Колдовать, разумеется, не получалось – на комнате стоял блок. Страдать и бояться принцесса себе запретила и почти преуспела в этом. Но вот справиться со смертельной скукой не могла. Скука заставила её не только перечитать немыслимое количество книг и написать сотню плаксивых сонетов и десяток злобных эпиграмм, но даже – впервые в жизни! – вышить крестиком целых две картинки и связать ажурный шарфик.

Главной новости от неё не скрыли: в начале февраля пленница узнала о гибели Тёмного лорда. И воспрянула духом в ожидании перемен. Однако перемен не случилось. И потому, увидев на пороге комнаты смутно знакомого парня, она едва не завопила от счастья.

Парень, повертев головой по сторонам, подошёл к камину, шевельнул окованным носком ботинка раскрытую книгу и коротко поклонился зашторенному окну.

– Всемерных тёмных радостей, ваше высочество! – пожелал он приятным баритоном. – Прошу прощения за столь поздний визит.

Уж действительно – поздний! Не прошло и года, а уже появилась живая душа! Принцесса вздёрнула подбородок, развернула плечи и покинула своё убежище. Приседая в небрежном реверансе, окинула парня недобрым взглядом и наконец его узнала.

– И вам затяжного ливня, милорд, – ответила, продолжая рассматривать гостя. Хозяина, вообще-то… Во рту пересохло, и она не выдержала, спросила: – Неужели папочка обо мне вспомнил?

– Нет, принцесса, не вспомнил. Наверное, я должен извиниться. Следовало бы нанести вам визит гораздо раньше. Но хочу быть честным – узнал о столь высокой гостье только сегодня. Буквально час назад. И сразу же поспешил засвидетельствовать своё почтение.

Вежливые фразы очень хорошо сочетались с абсолютным равнодушием, написанным на лице юного темнейшества. На слишком красивом лице. Впрочем, и его папаша, невзирая на годы, слыл предметом страстных воздыханий очень и очень многих женщин…

– Я счастлива, милорд, – произнесла принцесса сквозь зубы. – Несмотря на поздний час… И простите за мой неподобающий вид. Позволите переодеться?

– О, это, право, пустяки! Я ведь тоже в домашнем. Присядем? – предложил лорд и первым упал на мягкий диванчик. Развалился, сунул под спину подушку, закинул ногу на ногу, щёлкнул пальцами, подвигая к себе сложенный ломберный столик. Словом, вёл себя как дома, где, собственно, и находился. Да и облачён был действительно не в парадное – узкие штаны, обычная рубашка навыпуск.

– Вина, ваше высочество? Красного, белого? Кстати, вас как зовут? Простите, запамятовал…

– Меллани, – представилась принцесса, усаживаясь в кресло напротив. – Вино будет лишним. Пользуясь случаем, приношу свои соболезнования, лорд Кайтэл, в связи с безвременной кончиной вашего отца.

Лорд на мгновение прикрыл глаза и отрывисто кивнул.

– А также приветствую в вашем лице нового Тёмного лорда и моего очередного господина, – продолжила она. Не ругаться же с ним сразу…

– Ах это… – протянул парень. – Благодарю. Но я ещё не очень ваш господин, леди Меллани.

Он поднял левую руку и помотал ею в воздухе.

– О тьма! – выдохнула принцесса, и лорд ухмыльнулся.

– Да вот… Но, как я понимаю, и вы, леди, тоже ещё девица? Иначе папочка бы вас тут не держал, надо полагать. – Лорд задумчиво вытянул губы трубочкой. – Вам бы давно замужем быть, рожать маленьких эльфят… Или у вас с этим тоже проблемы? Нет достойных кандидатов? По мнению Эберона, разумеется.

Экое хамло!

– Надеюсь, себя вы предлагать в этом плане не станете! – отрезала Меллани.

– Не стану, – согласился он. – Мне, знаете ли, женщины вообще не очень нравятся.

Принцесса хватанула ртом воздух, сглотнула и тут же скорчила благочестивую гримасу. Какое, собственно, ей дело до пристрастий нового лорда? Даже лучше. Безопаснее…

– Ах, какая незадача! Сожалею, мой лорд! Наследника, значит, не будет?

– А вы безмерная нахалка, ваше высочество. – Парень демонстративно поджал губы. – Где, право, ваши манеры?! Вас что – пикси воспитывали? Или, тьма нас упаси, эти, как их… Суматошники!

– О-о, милорд, конечно! И не только они! – оскалилась принцесса. – Но потом все от меня отказались! Папочка даже в человеческий пансион меня пристроил, так и оттуда исключили. – Она делано развела руками. – Так что да, с манерами у меня не очень. Особенно последние полгода.

– По жениху страдаете? – вкрадчиво осведомился его темнейшество, блеснув глазами.

Гадёныш какой!!!

– Не ваше дело!

– Так уж и не моё? Вы дочь моего вассала, я вас, так сказать, по наследству получил… Так что хамить не советую, милая леди. Лучше уж соблазнить попробовали бы… скажем, за свободу. У такой красавицы могло бы и получиться…

И Меллани сорвалась: вскочила, схватила первое, что попалось под руку, и швырнула в лорда. Оказалось – стакан с недопитым соком. Парень легко стёр снаряд на подлёте и продолжил издеваться:

– Это вы так снискали его любовь? Интересный метод! Юноша, наверное, был вне себя от страсти… Даже меня вот проняло!

Он нёс ещё что-то, такое же пошло-противное, но Меллани уже не слушала. Словно метнула вместе со стаканом последние силы. Рухнула в кресло, опёрлась локтями на коленки, обтянутые пижамными штанишками в дурацких ромашках и стрекозах, обхватила себя за плечи, пытаясь успокоиться.

Его темнейшество наконец заткнулся, и в комнате повисла тишина. Прямо-таки гробовая…

– Сколько вам лет? – внезапно осведомился лорд, совсем другим, серьёзным тоном. Без тени издёвки.

И принцесса решилась спросить его. Всё равно больше спросить было не у кого.

* * *

Какая резкая перемена! Я даже стушевалась и наконец замолчала.

Пауза повисла прямо театральная. Принцесса смотрела на пламя в камине и кусала губы. В глазах у неё блестели слёзы. А глаза-то чисто эльфийские – зелёные, как малахит подоконника в моей спальне. Но вот красотой она, если объективно, не блистала. Рот великоват, хотя практически идеально очерчен, нос прямой, но чуть уточкой. Волосы темнее моих, русые, с рыжинкой. И растрёпанные, облако такое вокруг головы. Не красавица, но настолько милая – глаз не оторвать. Честное слово, будь я и правда мальчиком, влюбилась бы, наверное. Да, эльфы все хороши собой – высшие, конечно, а не маленький народец… Но лица у них какие-то слишком безупречные, без изюминок. А эта…

А эту исключили из пансиона. Свет мой яркий, пожалуй, есть за что её уважать! Меня вот не исключили. Хотя я просто не хотела отца огорчать, а у Меллани, наверное, с папашей отношения не очень сложились… Интересная девчонка. Или вовсе не девчонка?

– Сколько вам лет? – резко спросила я.

Она сглотнула, явно сдерживая всхлип. Но ответила ровно:

– Двадцать. – И сразу, без перехода, спросила: – Скажите, он жив?

– Кто?