– Надо узнать, где работает один человек. Кажется, онтрудится электриком на какой-то подмосковной базе отдыха, но это неточныесведения. Возьметесь?

– Конечно, только один вопрос. Кто он вам?

– О, – беспечно засмеялась я, – этородственник моей домработницы. От него давно не поступает никаких известий. Мыхотим, чтобы он воссоединился с семьей.

Возможно, Роман мне не поверил, но виду не подал.

– Диктуйте фамилию и имя.

– Аладинский Артур Анатольевич. Дата рождения…

Я назвала дату рождения извращенца и нажала на «отбой».

Через час, когда я примеряла в универмаге замшевые перчатки,вновь позвонил Рома.

– Я сейчас разговаривал с приятелем из налоговойинспекции. Так вот, у них на Артура Аладинского данных нет.

– И что это значит?

– В данный момент он официально нигде не работает.

– Как же вы это выяснили? Ведь сегодня суббота,налоговая закрыта. Наверное, было нелегко?

– Ради вас, Люся, я готов на все. Могу я еще чем-нибудьпомочь?

Его услужливость мне понравилась.

– Можете. Записывайте имя – Елизавета Иванова. Раньше унее был такой номер сотового, – я продиктовала цифры, – потом она егосменила.

– Вам нужен новый номер?

– Мне нужна любая информация об этой женщине. Все, чтовам удастся узнать.

– Постараюсь, – коротко ответил страховщик.

Еще через час, когда я разглядывала в отделе посуды стаканыдля бренди, раздался звонок. Роман отрапортовал:

– Я добыл номер мобильного телефона и адрес временнойрегистрации Елизаветы Ивановой. Можете сейчас записать?

Я принялась рыться в сумке в поисках блокнота и ручки.

– Временной регистрации? Она что же, иногородняя?

– Приехала в Москву из Старого Оскола.

Я записала сведения, которые раздобыл Роман.

– Может, сходим куда-нибудь? – неожиданно робкимтоном спросил мужчина. – В воскресенье я, увы, занят, а как насчетпонедельника? В театр хотите?

Я милостиво обещала подумать: заслужил!

Вот так и выясняется, кто тебе настоящий друг, кто враг, акто просто так… Да, Роману нужна моя жилплощадь, но при этом на него можноположиться в трудную минуту. Руслана квартира не интересует, зато и моипроблемы ему – до лампочки… Может, выйти замуж за страховщика? Надо же мнекак-то устраивать свою судьбу. И пусть между нами нет большой и трепетнойлюбви. Миллионы людей вступают в брак, испытывая друг к другу лишьсимпатию, – и ничего, живут! Семья – это вообще субстанция скореематериальная, чем духовная: товарно-денежные отношения, ячейка общества и всетакое прочее. Ну а что касается Руслана Супроткина… В конце концов, никто незапрещает мне грезить о нем в своих снах.

Размышляя таким образом, я позвонила Лизе Ивановой.

– Да? – ответил тревожный женский голос.

Я слишком поздно сообразила, что не подготовилась кразговору.

– Елизавета Иванова?

– Я слушаю!

– Э-э-э… – замялась я и, не придумав ничего лучше,выпалила: – Вы выиграли приз!

Лиза нажала на «отбой». Я опять набрала номер, но Иванова неподнимала трубку. Придется искать ее по месту регистрации.

Зарегистрирована она была по адресу: Соловьиный проезд, дом2, квартира 35. Я отправилась в Ясенево.

Когда-то Ясенево был неплохим районом Москвы. Он и сейчастаковым считается, однако комфорта здесь стало значительно меньше. Помню, летдесять назад, впервые попав сюда, я поразилась: до чего же свежий воздух!Микрорайон примыкал к Битцевскому лесопарку, и жить здесь было одноудовольствие. Сегодня строители потихоньку «откусывают» от лесного массиваметры, вырубают деревья, заливают землю бетоном и возводят многоэтажные башни.Соответственно прибавляется людей и автотранспорта. Воздух уже не тот, теснотаи дороговизна, потому что квартиры в «башнях» покупают отнюдь не бюджетныеврачи с учителями.

Дом номер два по Соловьиному проезду оказался панельнойчетырнадцатиэтажкой, облицованной белым кафелем. Я нажала на звонок домофона,женский голос спросил:

– Кто там?

Я замешкалась с ответом. Сказать, что я инспектор из ДЭЗа?Мол, поступил сигнал, что в квартире сделана перепланировка? Или прикинутьсясоседкой с тринадцатого этажа, которая потеряла ключи? Нет, это все не годится,своим враньем я настрою Елизавету против себя. Я просто попросила:

– Откройте, пожалуйста.

– Вы насчет комнаты? – уточнила женщина.

– Да, – ответила я. А что мне оставалось делать?

– Седьмой этаж.

Когда я вышла из лифта, хозяйка уже караулила меня околоквартиры. Она придирчиво оглядела меня с ног до головы, видимо, осталасьдовольна результатом и улыбнулась:

– Проходите, я ждала вас чуть позже, но ничегострашного. Ольга, кажется?

Я кивнула. Хм, она приняла меня за другую. Я прошла вкоридор, решив пока не открывать карты.

В квартире стоял слабый, но специфический запах. Егопопытались заглушить хлоркой, но безуспешно. Сначала я решила, что это кошачьямоча, потом поняла, что больше похоже на человеческие испражнения. Наверное, вдоме неисправен унитаз.

– Обувь можете не снимать, – продолжалахозяйка. – Вот, пожалуйста, смотрите, в квартире две изолированныекомнаты. Эта большая, двадцать метров, она будет вашей. Мягкая мебель, стенка,телевизор – все в отличном состоянии.

Я бросила взгляд на обстановку. Может, телевизор и правдазамечательно ловит каналы, но комната выглядела обшарпанной и неуютной, как втретьесортной гостинице.

Мы прошли на кухню, тоже довольно замызганную, однако дамабодро заявила:

– Кухня отличная! Площадь восемь метров, новая плита,есть посудомоечная машина, но она временно не работает.

Ванная неожиданно произвела благоприятное впечатлениерозовой плиткой и бордюрами в тон.

– Здесь недавно сделан ремонт, есть стиральнаямашина-автомат, она вам очень пригодится, – подчеркнула хозяйка.

Меня озарила догадка:

– Вы что же, сдаете одну комнату в квартире?

Женщина нахмурилась:

– Мне казалось, что по телефону мы поняли друг друга. Ясдаю комнату в обмен на уход за моим отцом, он живет во второй комнате. Хотитена него взглянуть?

Не дожидаясь ответа, она открыла дверь рядом с ванной. Тамоказалось маленькое, не больше десяти метров, помещение. На кровати у окналежал худой человек. Я поняла, откуда в квартире смердящий запах. Такое амбресопровождает всех лежачих больных.