у меня сейчас совершенно нет времени на это, – отмахнулся от нее и обошел стол с другой стороны.

Привычно выдвинул верхний ящик и достал небольшой бархатный мешочек с монетами.

– Вот, – протянул его ей, и только любовница решилась устроить мне скандал в своей привычной манере, как я добавил: – Так давно не дарил тебе подарков, дорогая. Может, купишь себе что-нибудь? – раздражение в ее взгляде тут же сменилось благосклонностью, и она цепко перехватила добычу, едва заметно взвешивая в руке.

Ожидаемо, сумма вполне удовлетворила Жанетт и, напомнив еще раз, как сильно она тоскует по мне, девушка, наконец, ушла.

А перед глазами снова возникла Мари. Как она краснела в моем кабинете и опускала голову все ниже. Нежный румянец расцветал прелестными лепестками на белоснежной коже. Даже оправдываясь, девушка умудрилась вновь заставить мое сердце биться чаще, а кровь прилить к паху. Проклятье! Жанетт не смогла утолить голод моего тела, пожалуй, самое время наведаться к Виктории. Заодно и уберу с глаз хотя бы на сутки свой сладкий соблазн. А ей только на пользу пойдет эта несложная практика.

Мари Брандэт

– Мари, – тихонько позвал меня заметно нервничающий Рис.

Свернув с тропинки, я подошла ближе и выглянула из-за плеча Доновара. Впереди в лунном свете открывался вид на вполне спокойное кладбище. Ровные ряды надгробий и даже несколько фамильных склепов, по-видимому, принадлежащих богатым семьям. Сотворила поисковый импульс и стряхнула маленький огонек с пальцев, направляя его вперед. Магический сгусток вернулся ни с чем. Ни одного зомби или скелета, да даже упыря и то не было. Интересно.

– Что там? – спросил Доновар.

– Ничего, – пожала плечами в ответ. – Чисто.

Но стоило только луне скрыться за тучей, как у входа в один из склепов началось странное движение. Мой напарник первый заметил неладное. Взмахнул руками и уже открыл было рот, чтобы закричать, но я успела первой и плотно прижала ладонь к его лицу.

– Тихо! – прошипела и замерла.

Меж тем прямо через дверь задом к нам двигался призрак и что-то бормотал.

– Подойдем поближе, – произнесла одними губами и дернула Риса за рукав, но он так отчаянно затряс головой в ответ, что я решила оставить свои попытки. – Тогда жди меня здесь.

«Тоже мне, некромант!» – подумала и начала осторожно обходить кладбище по дуге.

Из склепа явилась полупрозрачная фигура сгорбленной старушки. Отпечаток непростого характера на недовольном лице. Она держалась за поясницу и, опираясь на трость, семенила к выходу с погоста, ворча себе под нос:

– Проклятый Колтон! Нашел-таки мой клад. А я его для внучки своей берегла.

Вот ситуация и прояснилась. Колтон – местный градоначальник и по совместительству зять почившей старушки – присвоил накопленное ею для родной кровиночки. Бабуля и явилась, чтобы восстановить справедливость. А ведь, похоже, именно к нему в гости она и направляется. Бороться с призраками весьма утомительное занятие, да и в данном случае никакой физической опасности для живых пожилая дама точно не представляет, угрожая скорее душевному состоянию господина Колтона. Поначалу я скрывалась за деревьями, следуя за призраком. Но леди вдруг остановилась и посмотрела прямо на меня.

– Выходи уже, повелительница, нечего по кустам лазить, – проворчала она, впрочем, вполне доброжелательно.

– Приветствую вас, госпожа, – произнесла я и вежливо поклонилась.

– Уважаешь старость – это хорошо, – довольно покивала она. – Идем-ка проводишь меня до города. А то боязно как-то одной по лесу бродить.

Боязно! Как же! Да она сама тут кого хочешь напугать до полусмерти может. Не смотрите, что сейчас бабуля выглядит безобидно. Тем не менее, с готовностью встала рядом и согнула локоть, предлагая ей ухватиться. Дама бросила на меня хитрый взгляд из-под рюшей белоснежного чепца и, чинно взяв под руку, засеменила слева от меня.

Стражники, едва завидев нашу колоритную парочку, поспешили открыть ворота. Мало ли что. Призрака все равно никакой стеной не удержишь.

– Вон он, дом-то наш, – старушка махнула рукой, указывая на каменное строение в два этажа.

Призрак легко проплыл через дверь. С той стороны лязгнул засов, звякнули ключи и, дернув за ручку, вошла следом за ней.

– Зяте-е-е-е-к! – голоском, не предвещавшим ничего хорошего, пропела дама. – Я знаю, что ты зде-е-е-есь! – добавила она.

– Вы уж с ним не очень строго, – попросила ее. Пожилая леди кивнула и лихо подмигнула в ответ.

– На втором этаже он, в кабинете заперся, – заговорщически сообщила мне мадам. – Амулетами разными обложился, – хихикнула она, как девчонка. – Да только у него вместо защиты от этих амулетов скорее медвежья болезнь случится.

Она взлетела вверх по добротной лестнице.

– Тук-тук-тук, – пропела бабуля, изображая характерное движение костяшками узловатых пальцев.

– Изыди, упырь проклятый! – раздалось паническое с той стороны.

– Сам ты упырь проклятый! – обиделась старушка. – А я – благородный призрак! – и, снова хохотнув, запустила только голову внутрь. – Ну здравствуй, зятек! – протянула она и перетекла в кабинет.

Щелкнул замок, и дверь отворилась, приглашая меня зайти.

В небольшой комнате просто рябило глаза от обилия роскоши. Было ощущение, что хозяин принес сюда все самое дорогое, что было в доме. Огромная напольная ваза тонкой работы, расписанная золотом. Подушки, шитые жемчугом, занимали все пространство оббитого редким эльфийским бархатом дивана. Драгоценный ковер, невообразимое количество статуэток разных форм и размеров. Кресла для посетителей из верены (в редких случаях эльфы изготавливают из этого дерева предметы мебели, стоящие баснословных денег). Кажется, я знаю, куда ушло бабкино наследство.

За этой невообразимой пестротой я не сразу заметила весьма упитанного градоначальника, забившегося в угол.

– Госпожа следователь, помогите, – жалостливо прохныкал он, воздевая ко мне руки.

– Не поможет она тебе, даже не надейся, – грозно провыла старушка и, скрючив пальцы, бросилась к зятю.

– А-а-а-а-а-а! – дурным голосом заорал он, выползая из своего укрытия.

– Тише ты! Элечку разбудишь! – шикнула на него теща.

– Умоляю! Спасите меня! – взмолился господин Колтон, с неожиданной для своей комплекции прытью падая передо мной на колени.

– Вы у родственницы своей прощения попросите и верните, что присвоили себе в обход ее завещания, вот тогда почтенная дама и упокоит… простите, оставит вас в покое, – наставительно объяснила ему.

– Но как же… я же… мне же… – снова заблеял он.

– Я же… мне же… тьфу! – в сердцах