— Скажи, ты мне доверяешь?

— Доверяю, Эврар. Конечно, доверяю.

Он резко выдохнул, в глазах мелькнуло сомнение, но мгновенно исчезло.

— А ты… веришь мне? — спросила Марджери.

Он неотрывно смотрел ей в глаза, но молчал. Словно вспомнив о том, что изменил привычки, лишь кивнул в ответ.

Она повернулась, указывая взглядом на кровать за спиной.

— Помнишь, мы недавно лежали здесь.

— И это было взаимным желанием.

И Марджери казалось, он был искренне ей увлечен. Она ошибалась?

— Потом ты сказал, что у нас не может быть будущего.

— И еще мы говорили об айве, запретном плоде, о красках, которые я не вижу. Мы гуляли в садике у часовни. Марджери, пойми, я должен знать правду, если ты ждешь от меня помощи. И еще я не могу отказаться от ответственности за свою семью.

Он отвел взгляд, будто испугавшись собственного искреннего признания. Вероятно, сомнения на ее счет все же существуют. Он спал с ней, видел, что она отдалась ему по собственному желанию, однако в глубине души присутствовало подозрение в корысти.

— Мне известно, что ты была любовницей Руля.

Воздействие слов было сильнее пощечины. Обиднее признания, что он не может остаться с ней навсегда. Он хочет сказать, что она недостойна его.

Оторопев, она стояла и молчала, не представляя, что следует сказать.

— Я знаю, что поступил глупо, потерял тебя.

Из-за гула в ушах она с трудом разбирала, что он говорит. Наверное, это и к лучшему. Она сделала шаг в сторону, оперлась на дверь, собираясь закрыть, но Эврар остановил ее:

— Не надо. Постой. Я понимаю, что не умею красиво говорить.

— Даже если бы ты говорил стихами, смысл не изменился бы.

Он потупил взгляд, затем вновь посмотрел на нее:

— Я не хочу ничего знать о тех мужчинах. Меня интересуешь только ты.

Ему не нужно знать и говорить об этом не стоит.

— Позволь мне спросить. — Он нахмурился. — Пожалуйста. Старшие Уорстоуны в замке, я не могу бездействовать. Скажи, что Иэну от тебя нужно? Я уверен, причина твоего пребывания здесь только в нем, но он ведет себя с тобой так, словно ты ни в чем не виновата, не совершала никакого проступка.

Она сказала, что доверяет ему, но теперь считала заявление опрометчивым. Лучше бы ему уйти. Видеть, говорить с ним невероятно больно. Она не желает обсуждать свое прошлое. Если только… Возможно, получив ответы на вопросы, он скорее оставит ее.

— Я не была знакома с Иэном. Увидела его впервые тем злополучным вечером. Когда-то давно я выбрала Жосса из-за его возраста и манер. Он весьма богат и мог содержать мою семью, что он и делал. Тем вечером я почувствовала внезапный голод. Было поздно, в замке темно, и я осторожно шла вниз, на кухню. В коридоре я увидела Иэна, он прижимал к себе женщину и держал у ее горла кинжал. Я побежала, но он меня нашел. От страха не помню, что он говорил, что я отвечала и слышал ли он меня. Он схватил меня, но оставил в живых. Сама не понимаю почему. По его словам, женщину он убил. А я все еще здесь.

Эврар слушал, мрачнея с каждой секундой.

— Если ты сломала бы его планы, он убил бы тебя не раздумывая. Видимо, это не его игра, здесь что-то другое. Дело в тебе.

Возможно ли это? Она — любовница Жосса и Руля. Не окажись она в том доме, не попала бы в такое положение, не стала бы невольной участницей чужих интриг. Она чувствовала на себе взгляд Эврара, он будто пытался проникнуть в ее душу. Она и сама недавно вела себя так же. Как странно, что она говорит о Жоссе и Руле с Эвраром, с человеком, который тоже стал ее любовником. О чем он хотел знать? О ее мужчинах или о чем-то ином? Возможно, разговор о ее прошлом не воздействовал на него так, как она подозревала.

Внезапно появилось желание объяснить ему, какой она была до того дня, когда Жосс проехал через их деревню и увидел ее. Но какой смысл в воспоминаниях? Сейчас первоочередная задача — спасти сестру, а потом бежать самой. Перед ней мужчина, ради которого она забыла о собственной защите, а он отверг ее. Как бы ни было, она не может не волноваться за него.

— Когда ты ушел в тот день… когда мы с тобой…

— Он ждал меня за этой дверью. Он знал, что я здесь. Перед уходом сказал, что увлекательно провел время. Я тогда подумал, он говорит о поездке, а теперь склоняюсь к другому. Лорд давал мне понять, что ему известно о произошедшем здесь.

А что может быть в этом для него интересного? Ничего.

— Марджери, мы должны так о многом поговорить, но времени нет. Родители Иэна здесь, это все меняет. Слухи до тебя, конечно, доходили. Не забывай: живя под одной крышей с Уорстоунами, можно попасть в очень неприятную историю. Они опасны, как хищные животные, несмотря на то что на лице чаще увидишь улыбку.

— Едва ли мне удастся избежать общения с ними, если Иэн решит…

— Он не станет представлять тебя, но они все равно узнают о твоем существовании.

— Почему ты думаешь, что он меня не представит?

— У него раньше никогда не было любовницы, впрочем, и ты ею не являешься. А появление в замке женщины вызовет слишком много вопросов.

— Но здесь так много людей, которые могут им рассказать. Да мы можем встретиться случайно в коридоре замка. Они — одна семья…

— Это верно, но все же…

Эврар отвернулся, но она успела заметить в его глазах нечто, объяснения чему не нашла. Надо будет над этим поразмыслить. Это нечто не имело отношения к Иэну и его родителям.

— У них весьма своеобразный стиль общения, — продолжал Эврар, нахмурившись. — Они считают ниже своего достоинства придавать значение вещам, которые не представляются важными для них.

Марджери ощутила, как вспыхнули щеки. Очень верно сказано. Она была любовницей лишь на словах, не имела никакой власти и по положению была ниже Эврара. Он же смотрел на нее так, словно она была самым дорогим для него человеком, мечтал спрятать далеко-далеко, чтобы никто не нашел.

— Тебе надо держаться от них подальше.

Он действительно беспокоится о ней? Судя по выражению глаз, искренне. Или она лишь выдает желаемое за действительное? Марджери была влюблена в Эврара, но все же не настолько глупа, чтобы безоговорочно ему доверять.

— Со мной все будет хорошо, пока ты в порядке.

Эврар