Ответ знала. И чувство вины, и пресловутая привычка. Если бы не авария, стал бы он в будущем таким, как сейчас? Может, сотрясение повлекло такое апатичное отношение ко мне и к жизни вообще? Но все чаще, ложась с ним в постель, я с облегчением думала: «Не пристает сегодня, вот и хорошо». И это «хорошо» перетекало в недели, месяцы и грозило превратиться в праздник, который один раз в год, сродни Рождеству или Пасхе. Его ждешь, готовишься триста с чем-то дней, а он явится на минуту, прогремит поздравлениями, пшик, и все…

Я вернулась на работу, позвонила Катерине и дала задание начать масштабную рекламную кампанию. Как-то очень опрометчиво решилась бросить то, к чему стремилась долгие годы. Своя клиентура, налаженный бизнес, отличные сотрудники, любимая работа. Променяв это все в один момент на создание семейного уюта, сейчас жалела. Мне не хватало нормального здорового общения, не хватало копания в чужих головах, не хватало плотной записи в еженедельнике. Я скучала о Катьке, скучала по состоянию потребности кому-то, некой нужности. Помогать людям, выводить их из трудного психологического состояния мне нравилось. Мне нравилось распутывать клубки, которые люди сами себе наворотили. Жизнь намного проще на самом деле. Просто мы – люди – очень любим ее усложнять. Чтоб потом с достоинством выйти из ситуации, чтоб ощутить удовлетворение и радость. К сожалению, миллионы книг, фильмов и тренингов никак не научат нас быть счастливыми просто так. Нам обязательно нужны условия.

А пока внушительного списка клиентов не наблюдалось, решила занять себя предпраздничной суетой. Купить родителям подарки, подписать открытки. Мне нравилась эта забытая и незаслуженно откинутая в разряд «ретро» традиция. Помню, как мама покупала стопку разноцветных карточек, мы подбирали красивые стишки, подписывали и рассылали по адресам, бережно хранимым в семейном блокноте. Простым карандашом расчерчивала линии и аккуратным почерком выводила буквы. И точно так же наш почтовый ящик в канун Нового года наполнялся приятными письмами и открытками с поздравлениями. Мы ждали этих весточек не меньше, чем мандаринов под елкой. И коллекционировали открытки, хвастаясь школьным друзьям разнообразием коллекции. Ах, детство. Счастливое время! Когда радость была повсюду, буквально трансформировалась из воздуха, а вера в чудеса превращала любой день в сказочный.

Сейчас я бродила мимо наряженных прилавков, но среди мишуры и новогодних украшений ничто не притягивало мой взгляд. Не было чего-то теплого, родного, чтоб под подушку или под елку. Маски и колпаки одинаково свешивались с прилавков, безликие, бесформенные. Бенгальские огни, хлопушки и другие новогодние атрибуты в категорию «подарки» не попадают, хотя придают празднику силу и дополнительный колорит. Я прошагала все четыре этажа торгового комплекса в поисках подарков и порядочно устала. От мигания гирлянд слезились глаза, от шумной толпы гудела голова. И без того неулыбчивое настроение ухудшилось. Я вышла на улицу. Домой возвращаться не хотелось. Но сырой декабрьский ветер гнал с улицы, хотелось горячего шоколада и таких же сладких обжигающих отношений. Чтобы ложкой, с наслаждением. По губам, языку, задержать во рту не глотая. Насладиться терпким насыщенным послевкусием. Чтоб от тягучей сладкой жидкости прилипли щеки к зубам, а слизистая губ покрылась морщинками. Чтоб чувствовать на языке плотность, вдыхать запах, чтоб наесться досыта. Так, чтоб больше не хотелось.

Решила позвонить Татьяне:

– Давай встретимся?

– Не могу, муж пригласил в ресторан.

– Везет тебе. – Я вздохнула и отключилась.

Но мобильный вновь ожил и засветился номером Михаила. Наверное, в моей голове что-то щелкнуло бесповоротно, и я пропела в трубку:

– Витенька?

– Какой еще Витенька? Это Михаил Царев. Каролина, ты где пропала?

– Аааа… Я? Я не пропала.

Мозг лихорадочно пытался придумать что-нибудь эдакое, но, кроме обрывочных заготовленных «на всякий случай» фраз, ничего на ум не шло.

– Зачем звонишь?

– Каролина, я… – он как-то замялся, – я хотел тебя увидеть, но…

И пока он не сказал прощальные слова, быстро затараторила:

– Прости, дорогой, меня ждут. Чао!

– Да-да, понимаю. Позвони как-нибудь, ладно?

Я ничего не смогла ответить. Отключилась.

Волнение комом душило горло. Вопросы тучей скомкались в голове: почему позвонил, что хотел, он вспоминает меня? Как в красивом голливудском кино, мне хотелось быть роковой красоткой, засевшей в сердце двух мужчин – порочного красавца бизнесмена, к которому тянет плоть, и добродушного домашнего увальня, к которому взывает совесть. И чтобы индийские страсти, слезы, романтика, непростой выбор, печальный диалог и счастливый финал. Желание воплотить придуманную сказку в реальность резало самолюбие и терзало гордыню. Жгло изнутри и заставляло поступать нелогично: ждать звонка, прерывисто дышать и много фантазировать. Как хорошо, что у меня есть талантливая советчица в любовных битвах и что я осмелилась ей все рассказать. Я не знала, позвонит ли мне Михаил вновь, но теперь убедилась, что пазлы – это женская игра. А моя Танька – профессиональный игрок.

* * *

Наступающий Новый год мы решили встретить в ресторане девичьим коллективом, о чем проинформировали своих мужчин. Мне добровольное заточение порядком надоело. Хотелось музыки, комплиментов, фейерверков, умопомрачительного декольте на платье.

Катька собиралась встречать праздник со своим галантным кавалером, и я искренне за них радовалась. Родителям отправила увесистую посылку, подписала открытку для мамы (она их любит), не забыла купить милые безделушки родственникам, приготовить подарок Славке и подругам.

Оказывается, наша Татьяна сделала в этом ресторане заказ еще в то время, когда ее семейная жизнь давала трещину.

– Мы давно знакомы и никогда этот праздник вместе не отмечали, – сформулировала она свою позицию.

– Но это семейное торжество, – пожала плечами Ирина.

Я не возражала.

– В Новый год по-новому. С чистого листа.

Предварительно уточнили праздничную программу и решили надеть в ресторан красивые наряды. По такому случаю купили торжественные платья. Я рискнула облачиться в вызывающий красный. Это не мой цвет, но если новая жизнь, надо все делать по-новому. Меняться кардинально. Атласное платье, оголенные плечи, открытая спина и глубокие разрезы на юбке подчеркивали девичью стройность фигуры. Иришка выбрала платье в пол изумрудного цвета. Не такое открытое, как мое, но от этого не менее экстравагантное. Декольте в сетке и длинные сетчатые перчатки. Бомба! В чем планировала сразить нас Таня, как всегда, оставалось загадкой. Она была хорошей подругой, верной и отзывчивой, но моменты, которые касались ее лично, держала в секрете.

Когда были закуплены подарки детям, вызван по адресу Дед Мороз со Снегуркой, в школах гремели утренники, а вся Москва пахла мандаринами и хвоей, у Иришки заболела Настя.