Прохожий разинул рот, но удержался отнедоуменного восклицания и зажег «факел».

– Большое спасибо, – пробормотал он,возвращая спички. – Не подскажете, который час?

Я порылась в сумке, вытащила здоровенный,оглушительно тикающий будильник, который успела починить, и сообщила:

– Скоро три.

У мужика на лице поселилась гримаса крайнегоудивления.

Я встала.

– Если больше просьб и вопросов нет, топрощайте.

– Да, конечно, безусловно, – отмердядька и тоже пошел к проспекту. На тротуаре он остановился и стал смотреть наменя. Я перешагнула через железный заборчик, разгораживающий пешеходную зону ишоссе, подошла к «копейке»… Мужик неотрывно буравил мою спину взглядом.

– Послушайте, – не вытерпелая, – вы меня преследуете?

– Нет, – пробормотал «наблюдатель».

– Тогда какого черта вы сначала брели замной по пятам, а теперь уставились, словно увидели нечто необыкновенное? –Да, простите, конечно, неудобно вышло, но я не смог сдержать любопытства…

– Чем же я привлекла ваше внимание?

Мужчина улыбнулся:

– Ну, учитывая, какими спичками выпользуетесь и то, что вместо наручных часов у вас будильник…

– И что?

– Хотел глянуть, на какой машине ездите…

– Ожидали увидеть супергрузовик, которыйподвозит ракету к месту запуска? – хмыкнула я и влезла в «копейку».

Похоже, парню нечего делать, коли он так себяведет.

– Девушка! – крикнул прохожий.

– Что еще?

– Вы куда?

– В каком смысле?

– Ну, едете…

– Сначала на Кутузовский, а потом наМинское шоссе.

– Довезите меня до Измайлова.

– Не могу.

– Почему?

– Это в другом конце.

– Очень надо.

Я молча завела мотор и умчалась. Каких толькочудаков не встретишь на улицах!

Естественно, в том месте, где на Минское шоссевливается поток автомобилей с Кольцевой дороги, возникла гигантская пробка.Поняв, что застряла в ней надолго, я включила приемник.

– Русское радио, все будет хорошо, –донеслось из динамика.

Да уж, хотелось бы надеяться. Была во временамоего детства бодрая песенка, которая часто звучала в эфире: «Это очень хорошо,что пока нам плохо…» Кто же убил Глеба Лукича? Зачем? Каким образом киллерпопал в дом? Может, в здание проникли посторонние?

Передвигаясь черепашьим шагом в потоке отвратительновоняющих машин, я задыхалась от выхлопных газов. Есть только один ответ на всевопросы. Тут орудовал кто-то из своих, домашних. Зачем? Очень просто, эталичность решила поправить свое финансовое положение и получить наследство. Новедь все завещано Раде, скажете вы. Правильно, однако убийца не знал, что ГлебЛукич переписал завещание. Он был в курсе его прежнего волеизъявления, покоторому, скорей всего, получал большой кусок. Представляю, как негодяйудивился, услыхав текст, который озвучивал Олег Павлович, то-то была для него«приятная» неожиданность. Хотя что это я все про мужчину думаю, в доме полноженщин…

Итак, кто из вас, мои дорогие, срежиссировалвесь спектакль? Ефим, Кара, Макс, Анжелика… Впрочем, есть еще Ольга. Настю иТину можно смело отбросить. Первая вряд ли была упомянута в завещании, а вторая– абсолютный ребенок, чистый и наивный. С таким же успехом можно подозревать впреступлении наших мопсих. Но тут мне на ум пришла взбесившаяся Эми, и яподавила тяжелый вздох. Ладно, отбросим детей с Настей и сосредоточимся навзрослых. Зачем же делать виноватой Раду?

О, это совсем просто. По закону убийца неимеет права наследовать имущество жертвы, и тогда в действие вступаетпредыдущее завещание. Если Рада пристрелила Глеба Лукича, ей ничего недостанется, все получит тот или те лица, которые были упомянуты в раннемволеизъявлении покойного.

Не снижая скорости, я влетела во двор, боднулабампером бордюр и поспешила в гостиную. Ну, держитесь, милые домочадцы, маловам не покажется.

В глубоких креслах у телевизора восседали РозаКонстантиновна и Галина Михайловна. Кара, совершенно бледная, лежала на диванеи упорно делала вид, что поглощена книгой. Честно говоря, мне было ее жаль.Симбиоз мама плюс свекровь может выдержать далеко не каждая. Одна задушит вобъятиях любви, другая раздавит утюгом ненависти, но результат-то один – живойне выбраться.

– Что мы смотрим? – возмущалась РозаКонстантиновна.

– «Итоги», – ответила ГалинаМихайловна.

– Дорогая, они идут вечером, ввоскресенье.

– Сегодня оно и есть.

– Нет, сегодня вторник.

– С утра был выходной!

– Вторник!

– Воскресенье!

– Сегодня понедельник, – подалаголос с дивана Кара.

Я мысленно зааплодировала ей. Молодец, встатьна чью-либо сторону в данном споре чревато для здоровья.

Бабушки на секунду примолкли, но потомвозобновили пикировку.

– Так что мы смотрим? – неуспокаивалась Роза Константиновна. – А, этот, ну, как его… забыла… Познер!

– Нет, – возразила ГалинаМихайловна, – сейчас реклама.

– Сама вижу, но до нее был Познер.

– Нет, Масляков.

– Кто?

– Ведущий КВН.

– Какой КВН? Мы смотрели «Круглый стол»об экологии.

– КВН!

– «Круглый стол»!!!

Кара вздохнула, но вмешиваться не стала.Пощелкав еще раз искусственными зубами, девица, рекламировавшая жвачку,исчезла, на экране появился Дибров. Хитро улыбаясь, он завел:

– Итак, у вас есть помощь зала.

– Ну я же говорила, Познер! –удовлетворенно заявила Роза Константиновна.

– С ума сойти, наденьте очки, этоМасляков!

– Зачем мне они, я прекрасно вижуПознера.

– Если натянете очки, то так жеизумительно обнаружите там Маслякова!