термина банту, обозначающего разновидность гнуса, обитающего в Южной Африке, но редко встречающегося в большинстве частей англоязычного мира. Имел ли автор вопроса в виду количество слов в словаре или частоту слов в тексте, которая зависит от степени употребления? Утверждение об относительной частоте употребления буквы K в словах, оказывается, основано на статье, опубликованной в 1965 году, в которой перечислялась частота размещения буквы в двадцати тысячах английских слов. С помощью современных методов поиска на сайте BestWordList, основанном на компиляции словарей Scrabble, слов, начинающихся с буквы К, в два раза больше, чем слов, в которых эта буква находится на третьем месте - противоположность утверждению Канемана. Наш ответ на плохо сформулированный вопрос Канемана остается "мы не знаем". Подобно тому, как рациональные люди, руководствующиеся разумом и логикой, отказываются от участия в большинстве азартных игр, рациональные люди, руководствующиеся разумом и логикой, избегают давать ответы на подобные вопросы в реальной жизни, если они не знают ответа.

Но испытуемым в экспериментах Канемана-Тверски не разрешалось говорить, что они знают слишком мало о содержании или контексте поставленных головоломок, чтобы решить их; им предписывалось поставить галочку в опроснике. В экспериментах не было никакого контекста для поставленных задач, или ни один из них не имел смысла. И в большинстве упражнений по поведенческой экономике не объясняется, почему испытуемого просят ответить на вопрос. На самом деле экспериментаторы не хотели узнать, сколько английских слов содержат K в качестве третьей буквы. Трудно представить, зачем кому-либо, даже игрокам в "Эрудит", знать это. Лишенные значимого контекста, эти эксперименты мало что говорят нам о больших мирах.

В больших мирах поведение определяется целью деятельности. Считаю ли я баскетбольные пасы или ищу гориллу? Этот тест предназначен для измерения моего знания английского языка или моего зрения? Почему я хочу знать, сколько слов имеют букву К в качестве третьей буквы? Когда Канеман приписывает человеческой несостоятельности тот факт, что его испытуемые не следуют буквально нелепым инструкциям, данным в задаче об иллюзии трех фигур или в эксперименте "птица в руке", он не раскрывает соответствующую предысторию, а именно: "Я собираюсь поставить несколько глупых задач, призванных показать, что люди часто применяют свои сложные способности к инференции контекста (чтобы сделать трехмерную интерпретацию двухмерного изображения или понять намерение писателя из неправильно написанного текста) вместо того, чтобы делать именно то, что им говорят". Испытуемые обоснованно полагают, что их просят интерпретировать мультфильм или понять смысл текста, а не следовать буквально причудливым инструкциям.

Такое поведение не является иррациональным, если рациональность определяется разумными убеждениями и внутренней последовательностью. Канеман и Тверски описывают свои выводы как документальное подтверждение систематических ошибок в мышлении большинства людей, что, по их мнению, противоречит принятым в 1970-х годах в социальных науках представлениям о том, что люди в целом "рациональны". Однако они не дают определения "рациональности", применимого к большим мирам, в которых проблемы не имеют четко определенных решений. Хотя Канеман и Тверски признают, что нормальное поведение человека часто направляется интуицией, впечатлениями и эмоциями, они регулярно возвращаются к версии наблюдения о том, что "существуют характерные закономерности в ошибках, которые совершают люди. Систематические ошибки известны как предубеждения, и они предсказуемо повторяются в определенных обстоятельствах". Тот факт, что такие отклонения, как утверждается, широко распространены и предсказуемы, должен заставить нас скептически относиться к утверждению, что они являются ошибками.

Мы постоянно занимаемся абдуктивным рассуждением, используя наши знания и опыт, чтобы разобраться в сложных ситуациях. Шерлок Холмс утверждал, что он был мастером дедуктивных рассуждений - веб-сайт, сопровождающий сериал BBC "Шерлок", раньше назывался "наука дедукции". Но именно Аристотель, а не Артур Конан Дойл, написал книгу о дедукции - логических рассуждениях из заданных предпосылок. На самом деле Холмс был искусен в абдукции, фильтруя разрозненные доказательства в поисках наилучшего объяснения. Мы используем абдуктивное рассуждение, когда оцениваем перспективу и делаем бессмысленный текст понятным. Этот навык позволил людям совершать скачки воображения при решении неопределенных проблем, которые представляют собой научное открытие или художественное новаторство, воплощенное Брунеллески и его современниками.

Поведенческая экономика внесла вклад в наше понимание принятия решений в бизнесе, финансах и правительстве, введя наблюдение за тем, как люди ведут себя на самом деле. Но, подобно проповедникам универсального применения вероятностных рассуждений, практики и поклонники поведенческой экономики делают гораздо более широкие заявления, чем это может быть оправдано их выводами.

Канеман предлагает объяснение того, почему ранние и неадекватные теории выбора сохранялись так долго - это "слепота, вызванная теорией: как только вы приняли теорию и используете ее как инструмент в своем мышлении, вам необычайно трудно заметить ее недостатки". То же самое можно сказать и о поведенческой экономике. Мы считаем, что настало время выйти за рамки оценочных таксономий "предубеждений", полученных на основе эталонной нормативной модели человеческого поведения, выведенной из неправдоподобных априорных принципов. Вместо этого следует спросить, как люди ведут себя в больших мирах, о которых они могут иметь лишь несовершенные знания.

 

Подтолкнуть

Неспособность оценить тот факт, что люди пытаются понять, что значит быть рациональными в мире радикальной неопределенности, приводит к выводу, что их "ошибки" должны быть исправлены путем вмешательства в политику, и рекомендации такого рода были предложены Ричардом Талером. Талер был осторожен в использовании слова "рациональность". Его Нобелевская лекция содержала лишь несколько упоминаний "рационального" или "рациональности", в то время как в цитате комитета, присудившего премию, эти слова были использованы сорок семь раз. Но Талер четко определил, что он подразумевает под рациональным поведением - он призывает своих студентов в классе MBA "максимизировать ожидаемую полезность" и избегать предубеждений тех, кого нужно подтолкнуть к более подходящему выбору.

Некоторые из предложенных им мер по "подталкиванию" людей к более правильному поведению представляются разумными. Например, автоматическое зачисление людей в пенсионные планы и предоставление им возможности впоследствии отказаться от участия, а не наоборот, может быть полезным для упрощения того, что в противном случае может показаться слишком сложным решением, и помочь людям избежать больших ошибок. Мы с пониманием относимся к такой политике - до определенного момента. Большинство людей, которых спрашивают, следует ли им больше экономить, больше заниматься спортом, меньше есть и пить, дают ответ, который, по их мнению, от них ожидается, хотя неясно, чему мы учимся в результате таких опросов.

Мы склонны применять тест Гильбоа: согласятся ли люди с тем, что действия, к которым их "подталкивают", действительно отвечают их интересам, и что их поведение без подталкивания было нерациональным, когда им объяснят "правильное" решение? Вполне вероятно, что многие люди признают, что им