Дама-босс хранила молчание. Перекладывала какие-то бумаги на своём столе, похожем на гроб. «Наверное, ей до смерти хочется оказаться внизу, с теми толпами», – подумал я.

И понял, что сам лишил её такой возможности, поскольку не пришёл вовремя.

– Только что сказал вашей девушке, – проговорил я. Мой голос прошелестел над стеклянным полом. – Сказал ей. Не нужна мне эта работа. Без разницы, сколько вы платите. Мне это не нужно. Так почему бы вам не отправиться вниз, к таким же, как вы? Остался ещё час. Это целая вечность.

Дама-босс бросила на меня взгляд, который яснее ясного выражал то, насколько я невежественен во всех возможных областях.

– Мы не на переговорах, мистер Сент-Джон. Задание состоит в следующем: в обмен на девятьсот тысяч фунтов стерлингов плюс затраты вы расследуете исчезновение и выявите нынешнее местонахождение…

– Леди, это не переговоры, потому что я не нуждаюсь в дерьме, которое вы пытаетесь мне втюхать! Не тратьте силы зря!

– …нынешнее местонахождение, если таковое существует, молодой женщины по имени Северин Анк, которая исчезла приблизительно восемнадцать лет назад неподалеку от посёлка Адонис, на архипелаге Белый Пион, в северном полушарии Венеры, представляющем собой нечто вроде серой зоны между китайским и канадским секторами.

– По-вашему, я этого не знаю?! – прошипел я, возненавидев её по-настоящему, со всей силой. Добиться от меня такого очень легко. Достаточно произнести слово. Любое из списка: Адонис, Белый Пион, Северин Анк. Как эта бритая сука посмела сказать её имя вслух? Шла бы она на хрен за такое. Я не произносил это имя три года, и у меня было больше прав его произносить, чем у кого-то другого.

Дама-босс обошла вокруг своего стола и присела на краешек, сложив пальцы шатром. На её лице заплясали отблески арлекинских огней. Скулы у неё были невероятные, как на изваянии мученицы.

– Я весьма уверена, что знаете, мистер Сент-Джон. Я и те люди, чьи интересы я представляю, считаем, что вы находитесь в уникальном положении, позволяющем провести это расследование. Скажу для ясности: мы рассчитываем на успех. Мы рассчитываем на грандиозный успех. Мы рассчитываем на – не буду скрывать – тело. Нам сгодится любой вид. Живое или мёртвое, целое или по частям. В сознании или… хм… ну, в том состоянии, которое можно считать противоположностью сознания. Это даёт вам довольно широкое пространство для манёвров.

– Какой-то грёбаный гротеск, но поскольку я не стану заниматься этим делом, притворюсь, что не расслышал.

Она коротко рассмеялась. Её приглушённые сатурнианские гласные источали лесть; её венгерские согласные презрительно усмехались.

– Но кто, если не вы? Разве могли мы отыскать в любом мире, под любым камнем того, кто знаком с предметом наших поисков столь же близко? У кого могут найтись более сильные мотивы узнать правду, чем у Анхиса Сент-Джона, сироты из Адониса, мальчика, который видел всё? Мальчика с поющими руками? – Она схватила меня за руки, облачённые в перчатки, быстрее чем мои потрёпанные нейроны успели отреагировать. Кожа у неё была холодная даже сквозь перчатки. Я выдернул руки, сжав кулаки.

Дама-босс нахмурилась. Отступила на шаг, покачалась на пятках, как профессиональный боксёр. Первый раунд пошёл не так, как ей хотелось, но она уже выходила на этот ринг. Она принялась обстреливать меня фразами:

– Вы не помните ничего, что с вами происходило до десяти лет. Ваши родители были записаны как Пейто и Эрзули Кефус во время венерианской переписи населения 1940 года – османские подданные, задолженность по налогам немалая и тянущаяся с давних пор. Но с тем же успехом они могли бы оказаться персонажами какого-нибудь романа, принимая во внимание то, насколько вы ощущаете свою связь с ними. Вы не пользуетесь именем, которое они вам дали. Северин в день вашей встречи окрестила вас вот так, по-дурацки. Фамилию вы взяли у приёмного отца. Вы провели юность на Луне, но не в Титоне, а в Ибисе. Довольно милый прибрежный городок, но, что куда важнее, там имеется знаменитый госпиталь, специализирующийся в лечении…

– Хватит.

