«Почему бы и нет?», с нами пошли Гизер и Оззи, то же самое сделали Дэйв Тангай и Люк из нашего технического персонала. В другой части клуба находились Роджер Чапмен, певший когда-то с Family и выступавший у нас на разогреве со своей группой Chapman Whitney Streetwalkers, и Нико МакБрейн, который сейчас в Iron Maiden, а тогда играл у Роджера на барабанах.

Наша компания сидела, выпивала, хорошо проводила время, никого не трогала. А потом вокруг нашего стола начали наматывать круги несколько вышибал клуба.

– Весело вам, да?

– А ты с какой целью интересуешься?

Оказалось, они подошли посмотреть, чем мы занимаемся, так как у них возникли какие-то неприятности со Streetwalkers и их компанией, а для них мы все, наверное, выглядели на одно лицо: «О, да они все из этой группы».

Оззи пошел в туалет, а Дэйв Тангай составил ему компанию. Кто-то кому-то что-то сказанул или зацепил, Дэйв влез, чтоб разнять, но все переросло в полноценную драку. Мы с Альбертом бросились выяснять, что случилось. Сбежали по лестнице, и парень, стоявший внизу, выстрелил Альберту прямо в рот. Чувак просто поднял пушку, и бум! У Альберта и так много зубов не хватало после занятий боксом, так что невелика потеря. Он был в порядке. Пуля прошла сквозь щеку. Никогда не забуду чувака, который это сделал. На нем был костюм и черные перчатки. Альберт ударил его так сильно, что тот был весь в крови. Страшная была драка.

Я к тому времени бил другого чувака и, пока дрался, обратил внимание, что это повар из ресторана. Не знаю, каким образом он здесь оказался, но доступ на вечеринку был свободен для всех. Было как в старых вестернах: кто-то поворачивается, и – бац! Тела перелетали через перила и падали с балкона. Все началось на пустом месте.

Драка продолжилась на улице. Парня, с которым дрался Альберт, мы прозвали Зэком, потому что на нем была рубаха в полоску. Он падал, потом вставал и снова падал, вставал, падал, Альберт хорошенько ему накостылял. Потом на его место заступил другой парень, и Альберт и его ушатал. Это был кошмар.

Между тем чувак, стрелявший в Альберта, вознамерился треснуть Оззи железной планкой по башке. Я выставил руку, и удар пришелся на пальцы.

«А-а-а-а!»

Блядь, больно! И потом я принялся его мутузить. Творилось безумие. Мелькнула мысль: надо выбираться отсюда. Подъехали какие-то машины, и я прокричал: «Быстро в тачку!»

Я схватил Альберта, прыгнул на заднее сиденье и проорал: «Гостиница “Хилтон”»!

Два чувака повернулись, в меня уткнулось дуло пистолета. Это были полицейские.

Ах ты ж еб твою!

Нас с Альбертом отвезли в обезьянник. Выпустили непосредственно перед концертом, и публика, должно быть, гадала, почему у нас такой видок. Фингалы под глазом и потрепанный вид. Это была ужасная драка, а вину повесили на нас!

Такой вот выдалась годовщина моей свадьбы и день рождения Альберта.

Чудно время провели!

После Европы Оззи покалечился в аварии на мотоцикле, и пришлось отложить несколько выступлений в Британии. Когда он подлечился, мы снова отправились в Америку. Начали с «Мэдисон-сквер-гарден», с Aerosmith на разогреве. Все, что может быть странного, случилось в тот вечер. Самое худшее, что было – кто-то сиганул с балкона. Нам об этом сообщили после концерта. Парень себе, видимо, шею свернул.

За годы много подобного произошло. Были те, кто взбирался со стороны колонок и срывался вниз, с повреждениями. В Америке в первые дни у нас были концерты, на которых стоявших в первом ряду прижимали к ограждениям: они падали и их затаптывали. Видишь, как их выталкивают на сцену, а потом уносят мертвыми. Мы слышали о ребятне, которая ехала домой после концерта, и их затоптали. И все были в футболках Black Sabbath…

Это ужасно, но несколько раз такое действительно было.

На том же самом шоу в «Мэдисон-сквер-гарден» мне прилетела в голову полная банка пива, и все лицо было в крови. Я продолжал играть, мы закончили песню, я ушел со сцены, и кто-то сказал:

– Слушай, тут есть врач Мохаммеда Али, он занимается его травмами.

Будучи большим фанатом бокса, я подумал: что подходит Мохаммеду Али, подходит и мне.

– Да, зови.

Врач буквально за несколько минут наложил швы и сделал заморозку. Я вернулся на сцену и продолжил концерт. Но голова раскалывалась.

Некоторые фанаты слегка сходят с ума – бросают всякую хрень. Не хотят сделать тебе больно, а просто валяют дурака. После происшествия Оззи прокричал: «Ебаные идиоты!», но ему было можно. У него был день рождения. Мы выкатили торт, из которого выпрыгнула танцовщица.

С тех пор мы не раз выступали в «Мэдисон-сквер-гарден», но тот концерт был определенно лучшим.

40

Я под экстази

Когда мы писали песни для будущего альбома Technical Ecstasy, мне очень помог Джеральд Вудрофф, так как теперь у меня был тот, с кем можно опробовать новые идеи. Группа просыпалась не раньше двух часов дня, поэтому я частенько приходил в репетиционную пораньше поработать над идеями с Джеральдом. Хорошо, что рядом был тот, кто мог играть аккорды, пока я запиливал соляки.

И снова кабак был расположен неподалеку, так что довольно часто все туда уходили, и я в том числе. Тем не менее мы смогли сочинить Technical Ecstasy и уложиться в шесть недель, отрепетировать его и быть наготове. Мы поехали в Criteria Studios в Майами. Нам сказали, что там записывались The Bee Gees, Fleetwood Mac и The Eagles. На самом деле The Eagles записывали Hotel California в то же время, когда там были мы. Иногда им приходилось останавливаться, потому что мы сильно шумели и шум просачивался в их студию.

Но место было замечательное. Я постоянно торчал в студии, принимая большое участие в процессе. Находился там день и ночь, вплоть до того, что Оззи даже заявил: «Это альбом Тони».

Мы остановились в Уэст-Палм-Бич[30], так что остальные пропадали на пляже. Я понимаю, что звучит, будто я себя нахваливаю, но так все и было. Они захотели все спихнуть на меня, доверяли мне в этом вопросе, поэтому мне и пришлось этим заниматься.

Поржать мы тоже не забывали, особенно когда разыгрывали Билла. Он не позволял прислуге убираться в номере. Однажды мы накупили тонну жутко вонючего сыра «Горгонзола», и, пока кто-то заговаривал Биллу зубы, я проник в его комнату и подложил кусок ему под кровать. Несколько дней спустя я зашел туда, запашок стоял зверский. Я ему:

– Фу, Билл, что за запах?

– Не знаю. Наверное, от одежды воняет.

– И когда ты собираешься ее постирать?

– Ой, да постираю!

До него так