колки то, что нам уже известно, пересыпая рассказ оправданиями и извинениями.

Дослушав его, Колки вздохнул. Кажется, он совсем не разозлился.

– Я предполагал нечто подобное. Думал, что могла отк-крыться новая Дверь – к-как иначе? Не знал только почему… Она появилась так неожиданно, что я не успел свернуть…

– Ну, теперь мы обязательно вам поможем и все исправим, – бодро сказал Соль. – Кира закроет Дверь, и вы сможете вернуться туда, откуда ехали.

Колки печально покачал головой:

– Боюсь, все не так просто, к-как хотелось бы… К-кушайте уху. – Он подвинул к ним столик на колесиках, уставленный мисками, с дымящимся котелком посередине. – А я объясню вам, что предстоит сделать, если мы хотим, чтобы я и мои пассажиры продолжили путь…

Мури и Междумирное море

– Миры, между которыми так легко плавает мой поезд, не находятся встык друг к-к другу. Между ними есть пространство, и это пространство к-конечно же заполнено морем.

Я говорю «к-конечно же», потому что всякий мури (а именно так зовется мой народ) знает, что в любом мире начало начал возникло именно из моря – даже если оно было к-крохотным. Море, омывающее миры, Внутреннее море, Междумирное море, – это море совершенно особенное.

Боюсь запутать вас, но это море является и морем, и текстом одновременно – вот почему к-каждый из нас может почувствовать себя героем истории и вот почему к-каждый порой чувствует в себе волну. Мури – мы – не имеют родителей, матерей и отцов, как вы, друзья, нас порождает само Междумирное море. Мы появляемся на свет маленькими и беззащитными, и море заботится о нас, к-как ласковая мать, учит нас защищать себя и других, к-как научил бы отец. Мы рождаемся из букв мировых текстов и морского песка и поднимаемся на поверхность, легкие, к-когда море нам разрешает. Но до той поры мури должны подрасти.

К-каждый из нас – плеск морской пены, и к-каждый – буква! Я был рожден из буквы «к» и в память об этом часто заикаюсь, натыкаясь на нее языком. Букв так много! Ведь в мирах так-к-к много алфавитов и языков… Мури тоже много.

Мы плаваем в ласковой соленой воде, резвимся в волнах, ловим рыбк-ку и к-крабов – до чего же они вк-кусные! Мы учимся находить направление в волнах без единой ошибки – потом это нам пригодится. Даже Открывающие Двери не знают всех миров – составляют Путеводители, чтобы не запутаться, и к-каждый рассказывает остальным о том, что узнал. У нас все иначе. Я чувствую море так, к-как будто оно – часть меня, моя ласта или нос.

К-когда мы взрослеем, море позволяет выбрать, что нам ближе: одни мури будут перевозить путников на длинных к-крылатых драконах, другие – на к-кораблях, третьи – на звездных к-катерах… Я полюбил поезда с тех пор, к-как узнал о них, и выбрал поезд. Хотя моя к-каюта, к-как вы видите, все равно напоминает мне о том, к-кто я есть. У всех мури так. Мы можем выбирать, но свою природу изменить не можем.

Я путешествую на своем поезде уже несколько лет, и если бы я решил рассказать вам о тех приключениях, к-которые мне довелось пережить за эти годы, нам бы потребовалось к-куда больше времени, чем у нас сейчас есть. К-когда к-кому-то нужна моя помощь, я это чувствую, и мой поезд тоже.

Я перевожу пассажиров туда, где им место – ведь не все рождаются в том мире, для к-которого были созданы. Иногда они преодолевают много миров ради к-кого-то, к-кого увидели во сне… Ради помощи любимым или ради синего цветка. Иногда их гонит любопытство или страх… Мури это безразлично, для нас главное – насколько сильно их желание. Если они очень сильно хотят оказаться в другом месте – по-настоящему сильно, – мы забираем их.

В моих вагонах к-каждый становится тем, кто он есть… Всем найдется место – если нужно, новый вагон просто отрастает… И поэтому я так люблю мой поезд.

Мне приходится быть очень осторожным, чтобы не заблудиться, – ведь часто приходится отклоняться от основного маршрута, чтобы еще к-кого-то подобрать. У меня много к-карт и отличный к-компас – все это меня еще ни разу не подводило. Я берегу своих пассажиров и доставляю их туда, к-куда нужно – рано или поздно. По правде сказать, некоторые из них путешествовали со мной довольно долго, потому что тоже полюбили мой поезд и нашу дорогу… Но и их я привозил туда, к-куда нужно, потому что никому, к-кроме мури, нельзя плавать в водах Междумирного моря слишком долго. Я – хороший мури, так говорит мне море, но сейчас случилось нечто из ряда вон выходящее.

Времени на то, чтобы исправить это, у меня немного, и дело не только в здешнем начальнике вокзала. Междумирному поезду здесь не место – ему и мне нельзя задерживаться в одном и том же мире надолго. Такова наша природа – мы живем в водах Междумирного моря, а вне его нам приходится плохо, почти как рыбк-ке, к-которую выбросили на берег. Если мы пробудем здесь слишком долго, мой прекрасный поезд начнет таять, и, к-когда растает последний вагон, вслед за ним уйду и я – к-кто тогда довезет моих пассажиров до места назначения?

* * *

– Не переживай, Колки! – взволнованно перебил мури Соль. – Мы тебе поможем, все будет хорошо! Кира сможет открыть Дверь туда, куда вы ехали, я уверен, сможет… Я объясню ей, как это делается. Куда вы ехали?

– В этом-то и беда, – вздохнул Колки. – Я не представляю себе к-карту целиком, вижу лишь отдельные фрагменты – ведь я следую за морем, и к-карты, к-когда они нужны мне, рисую сам, впрок, – потом проще добираться.

– Как это – рисовать карты туда, куда не знаешь, как добраться? – озадаченно спросила Кира, но Соль шикнул на нее.

– Море здесь слышно очень плохо, – пожаловался Колки, смешно морщась и шевеля усами. – Мне понадобится по меньшей мере пара часов, чтобы нарисовать к-карту пути отсюда, – только тогда я смогу сказать, к-куда нужно открывать Дверь. Мы сильно отклонились. С начальником вокзала я сумел договориться, но вот мои пассажиры… – Колки сокрушенно покачал головой. – Некоторые из них так-к-к сильно испугались, другие не поняли, что произошло, и подумали, что мы уже приехали… Словом, сейчас нескольких пассажиров нет на борту. – Мури понурился. – Пок-ка они были в поезде, он защищал их. Ведь, к-как-к я уже говорил, большая часть местных видит его, к-как-к самый обыкновенный поезд… Но теперь все пассажиры в опасности!

Кира и Соль переглянулись.

– Мы найдем их, – беззаботно сказал Соль. – Не переживайте, Колки, делайте свои карты, а мы приведем пассажиров обратно!

Колки просиял.

– А многие убежали? – осторожно спросила Кира, вовсе не разделявшая Солева оптимизма.

– Пока не знаю. – Сияющая улыбка Колки погасла. – Но можно пройти