– …калек, безумцев и немощных. «Святая Нефтида», верно? Кажется, в Ибисе ещё есть очаровательный парк развлечений с отличными разухабистыми «русскими горками». И с электромобильчиками. Как же вам повезло! Кто бы не превратился в прекрасного юношу в таких идиллических условиях? Великолепное поместье с видом на Море Ясности. Самый зрачок человека-на-луне [50]. Игрушки, книги и хорошая, питательная, выращенная на Земле еда. Даже амбулаторное отделение! Но только ведь вы не прижились в «Святой Нефтиде», верно? Ну а кто бы прижился? Медсёстры бывают такими занудами…

– Прекратите.

– Итак, вы сбежали из госпиталя, от своего опекуна, от автомобильчиков и «русских горок». И куда же вас занесло первым делом? Ну же, вы точно это помните.

Моё лицо горело. Алкоголь, который я жадно глотал в «тэлботе», спешно устремился в обратном направлении.

– Да замолчите же вы наконец. Заткнитесь!

– О, но я не сомневаюсь, вы знаете ответ на вопрос лучше меня, мистер Сент-Джон. Что же это было за место? Марс? Нет, нет, Марс был позже, после того, как вы просохли – ну, по крайней мере, в первый раз. Так где же вы задержались поначалу?

Я стиснул зубы.

– Меркурий. Трисмегист.

– Ах, ну конечно. Гасиенда. Скажите-ка, это была ваша первая попытка самоубийства, или мы что-то упустили из того, что случилось под сенью Святой Нефти?

– Хватит.

– Скажите, мистер Сент-Джон, что собой представляет мальцовый кит на самом деле?

Человек может выслушивать собственную историю лишь до определённого предела, прежде чем он запросит пощады. Это и был мой предел, он самый.

– Так это ж я, – таков был мой весёлый ответ, и с этими словами я, приподняв на прощание шляпу, двинулся прочь от дамы-босса. «Быстро, но не бегом, – пронеслось у меня в голове. – Бегство никому не к лицу».

Я бросил через плечо:

– Приятного вам утра, мадам. Увидимся в аду.

– Мистер Сент-Джон, вернитесь сию же секунду, или к пробуждению стекла будете надрываться в титановой шахте.

Я застыл. Любой, кто бывал в шахте Урана, замер бы на месте.

– И я подыщу для вас бригадира, у которого особенно серьёзные проблемы в семье. – Она смягчилась, но не очень-то сильно. – Не будьте идиотом. Мы заплатим вам больше денег, чем вы видели за всю жизнь. Обеспечим едой. Выпивкой. Транспортом. Наркотой по выбору, разной. Компанией, если взбредёт такое в голову, хотя я бы рекомендовала сперва принять ванну. Личным устройством радиосвязи, так что больше вам не придётся выстаивать очереди на Базе – и, раз уж зашла об этом речь, стоимость этого радио составляет почти половину того, что мы вам платим. Цитера отправится с вами, мы не дураки. Вам требуется нянька. Но, поверьте мне, – даже если вы доведёте дело до конца, будучи жирным, пьяным, обдолбанным и затраханным до бесчувствия, после сможете спать, укрываясь толстым одеялом из денег. Или сможете заняться любой менее мотивирующей работой – копать морские туннели, транспортировать отходы или добывать в шахте самую опасную дрянь, какую я смогу придумать за целую неделю. Но вы покинете мой офис, лишь когда возьметесь за эту работу.