Решив подумать об этом в машине такси, я окликнула проходившую мимо женщину и попросила телефон, чтобы позвонить диспетчеру. На удивление она легко согласилась, и буквально через пятнадцать минут, расположившись в тёплом салоне белого Renault Logan, я мчалась по направлению к городу.

Всю дорогу то и дело прикладывала ледяные ладони к пылающему лицу. Сердце сжималось от разрывающих голову тягостных мыслей. Смогла бы я переступить через себя?.. Поступиться принципами границ и быть любовницей женатого мужчины?.. Подавить свои желания. Настоящие, искренние мечты. Себя. Тогда – с Женей, я уверенно могла сказать, что нет – никогда. Но с Бураном – всё по-другому. Он – не Женя. И прямо здесь и сейчас, уезжая всё дальше и дальше от его дома, в котором я чувствовала себя абсолютно счастливой, от той другой жизни, в которую снова без оглядки поверила, я уже умирала от тоски. Уже хотела вернуться. Несмотря ни на что… В надежде, что всё могло стать как прежде.

Глупая Маша…

– Остановите здесь, пожалуйста! – воскликнула я, когда водитель свернул на центральный проспект города. Мне нужно прогуляться. Да, это поможет успокоиться и остыть.

И я гуляла… Впрочем недолго, пока не добрела до своего дома. Последний раз я видела родителей в ночь переезда и тогда же лишилась единственных ключей, передав их Кириллу. Поэтому стоило подняться, что я и сделала – зря, конечно. Ответом, на все мои попытки достучаться, была – тишина.

Бросив эту затею, я заглянула к соседям сверху, которые рассказали, что давно их не видели и не слышали. А мне всё равно… Я не почувствовала ни волнения. Ни беспокойства или заботы. Ничего…

…И я снова бездумно брела по утренним улицам. Раздумывала о фамилии Камышин, жалея, что не вспомнила её раньше. Возможно, это могло бы помочь делу. Дело… Буран выполнил свою часть сделки, а я нет. Если рассудить по справедливости, то мне необходимо съехать с арендованной квартиры. У меня нет иного выхода, кроме как собрать вещи и вернуться к своим…

– Мазила! – В мою спину врезался снежок. Дети беззаботно играли, валялись в снегу, смеялись. А во мне, кажется, не осталось ни единой эмоции. Я вновь перестала ощущать запахи.

И в итоге я начала прокручивать в голове все воспоминания… Всё, что между нами было… И чем больше думала и сопоставляла все события, тем отчётливее убеждалась, что я запуталась и ничего не понимаю…

Кирилл

– А как же камеры, полковник? Отделение под наблюдением? – спросил, включая режим громкой связи и одновременно устанавливая телефон в автомобильный держатель. Освободившимися руками завёл двигатель, крутанул климат-контроль.

– Да висят в коридорах, а толку с них? Преступники были в масках. Разбили камеры, нейтрализовали дежурного медбрата, отключили санитарку и проникли в палату. Действовали тихо и быстро. – Ублюдки, всё-таки добили Семёнову.

Пока Камышин говорил, я медленно выехал задом с территории дома и, лихо газанув, сорвался с места в сторону квартиры Маши. По моим подсчётам она ушла около получаса назад… Нет, не ушла, скорее сбежала. Опять. Да ещё и без телефона. Следовало рассказать ей о Карине и ребятах раньше. Но, мать твою, когда?!

– Это ещё не всё, – отвлёк меня от мыслей голос полковника. – Похоже, ты был прав.

– В чём именно?

– Ночью в области взорвалась нарколаборатория.

– Мать твою, – ударил руками по рулю, машину повело в сторону, но я тут же выровнял колёса. – Снова тронулись с насиженных мест. Переехали… – внезапная догадка заставила меня сбросить скорость. – Дай угадаю, где она находилась, – и произнёс адрес из блокнота Маши.

– Какого чёрта?! Ты знал?! – заорал Камышин из динамика телефона.

– Узнал этой ночью.

– Выкладывай!

– Нечего выкладывать, полковник. Это всё, что Маша смогла вспомнить из записей в блокноте.

Некоторое время он молчал.

– Пусть твоя птичка пока не высовывается. Её, как и тебя, могут уже пасти. Будь осторожнее. И, Кирилл, будь всегда на связи.

Отключив звонок, я крепко задумался. Получалось интересное совпадение: Маша вспомнила адрес из блокнота той же ночью, что и сгорела лаборатория. Если бы я не был абсолютно уверен в её честности, то мог бы предположить, что это часть продуманного плана. Но несмотря на то, что основание прийти к такому выводу у меня имелось, я убеждён, что это всего лишь случайное стечение обстоятельств.

Въезжая в город, я вновь вернулся мыслями к недавнему разговору с Кариной. Вчера с Ангелом я совсем забылся. Всё выпало из головы: Карина, ребята, обещание отвезти их в Джунгли Парк. Умудрился даже упустить момент, когда разрядился телефон. В общем, расслабился так, что под утро даже не заметил, как девочка уехала.

Узнав о её побеге, у меня перед глазами сразу возникла картина, как она идёт по обочине трассы, ловя попутки. Сильные порывы ветра со снегом ударяют ей в лицо, и девушка вынужденно кутается в свою несуразную куртку, пытаясь спрятаться от пробирающего до костей холода. Сегодня же выброшу её к хренам собачьим!

Осталось только отыскать Машу…

Со стороны семейки Шамановых её безопасности ничего не угрожало. Сейчас я не сомневался в том, что им неизвестна истинная хозяйка блокнота. В противном случае… Нет, убить бы не убили, всё же девочка носит внука генерал-майора, а вот надавить, запугать – это легко. По большому счёту и ребёнок не мог являться гарантом её неприкосновенности. Для них нет ничего святого. Так или иначе, Шамановы не приняли меры, следовательно…

За этими размышлениями я незаметно для себя доехал до дома Маши. Внутреннее чутьё подсказывало, что в арендованной квартире её нет, но я всё же поднялся, чтобы убедиться лично. После чего вернулся в машину и, обхватив руль руками, постарался привести мысли в порядок и принять решение, что делать дальше. А дальше… стоило проверить её любимое местечко…

До торгового центра я добрался буквально за считанные минуты, и ещё через несколько – уже входил в кофейню «Бонжур». Обведя взглядом сидевших за столиками, увидел Ангела, разместившуюся возле витринного окна. При виде её, тревога отхлынула, увлекая за собой и волну беспокойства. При этом на смену пришли совсем другие чувства, от которых резко защемило сердце, а в солнечном сплетении странно завибрировало.

– Добрый день, – поздоровалась молодая девушка за стойкой.

Повернулся к ней.

– Принесите мне то же самое, что у той девушки, – попросил я, кивком головы указав на Машу: попивая чай, она демонстративно не обращала на нас никакого внимания. Конечно, она не могла не услышать моего голоса, но продолжала удерживать свои эмоции под контролем. Признаться, получалось у неё – достаточно неплохо. И это нервировало.

Уверенно преодолев разделяющее нас расстояние, я пододвинул стул ближе и сел. Ангел молчала. Даже глаз не подняла. Неторопливо отломила ложкой кусочек торта и отправила его в рот. После чего, не жуя, проглотила. Ложка звякнула о блюдце, и я, наконец, встретился с глазами цвета тёмного янтаря. Не плакала.