Или еще один пример необычной солидарности с русским народом простого француза. После возвращения Крыма в состав России в 2014 году и организованной на Западе антироссийской кампании по этому поводу, я получил письмо от директора лицея в городе Провен, который сообщил мне, что в их лицее сохранился скелет русского солдата, принимавшего участие в кампании во Франции в 1814 году, и он хотел бы вернуть его на родину. С согласия французских властей мы организовали передачу останков русского солдата в Россию, где он был похоронен с воинскими почестями через двести лет после смерти на военном кладбище, недалеко от того места, где 7 сентября 1812 года произошло знаменитое Бородинское сражение.

Когда я оглядываюсь назад, я вижу лица людей, которые оставили след в моей жизни, научили меня быть тем, кем я стал сегодня. Первыми, без сомнения, были мои родители, которые воспитывали меня в духе уважения к другим людям и передали мне семейные ценности.

Потом мои учителя в школе и институте, которые щедро делились своими знаниями. Недавно я узнал, что моя первая учительница французского языка в МГИМО, Мария Михайловна Анфилофьева, отпраздновала свои 92 года и помнит обо мне пятьдесят четыре года после того, как научила меня первым французским словам, так же как я вспоминаю ее с огромной благодарностью.

Коллеги, сопровождавшие меня на первых шагах дипломатической карьеры. Каждый преподнес мне свои уроки, как положительные, так и отрицательные. Моим первым послом в Париже в 1971 году был Валериан Зорин, выдающийся дипломат советской школы, сменивший в 1965 году Сергея Виноградова, друга генерала де Голля, харизматичного и открытого человека, которого очень любили французы.

Я не буду перечислять всех выдающихся дипломатов, с которыми мне довелось работать, но не могу не упомянуть имена некоторых из них: Степана Червоненко, Виктора Карпова, Льва Менделевича, Анатолия Адамишина, Якова Рябова, Юрия Дубинина, Юрия Рыжова, Евгения Примакова, Юрия Рубинского. Последний продолжает быть моим другом и учителем, особенно по истории Франции, которую он знает лучше самих французов.

Я принадлежу к той старой школе российской дипломатии, которая готовила настоящих экспертов в своей области, специалистов, глубоко понимавших проблемы, с которыми они имели дело. К этим знаниям, что я пополнял всю свою жизнь, я всегда добавлял кусочек своей души, которая открывала мне сердца французов.

В МИДе всегда было французское направление, группа дипломатов, которые специализировались на отношениях с Францией и передавали свои знания из поколения в поколение. Я рад, что, несмотря на новые тенденции к стандартизации современной дипломатии, я мог передать свои знания и мой интерес к Франции некоторым из моих коллег, таким как Виктор Кузнецов, Артем Студенников, Александр Самарин, Андрей Кузнецов, Константин Пахоруков, Кирилл Макаров, которые продолжат дело моей жизни.

Я также вспоминаю своих друзей, которых уже нет среди нас: кардинала Роже Эчегарая, Сержа Дассо, Макса и Полетт Эльбронн. С каждым из них связаны волнующие страницы моей жизни.

Я познакомился с Роже Эчегараем в 80-х годах во время конференции, организованной иезуитами в центре «Ля Фонтэн», недалеко от Шантийи. В то время он только что переехал в Рим к Папе Иоанну Павлу II, чьим доверенным лицом и одним из главных советников он стал некоторое время спустя. Мы сразу поладили и оставались друзьями до конца его жизни. Моя семья и я не раз посещали его в Риме, где он принимал нас в своей частной квартире на улице Сан-Каллисто в историческом районе Трастевере. Мы часто ходили в маленькие ресторанчики на площади Санта-Мария-ин-Трастевере, напротив одноименной базилики, одной из старейших церквей итальянской столицы.

Помню, однажды вечером, когда мы сидели на террасе ресторана, на площади перед нами снимали фильм, действие которого происходило в 60-х годах. Благодаря магии кино я перенесся в Рим своего детства с его неповторимым очарованием. Лучшего подарка мне нельзя было сделать!

Я также помню другую встречу с Роже Эчегараем, на этот раз в Москве, в 1992 году. Кардинал был в служебной поездке, и мы пригласили его на ужин к себе домой. Это было очень тяжелое время. После распада Советского Союза полки магазинов были пусты. И этот вечер, проведенный в нашей московской квартире, стал для нас большой моральной поддержкой, жестом дружбы, который я никогда не забуду. «Друзья познаются в беде», – гласит известная русская пословица, которая имеет свой французский эквивалент, поскольку речь идет об абсолютной истине.

Серж Дассо, один из богатейших людей Франции, был одним из первых французских политиков, с которым я встретился, когда прибыл в Париж в конце октября 2008 года. Во время моей работы в Париже мы встречались с ним регулярно. Но я хорошо запомнил одну совершенно необычную встречу. 2 февраля 2013 года французские коммунисты организовали на площади Сталинграда в Париже митинг, посвященный 70-й годовщине Сталинградской битвы, ставшей переломным моментом Второй мировой войны. Погода была ужасная: шел дождь со снегом. Площадь была заполнена людьми. Над головами развевались красные флаги, как в Советском Союзе. Сойдя с импровизированной трибуны, я оказался лицом к лицу с Сержем Дассо. Я очень удивился. Он был последним человеком, которого я ожидал увидеть в этом человеческом море. «Что ты здесь делаешь, Серж?» – спросил я его. «Я здесь, потому что помню, что именно благодаря победе под Сталинградом были освобождены немецкие концентрационные лагеря Освенцим, Бухенвальд, Дахау». Глубоко тронутый его словами, я по-товарищески обнял его.

Помню, что французские ветераны войны, с которыми я часто встречался, всегда говорили мне, что без победы под Сталинградом движение Сопротивления во Франции никогда не получило бы такого размаха.

Я помню еще одного участника движения Сопротивления, Макса Эльбронна, основателя магазинов «Монопри» и директора «Галери Лафайетт» с 1945 по 1971 год. В июне 1943 года немцы арестовали его и депортировали в концлагеря Бухенвальд, Дахау, а затем Штрутхофф, из которого он был освобожден 30 апреля 1945 года. Всю свою жизнь он был благодарен Советскому Союзу за разгром гитлеровской Германии. Со своей женой Полетт он часто бывал в посольстве, и я близко познакомился с ними. Во время трудных 1991–1992 годов, когда Россия переживала серьезный кризис, он отправлял посылки с гуманитарной помощью многим своим друзьям из посольства, вернувшимся в Москву.

Я мог бы очень долго писать о моих многочисленных французских друзьях, но, наверное, поставлю точку.

Последнее слово останется за Фредериком Миттераном, бывшим министром культуры, знатоком российской истории. Как-то после одной из наших многочисленных встреч, спускаясь по лестнице моей резиденции, он сказал мне: «Господин посол, благодаря вам хочется любить Россию!» Признаюсь, это самая большая награда, которую я получил как представитель своей страны. В этом сам смысл существования посла. Всю свою жизнь я пытался сделать мою страну близкой и любимой французами и вызвать у моих соотечественников такие же чувства к Франции.

Я думаю, что если я добился успеха в жизни, то это потому, что выбрал профессию, для которой был рожден. Однажды во время ужина с государственным министром Монако Мишелем Роже моя жена Наташа сидела рядом с министром культуры княжества Полем Массероном, который по совместительству был также министром внутренних дел. В своем втором качестве он засыпал мою жену вопросами обо мне: как я стал послом? «По призванию», – ответила жена.