– Давайте уточним, – терпеливо сказал Юра, которыйуже понял, что больше всего на свете Николай Львович Лопатин любит говорить осебе. – Из разговоров с Широковой вы ясно поняли, что она ищет мужа? Или,может быть, она искала партнеров для легких, ни к чему не обязывающихотношений?

– Не могу вам сказать. У нас и разговоров-топрактически не было. Один сплошной секс.

– Значит, она ничего вам о себе не рассказывала?

– Ничего.

– И вы не спрашивали?

– Спрашивал. Но не очень настойчиво. Вы же понимаете,всего две встречи и много секса…

Такое настойчивое упоминание обильных сексуальныхупражнений, на которые оказался способен Лопатин, заставило Короткова мысленноусмехнуться. Не так уж, видно, силен Николай Львович, больше помечтать горазд.Однако, похоже, что Людмила Широкова и в самом деле мужа себе не искала. Иначев театр обязательно пошла бы.

* * *

Отправитель второго письма, Сергей Бакланов, оказался полнойпротивоположностью разговорчивому Лопатину. Сутуловатый, высокий, с хмурымлицом, разговаривал он неохотно, и каждое слово приходилось из него буквальноклещами вытаскивать. Номер абонентского ящика Людмилы Широковой он тоже получилв «Купидоне», написал ей, оставил свой телефон. Встречались они только одинраз, у него дома, и после этого он Милу больше не видел. Она обещала позвонить,но ни разу не позвонила. Более того, Сергей написал ей не меньше десятка писемс просьбой о встрече, красивая и раскованная в постели молодая женщина емуочень понравилась, но ответа так и не дождался. Коротков понял, что этот женихМилу разочаровал, потому она и телефон свой ему не оставила, чтоб не доставалнастойчивыми звонками. А письма, приходящие на абонентский ящик,просто-напросто выбрасывала.

Но самым ошеломляющим оказался результат встречи с авторомтретьего письма, Виктором Дербышевым.

– Я никогда не встречался с этой девушкой, –решительно заявил он. – И никогда ее не видел.

– Но вы пользуетесь услугами агентства«Купидон»? – на всякий случай уточнил Коротков, подумав, что, может быть,произошло недоразумение и он вместо нужного ему Виктора Дербышева нарвался наоднофамильца с похожей внешностью.

– Да, я пользуюсь услугами этого агентства.

– Давали ли вам в этом агентстве номер абонентского ящикаЛюдмилы Широковой?

– Нет, не давали. Я никогда не слышал этого имени.

– Вспомните, Виктор Александрович, вспомните какследует. Людмила Широкова, красивая блондинка. Это было совсем недавно, всентябре.

– Да не было этого, сколько можно повторять! Вы что,русского языка не понимаете?

Коротков молча вытащил из папки копии письма и вложенной внего фотографии, на которой был запечатлен, несомненно, Дербышев собственнойперсоной.

– Вы писали это письмо?

Дербышев нетерпеливо схватил листок и фотографию, потомподнял на Короткова недоумевающий взгляд.

– Я никогда этого не писал.

– А почерк ваш?

– Почерк? Да… Кажется… Очень похож на мой. Пожалуйста,вы можете проверить…

Он схватил чистый лист бумаги и начал торопливо писать. Да,почерк действительно казался точно таким же. Но это еще экспертиза должнапосмотреть, мастера менять и подделывать почерк такие бывают, что вам и неснилось. Может быть, письмо написал и не Дербышев, просто кто-то подделал егопочерк. А может быть, письмо написал он сам, а сейчас нарочно меняет стильнаписания букв. Все может быть.

– А фотография? – спросил Коротков. – Вы себяна ней узнаете?

– Да, – растерянно кивнул Дербышев. – Это я.

– Ну и что же у нас с вами получается, ВикторАлександрович?

– Не знаю… Я ничего не понимаю.

– Вам придется поехать со мной, – вздохнулКоротков.

– Зачем?

– Сами видите, ситуация у нас с вами непонятнаяскладывается. Убили девушку, мы находим адресованное ей письмо, подписанноевашим именем и даже с вложенной в него вашей фотографией, а вы утверждаете, чтоникогда этого письма не писали. Придется разбираться.

– Но я не могу сейчас ехать с вами! – возмутилсяДербышев. – Я занят, я, между прочим, нахожусь на службе, у менянеотложные дела, у меня назначены важные встречи… Я никуда с вами не поеду.

– Я тоже на службе, – устало ответил Коротков,который не мог уже вспомнить, когда в последний раз ел хоть что-нибудь. Отголода и усталости начал болеть желудок, надо бы таблетку принять, а лучше –поесть. Да разве тут поешь, с этими женихами, которых приходится по всей Москвеотлавливать. – И у меня тоже важные дела и неотложные встречи сосвидетелями, которые могут пролить хотя бы слабый свет на убийство молодойженщины. Поверьте, Виктор Александрович, я с огромным удовольствием пришел бысейчас домой, поел и лег спать. Неужели вам безразлично, что кто-товоспользовался вашим именем и вашей фотографией с непонятными и, вполневероятно, преступными целями? Если вам наплевать на смерть молодой женщины, топодумайте хотя бы о себе. Рядом с вами ходит некто, кто в любой момент можетнанести вам удар в спину. Не боитесь?

– Ладно, – зло сказал Дербышев, поднимаясь из-застола и натягивая плащ, – поехали.

* * *

Брачное агентство, а точнее, бюро знакомств «Купидон»располагалось в самом конце проспекта Мира на территории огромногоавтокомбината, который пришел в упадок и сдавал свои площади в аренду множествукоммерческих структур. Пройти в здание оказалось не так-то просто, внизу сиделидвое охранников в форме и на Настино служебное удостоверение никак неотреагировали, потребовав, чтобы за ней непременно спустился кто-нибудь из тойфирмы, в которую она пришла. Они были абсолютно убеждены, что женщина смилицейским удостоверением явилась в «Купидон», чтобы найти мужа, а вовсе не послужебным делам, и никакого исключения из правил ради нее не сделали. Настябесцельно слонялась по просторному холлу, пока наконец за ней не пришли.

«Купидон» занимал всего две комнаты. В одной стоял компьютери было множество железных картотечных шкафов, а другая, обставленная дешевой,но приличной с виду мягкой мебелью, предназначалась, по всей видимости, дляразыгрывания спектакля «Задушевная беседа с целью как можно лучше понятьклиента». Женщина, спустившаяся за Настей и проводившая ее в помещениеагентства, оказалась одновременно владельцем фирмы и ее единственнымсотрудником. Звали ее Тамарой Николаевной, и вид у нее был не очень-топреуспевающий, хотя Настя и понимала, что это может быть лишь видимостью.

– Чем могу быть полезной уголовному розыску? Неужели скем-то из моих подопечных случилась неприятность?

– И еще какая, Тамара Николаевна. Одна из женщин,пользовавшихся вашими услугами, убита. Поэтому мне хотелось бы узнать о нейвсе, что можно.