бесшумно спрыгнул откуда-то сверху, оказавшись посреди спящих путников. Его глаза горели красным огнём, а всклокоченная шерсть блестела в лунном свете. Это был не обычный волк, каких многим доводилось видеть. Он был выше и мощнее, шире в груди. Его лапы были более длинными, а когти на них гораздо опаснее. Оскалив клыкастую пасть и зарычав, издавая глухой гортанный рокот, хищник бросился на ближайшего спящего человека. Ухватив его за ногу, он потащил его за собой, но мгновенно проснувшийся Филат, оказавшийся в этот миг жертвой, дико завопил, и выхватив кинжал из-за голенища свободной ноги, воткнул его твари в середину морды между горящими глазами. Та взвыла и замертво упала на месте. Трое дозорных тут же оказались на ногах, услышав крики Филата, как и все остальные, кто ещё совсем недавно спал. Но времени на разговоры не было. Сверху спрыгивали один за другим волки, чёрные как уголь, с красными пламенными глазами. Они кидались на путников, словно остервенелые, будто от этого зависела их жизнь. Авенир бил без промаха и убивал одну тварь за другой, каждый раз всаживая стрелы в самое сердце. Иероним и Рогдай мужественно отбивались от атаки двух огромных особенно свирепых монстров, которые прижали их к стене, но тут между ними вскочил Аеск и двумя точными ударами пронзил обоих хищников. Иветиль удалось добраться до лука, и она теперь стояла рядом с братом, отстреливая незваных ночных гостей.

Атака закончилась так же молниеносно, как и началась. Один из волков завыл, находясь вне поля зрения, и все остальные молча последовали на его зов. На поляне осталось лежать четырнадцать мёртвых тел.

– Все целы? Иероним, Рогдай, Аеск? Где Валь? Филат? Филат, что с тобой? – Авенир бросился к товарищу, осевшему на пол и державшемуся за разорванный бок. Кровь лилась нескончаемым потоком, быстро образовывая лужу.

– Один всё-таки успел меня зацепить. Но я перерезал ему глотку до того, как он смог отхватить от меня кусок, – Филат кашлянул, и изо рта тоже брызнула кровь.

– Его нужно уложить на землю, срочно. Снимите с него одежду, – скомандовала Иветиль.

– Не нужно, не трать силы, я уже не встану, – Филат попытался улыбнуться сквозь боль, – ты ведь чувствуешь это, девочка, чувствуешь, что мне не выжить. По лицу вижу, по глазам, – он с трудом повернул голову, – Авенир, я хочу тебе сказать, что ты прав. Прав во всём. Поэтому, доведи дело до конца, я не хочу, чтобы смерть Космы и моя смерть были напрасными.

Больше он ничего не сказал. Сердце могучего воина из южных земель перестало биться так и не дождавшись восхода солнца. Волчьи Клыки стали для него погибелью и местом упокоения.

Путники отправились в дорогу лишь после того, как сложили над своим братом и товарищем курган из камней, похоронив вместе с ним его два ятагана.

– Он был славным воином и погиб в бою. Пусть его душа покоится с миром.

В пути все молчали. Говорить было особенно не о чём, поэтому никто и не пытался нарушать тишину.

– Кто-нибудь мне скажет, что это были за твари? – внезапно испуганно спросил Валь – некоторым ведь удалось сбежать!

– Это северные волки, или их ещё называют волколаками. Они намного свирепее и умнее любых других своих сородичей. Ходят слухи, что некоторые из них даже могут принимать человеческий облик. Скорее всего это враньё, но то, что они очень умны, мы с вами уже убедились, – ответил за всех Рогдай.

– Да, если это нападение было спланировано, то они действительно умны и изобретательны. Не зря тебе не нравилось это место, Авенир. Мы были у них как на ладони, – подтвердил Иероним.

– А кто это завыл и почему они сбежали? – не унимался Валь.

– Скорее всего вожак стаи. Они сбежали, но вернутся вновь, это точно. Так что спокойной жизни нам лучше не ждать, – снова ответил Рогдай.

– И как нам быть? – Валь уже почти упал в обморок от страха.

– Я родился и вырос в этих краях. Охотники говорили, что убить волколака можно только пронзив его сердце. Но также они очень боятся огня, соли и железа. У нас есть наши мечи, огонь развести нам под силу. А в соль я не особо верю, – поделился знаниями Рогдай.

– Но ведь мы не всех убили таким способом, многие были мертвы от других ран, – удивилась Иветиль.

– Значит они ещё поднимутся на зов своего вожака. Они порождение древней тьмы, тут нечему удивляться, – закончил Рогдай.

– Рогдай, твои слова не вселяют надежды, – подтвердил Авенир, – но мы не должны останавливаться. Скорее всего их не так много осталось, и они не нападут этой ночью. Поэтому нужно как можно скорее подальше убраться от этих гор.

На горизонте показались очертания семи тёмных силуэтов. Семь исполинских фигур, вырезанных из камня, были разбросаны по склону горы. Они величаво возвышались над всеми, кто проходил мимо них. Это были семь древних северных богов-великанов, им поклонялись жившие тут народы задолго до того, как была основана Гранума или Альбастрат. Семеро истуканов прошли сквозь время, не потеряв своего устрашающего величия. Шесть из них с головами животных и лишь седьмой был человеком.

– Это тотемы норманнов. Они стоят здесь уже тысячу лет. Не думал, что когда-нибудь увижу их, – пояснил Рогдай.

– Ни у кого из них нет глаз, но у меня ощущение, что они на нас смотрят. Мне кажется, что они живые, – Валь очень сильно испугался, долго всматриваясь в грозные лица древних богов.

– Им не нужны глаза, чтобы увидеть твою душу, малец, – продолжил рассказ Рогдай, – вон тот, ближайший к нам с головой сохатого и топором дровосека в руке, зовётся пастырем леса. А вот этот, с головой орла и большим луком в руках, был божеством мудрости и прозорливости. Люди обращались к нему, когда им нужна была помощь в выборе или принятии решения. Есть ещё вон тот, с головой быка и огромным молотом в руках. Он кузнец и покровитель всех ремёсел. Строители и мастера различных дел делали ему подношения, когда дела у них не ладились.

– Откуда ты их знаешь, Рогдай? Я никогда не слышал и не читал о таких божествах, – Авенир с интересом слушал рассказ старого воина.

– Я родился в семье, где их почитали, как в старые времена.

– Тогда понятно, – Авенир разглядывал очередного каменного истукана, – а тот, что с головой медведя, чем он отличается от остальных?

– Это охотник. У него в руках копьё отваги и смелости. Он олицетворяет собой силу и мощь природы. А кто ему поклонялся, думаю, и так понятно.