С неимоверным облегчением, сошел тяжкий груз с груди паренька. Не спеша, как и учил его воевода, он поднялся с холодного пола. Обмер, не вправе пошевелиться. Всё это время его изучал взглядом голубых глаз светлый витязь. Наконец удовлетворив своё любопытство, князь молвил:

— Дело требует чрезвычайной секретности. Клянёшься ли ты в верности мне, своему правители и владыке?

— Клянусь. — Не подымая головы отвечал он.

— Да будет клятва твоя нерушимой, и да пошлют на тебя боги наказание, и проклятья. На тебя и весь твой род коли ты клятву нарушишь.

Снова наступило короткое молчание. Князь будто собирался с мыслями, размышляя стоит ли вообще верить смерду — простолюдину. Без роду, без племени. Но видимо решение было принято задолго до этого, и князь начал:

— Это мой воевода. Илья Горыныч. Я доверяю ему как себе. Доверься ему и ты, как твой владыка. Присягни душою и телом. Ибо поступаешь ты ему в услужение. И более подле себя, я тебя видеть не желаю. Более того, запрещаю упоминать на чьей ты службе состоишь. Ибо отныне служба твоя секретна. При моём дворе тебе тоже не место. О местах и времени встречи вы уж сами условитесь. Будешь докладывать Илье Горынычу напрямую. Ровно, как и получать приказы к выполнению. За непослушание будешь бит. За строгостью наказания будет следить твой командир. Тебе это понятно?

— Понятно, милостивый владыка.

Князь задумчиво перевёл взгляд на Горыныча. Продолжил:

— Светозар неоднократно упоминал тебя. Чего смотришь? Жив ваш волхв. Давеча с ним долгий разговор был…. Он твердит что ты колдун силы необыкновенной. Неумелый пока, но могучий к стихиям. Волхв также упомянул что — ты умеешь оборачиваться в зверя. Это правда?

— Правда. — Честно признался хлопец, потупив взор.

— Тогда покажи! Здесь и сейчас.

— Не могу милостивый государь.

Князь гневно зыркнул в сторону воеводы.

— Ты же мне докладывал, что люди твои видели зверя. Сегодня ночью у таверны.

— Докладывал. — С готовностью подтвердил Илья. — Светлый княже! Я от своих слов не отступаюсь.

— Так почему же ты смерд! Проклятый мне здесь мозги, пудришь?! — Гневно наступал князь на пленника.

В какой-то момент они поравнялись. Оба молодые, крепкие. Один с чёрными будто вороное крыло волосами. Почерневший под знойным солнцем, с нечёсаной бородой. Второй со светлыми как пшеница кудрями и белым нетронутым солнцем лицом. Оба ровесники по летам, и по росту. Разве что Перун на пару пальцев ниже. Отступая к стене, будто ища защиту от княжеского гнева он ответил:

— Не серчай княже. Я ведь еще до конца не на учился оборачиваться. Сегодня ночью вот получилось, да на силу снова в личину человеческую вернулся.

Князь гневно зашагал от стены к стене. То и дело останавливаясь рядом с пленником, будто пытаясь вывести того на чистую воду. Перун стоял как вкопанный, с почтительно опущенной головой. Немного остыв, князь продолжил:

— Ладно уж. Поверю тебе. Я от колдовства далёкий. Мне больше под стать жаркие битвы, подвиги да молодецкая удаль. Но всё же ты можешь быть полезным. И ты мне послужишь! Мои разведчики докладывают, что к Старгороду движется огромная армия умертвий. Возглавляемых отвергнутых богами изгоями. Да поразит Всесоздатель их сердца и души! К пятому дню орда будет уже здесь….

— К завтрашнему вечеру. — Не подумавши буркнул пленник.

Князь умолк, задыхаясь от гнева от такой невиданной наглости. Будто сыч, яро выпятив глаза раздулся воевода. Владыка хотел уже было заорать, как осёкся и переспросил:

— К завтрашнему вечеру? Что ты городишь?! Откуда такая новость?!

— Великий государь… — Начал было воевода, но был остановлен властной рукой. Давая понять, что в нём пока нет нужды.

— Я сам вчера видел. — Уже пожалев о сказанном боясь, как бы ему не укоротили язык, отвечал пленный. — Когда вчера ночью в лес на разведку выходил.

— И что же ты видел?

— Повидал я многое княже. Да только вот кто мне поверит?

— Говори же змей тебя дери! Иначе прикажу высечь!

— Увидал я владыка, несметное войско. Войско мертвецов.

— Где именно?

— У подножия гор на западе.

— У подножия гор… — Задумчиво почесал бороду князь. Обратился к воеводе. — Сколько дней пути от гор такому войску. Как сам думаешь, Горыня?

— Пять дней владыка. — Грозным гласом отвечал богатырь. — Пускай сие войско и многочисленно, но умертвия быстро не ходють. Посему и особой опасности для города не представляют. Отсидимся за стенами, да будем выбираться на вылазки. Так и разобьем войско чёрное. Во славу светлых богов! Чай не впервой.

— Дозволь слово светлый князь. — Почувствовав вольную встрял в разговор парень.

— Говори, коли есть чего сказать. — Великодушно позволил властитель окрестных земель.

— Илья верно подметил что умертвия довольно медлительные, но окромя их во вражьем воинстве есть угрозы и пострашнее.

— Что может быть страшнее ожившего, смердящего смертью и заразой мертвеца? — Гневно нахмурив брови пробасил воевода.

— Живые люди…. Эти намного свирепей и опасней всех зверей, и напастей. — Честно признался парень.

— А ведь в твоих словах что — то есть. — Задумчиво произнёс князь. — Что за люд?

— Люд не простой…. Ветераны наёмники. Все как один закованные в чёрную латную броню.

— Сколько их было?

— Где-то с три тысячи. И ещё четыре сотни тяжёлых всадников. С одним из разведотрядов я столкнулся прошлой ночью. Воины опытные. Каждый вооружен широким щитом и мечом. У каждого второго есть лук. Но и это не самое страшное.

Князь и воевода озадаченно переглянулись, но перебивать его не стали. Так что паренёк продолжил:

— Орду умертвий и чёрных наёмников ведут колдуны. Я видел шатры, в которых они скрываются. С двумя такими имел дело. Противник могучий. Чего уж скажешь про их заклятия. Ещё видел, как мертвецы волокли тараны и осадные орудия. Так что долго за стенами отсиживаться не придётся.

В застенках повисла долгое молчание. Ни узник, ни воевода более не осмелились нарушить тишину. Великий князь думал. Светлый лик на миг, стал угрюм и не весел. Наконец владыка изрёк:

— Ну на колдунов