ничего не было. Я вновь посмотрела на наблюдателя. Молодой парень атлетического телосложения, отлично подготовленный, вероятно не вылезавший из спортзала. Одет он был в черный костюм, сидевший на нем, как вторая кожа. Вообще-то было вполне естественным то, что ничего лишнего, кроме переговорного устройства, наблюдатель с собой не взял. Оружия при нем не было. Очевидно, оно ему было и не нужно. Его задачей было следить за тем, что происходит снаружи. Скорее всего, вооружены были те, кто засел в коттедже.

Однако надо было решать, что делать с наблюдателем. Его однозначно нельзя было оставлять в таком положении, в каком он находился на данный момент. Он в любую секунду мог прийти в себя и поднять тревогу. И тогда наше с Четвертиковым положение могло сильно осложниться. Допустить этого никак было нельзя. Ведь необходимо было наконец выяснить, кто же все-таки пробрался в коттедж Ростислава Бередунковского. Хотя я практически уже знала, кто именно. Определенно, кто-то из группы Никиты. Может быть, даже кто-то из тех, кто по ошибке вместо заместителя директора цирка умертвил его брата, Романа Бередунковского. Что они делают в коттедже? Как что, ищут компрометирующие Кирилла Александровича Пересыльникова документы. Однако все мои догадки нуждались в подтверждении.

В этот момент с наружной стороны забора я услышала, как меня позвал Валериан Четвертиков:

– Татьяна Александровна, вы где?

Я посмотрела наверх и увидела сидящего на заборе стажера. Что за народ идет в полицию! Неужели мальчишке никто не объяснил, что слежка подразумевает тишину? Шипеть, как спущенное колесо, не стоит. Интересно, как он умудрился забраться наверх? Ведь лассо-то у него не было. Да еще и сидит на заостренной доске.

Я подошла вплотную к забору.

– Я здесь, Валериан, – прошептала чуть слышно.

– Здесь все тихо, Татьяна Александровна? – осведомился парень, готовясь спрыгнуть вниз.

– Валериан, стоило вести себя потише, – буркнула я. – А не топать, как стадо слонов.

Четвертиков застыл.

– Да ладно, слезайте уже. Что вы, вечность там собрались сидеть?

Валериан спрыгнул вниз.

– Все ж таки надо было идти потише, а не шагать, как на строевой подготовке, – заметила я. – Вас обнаружили. И вот он поднял тревогу.

Я кивнула на распростертого наблюдателя.

– Да, я видел, как вы ему двинули. Жаль, что так получилось. Ну, что он меня заметил, – извиняющимся тоном проговорил Четвертиков.

– Запомните на будущее: сидеть в засаде надо бесшумно. Передвигаться незаметно и уж точно не орать на всю лесополосу свои вопросы, – проворчала я. – Ладно, чего уж теперь посыпать голову пеплом, надо придумать, что с ним сделать, – сказала я. – Просто так оставлять здесь его нельзя. Это сейчас он находится в отключке, но уже совсем скоро он очухается и поднимет шум. Или же те, кто засел внутри, начнут связываться с ним по рации. В любом случае его начнут искать.

– Значит, в коттедж действительно проникли гости? – спросил Валериан. – Но как же им это удалось?

– Это настоящие профессионалы, Валериан, – заметила я. – К сожалению, неизвестно, сколько их там находится. Они выставили снаружи наблюдателя, и он, услышав, как вы шагали вдоль забора, связался по рации с теми, кто находился внутри. Нам просто повезло, что я успела его остановить. Кстати, как вам удалось забраться наверх? Высота-то здесь приличная.

– Я нашел здесь лестницу. Через нее они и забрались внутрь. Лестница портативная, видимо, складная, но довольно прочная. Скорее всего, она сделана из тонких металлических прутьев. И зафиксирована она надежно. Видите, вот размещается по обе стороны забора. С той стороны она упирается в землю, а с внутренней свисает. Правда, не до самого конца, но спрыгнуть можно.

– Ладно, надо все же решить, что с ним делать. – Я кивнула на наблюдателя.

– А у меня есть наручники, Татьяна Александровна, – сообщил Четвертиков.

– Это хорошо, Валериан. Наручники есть и у меня. Только к чему тут его можно приковать?

– Да вот… вот хотя бы к тому вон дереву, – сказал стажер.

– К какому дереву? – спросила я.

– А вон, видите, стоит невдалеке?

Четвертиков показал рукой направо. Да, действительно, неподалеку стояло небольшое дерево.

– Пойдет, – резюмировала я. – Берите его за правую руку, а я возьму за левую, и потащим к тому дереву, – распорядилась я.

Мы с Валерианом дотащили находившегося без сознания парня к дереву, и Четвертиков приковал его, надев на запястья наручники.

– Что с рацией будем делать? – озадачилась я, пока мы занимались перемещением бессознательного тела. – Оставшиеся в коттедже могут связаться по ней с наблюдателем в любой момент. Что тогда будем делать? Мы же не сможем ответить. Они и так уже заподозрили, что на территорию проникли чужие, поскольку наблюдатель им это сообщил прямым текстом. А если они вызовут его сейчас и не получат ответа, то…

– Стоит побыстрее идти в коттедж, да, Татьяна Александровна? – спросил стажер. – Пока они не связались с наблюдателем.

– Подождите вы, Валериан, – остановила я его. – Давайте поищем, что можно использовать в качестве кляпа. Этот деятель же очнется – и вы думаете, тишину соблюдать будет? Как порядочный?

Я зарылась в карманы в надежде обнаружить что-то вроде носового платка. Четвертиков тоже озадаченно ощупывал свою одежду. И… мы не успели.

В этот момент наблюдатель пришел в сознание и, быстро сориентировавшись, начал незамедлительно кричать что есть силы, сообщая, что его схватили.

– Я сейчас его заткну, – сказал Четвертиков и подбежал к парню.

Я увидела, как он нанес ему сильный удар по голове и парень затих. Чему наших полицейских учат, в очередной раз озадачилась я. Так вот чуть удар не рассчитаешь – и все, превышение полномочий. К тому же наблюдатель все равно успел поднять тревогу. Определенно, его истошные крики были услышаны в коттедже. Ладно, с этим уже ничего нельзя было сделать. Однако нет худа без добра. Прикованный к дереву наблюдатель будет свидетелем. Теперь необходимо было не упустить забравшихся в коттедж. А как это сделать? Можно попробовать выманить их наружу, показав, что мы собираемся проникнуть в коттедж через дверь. А поскольку они использовали для этой цели окно, то логично предположить, что и выбираться из коттеджа они будут таким же способом. К тому же к нему была приставлена