Он резко повернулся и, подойдя к дверям кабинета, постучал.

Прошло не меньше минуты, прежде чем Дюриэа распахнул дверь.Лицо у него было недовольное, и взгляд, который он бросил на Грэмпса, ясноговорил о том, как непоколебимо он уверен, что именно Грэмпс отвлекает его отработы.

Затем он увидел Стэнвуда, стоявшего около двери, и удивился:

— Слушаю вас, мистер Стэнвуд, в чем дело? Стэнвуднеуверенно начал:

— Похоже, что я все сначала не понял, мистер Дюриэа,поэтому хотел бы кое-что объяснить.

Дюриэа продолжал стоять в дверях:

— Что же вы хотите?

— Когда вы меня спросили о Карпере, я кое-что забыл вамсказать и… и есть еще одна вещь, о которой я умолчал.

— Почему же? — Этот короткий вопрос прозвучалрезко, как выстрел.

— Ну, — неуверенно начал Стэнвуд, — дело втом, что моя роль в этом деле достаточно щекотливая. Я по-прежнему считаю себяобязанным представлять интересы Прессмана, а в этом деле есть кое-какиеаспекты, которые пока что не должны стать достоянием гласности.

Непререкаемым тоном Дюриэа заявил:

— Если вы будете мешать расследованию или в интересахвашего бизнеса делать какие-то ложные заявления и заводить следствие в тупик,то вы очень скоро значительно ухудшите свое положение.

— Я это все понимаю, — прервал его Стэнвуд. —Я как раз все хорошенько взвесил и хотел бы внести некоторые изменения в своипоказания.

— Хорошо. Что вы хотели бы изменить?

— Вы меня спрашивали, не встречался ли я с Карпером впоследние дни, и я ответил, что нет. А потом вспомнил, что на самом деле мы сним встречались, правда, это был очень короткий разговор на деловые темы.

— И когда это было?

— Сегодня.

— Что же вы обсуждали?

Ну как вам сказать — не думаю, что я имею право обсуждатьэто. Это было совершенно конфиденциально, и я, честно говоря, не представляю,как это сможет помочь вам в вашем расследовании.

— Что-нибудь вы можете сказать о мотивах, которые моглибы толкнуть Карпера на убийство?

— Боже мой, конечно же нет! Мистера Карпера простоневозможно представить в роли убийцы, да и какой у него мог быть мотив?!

— Боюсь, — заявил Дюриэа, — что об этом вампридется предоставить судить мне. Все, что мне нужно узнать от вас, — этообщая картина событий, интересы различных людей и их возможная мотивация… Так очем вы говорили с Карпером?

— В общем, наш разговор касался чисто конфиденциальныхделовых отношений Карпера с Прессманом.

— В чем заключались эти отношения?

— Официально, — заявил Стэнвуд, — Карпер сПрессманом были в натянутых отношениях. А на самом деле отношения были, нускажем, не совсем такими, какими могли показаться с первого взгляда.

— Вы имеете в виду, что Карпер работал на Прессмана?

— Нет, конечно, не совсем так, но были у них кое-какиеобщие дела, были и общие интересы.

— А миссис Прессман об этом знала?

— Нет, не думаю, чтобы мистер Прессман посвящал в этожену, по крайней мере в последнее время. Никто об этом не знал, кроме Карпера именя.

— И мистера Прессмана, конечно.

— Ах да, естественно.

— Расскажите мне, пожалуйста, поподробнее, какие у нихбыли общие дела, — потребовал окружной прокурор.

— Прессман передал Карперу четвертую часть своих прав нанефть. Никто об этом не знал. Официально Карпер ненавидел Прессмана. На самомделе они были партнерами в этом деле с нефтяными скважинами.

Какое-то время Дюриэа обдумывал эту информацию. Внезапно онзаговорил, возвысив голос так, чтобы Ева Реймонд могла слышать его из кабинета:

— Хорошо, Стэнвуд. Я буду с вами откровенен. У меняесть свидетельские показания, которые говорят о том, что в ваших счетах естьнедостача. У меня есть также информация о том, что мистер Прессман мог знатьили подозревать об этой недостаче и, возможно, намеревался предпринять какие-томеры в том случае, если вы не возместите эти деньги. Что вы можете сказать наэто? Стэнвуд вспыхнул от возмущения.

— Мистер Дюриэа! Вы, по-моему, обвиняете меня в краже?!

— Пока не обвиняю, — спокойно возразилДюриэа. — Я просто задал вам вопрос. Но мне нужен четкий и исчерпывающийответ. Постарайтесь не ошибиться, мне бы не хотелось выдвигать против васобвинения — в том случае, если меня не удовлетворит ваше объяснение.

Из дальнего угла раздался голос Евы Реймонд:

— Я могу вам ответить, мистер Дюриэа. Каждый пенни изтех сумм, которые, как вы думаете, были похищены, были просто положены надепозит.

— Погоди-ка, Ева, — прервал ее Харви, делая резкоедвижение вперед?

— Дай мне ответить самому. Боюсь, здесь есть кое-что,чего ты просто не знаешь.

— Прошу вас, мистер Стэнвуд, — сказал Дюриэа.Стэнвуд глубоко вздохнул.

— Поскольку деловые отношения между Прессманом иКарпером были сугубо конфиденциальными, финансовая отчетность не оформляласьтак, как это делается обычно. Те вложения, которые мистер Прессман делал, какодин из компаньонов этого их совместного предприятия, изымались из оборота, приэтом не делалось никакой регистрации. Фактически денежные суммы простоуплывали.

— А потом? — спросил Дюриэа.

— А потом, — откликнулся Стэнвуд, — когда этивложения достигли бы значительных размеров, я должен был встретиться с мистеромКарпером, сообщить ему, сколько вложили мы в этот нефтяной бизнес, указать,какую сумму должен вложить он, как компаньон мистера Прессмана, а мистер Карпердолжен был передать мне эту сумму наличными. Я должен был взять эти деньги иразместить их таким образом, чтобы в финансовых документах не осталось никакихследов… Другими словами, это должно было компенсировать средства, изъятые намииз оборота.

— довольно необычная операция, — заявил Дюриэа.

— Ничего не поделаешь, мы сделали все, чтобы избежатьмалейшей огласки.

— И ваш разговор с Карпером касался именно возмещенияизъятых денег?

— Нет, — покачал головой Стэнвуд, — несовсем. В действительности вышло так, что я занимался вопросом компенсацииизъятых средств вместе с Карпером именно в тот день, когда погиб Прессман.Естественно, в этот день ни он, ни я не знали о его гибели. На самом же деле,как я теперь понимаю, наша с ним встреча имела место за несколько часов дотого, как произошло убийство. — И что же случилось?

— Мистер Карпер принес мне довольно большую суммуналичными. Я использовал эти деньги, чтобы компенсировать те средства, которыебыли изъяты из оборота.