А теперь Эрик мертв, и все надежды майора посыпались прахом.

Ярость переполняла майора, и внезапно внутренний огонь выплеснулся наружу. Шельгин сам не понял, как это произошло, но все вокруг запылало синим пламенем, включая псевдотруп Максимова. Огонь быстро перекинулся на стены, и вскоре коридор уже пылал. Пламя распространялось так быстро, будто все вокруг было обильно полито бензином. Сам Шельгин едва успел выскочить в коридор, а оттуда в приемную, где собрались все обитатели ОВД.

– Что вы наделали? – Катя от возмущения перешла на фальцет.

– Сжигаю эту халупу вместе с вашим Эриком, все равно он мертвец, – безразлично констатировал уже успокоившийся к этой минуте майор.

Только теперь девушка осознала, что тело Максимова осталось там, в горящей комнате. Она рванулась в огонь, но Серега успел перехватить ее и остановить.

– Поздно, ему уже не помочь…

– Ах ты, сволочь! – Катя ненавидяще посмотрела на Шельгина.

– Сволочь, да еще какая, – кивнул майор. – А ты как хотела: совет да любовь? Честным пирком да за свадебку? Времена нынче не те, девочка.

В следующую секунду он резко отклонился в сторону, и нож, брошенный Владом, пролетел мимо.

– Вот, значит, как? – задумчиво произнес Шельгин. – Ну что же, вы сами этого захотели. Прощайте!

Двигаясь спиной назад, он добрался до входной двери. Уже трудно было дышать, дым застилал все вокруг, а огонь добрался наконец и до приемной.

– Женщины могут уйти, – предложил он, открывая дверь. – Я же не зверь какой, баб живьем сжигать. Мужики-то заслужили, а остальные могут быть свободны.

Никто не шевельнулся, никто не воспользовался приглашением.

– Ну, было бы предложено, – пожал плечами Шельгин и вышел на улицу.

Здание полыхало. Огонь бил уже почти из всех окон, клубы дыма взлетали высоко в небо.

Майор отошел на пару десятков шагов, все ожидая, когда обитатели дома начнут выбираться наружу. Дверь он все же не запер, оставив ее приоткрытой. Так что сидеть в пожарище смысла не было. Но никто не выходил из здания.

– Да будь оно все проклято! – прошептал майор и вытянул руку вперед. Надо прекратить пожар, пока все не погибли. Нет, он не мог вот так запросто взять и уничтожить этих людей. Припугнуть – да, убить в схватке – вероятно, но не таким способом, безжалостно и беспощадно.

Но ничего не получалось, огонь и не думал униматься, а лишь разгорался сильнее, уже перекинувшись и на машины, припаркованные под окнами здания. Шельгин собрался с силами, вложив их все в последнюю попытку. На мгновение стало безумно холодно, а в следующую секунду пожар затих, только небольшой дымок еще вился над крышей ОВД.

Майор осторожно зашел внутрь, ожидая увидеть трупы упрямцев. Но в здании было пусто. И даже тело Эрика исчезло, то ли сгорев дотла, то ли просто растворившись в воздухе.

Шельгин пожал плечами. Он уже ничему не удивлялся. Майор попытался накрыться защитным энергетическим плащом, с помощью которого он и добрался до ОВД, но ничего не вышло, сил на это не хватало.

В следующую секунду он осознал, что портфель с модулятором исчез, растворился в воздухе, как и все обитатели ОВД. Шельгин остался один. Но остаточная энергия все еще была при нем, волнами проходя по телу, – слишком много он ее нахватал, не успел всю растратить.

Жизнь продолжалась…

В поселении Мирный Путь не брехали привычно собаки, не ездили машины, на улице не играли дети, старушки не сидели на лавочках у домов. Еще только подходя к поселку, мне казалось, что привычные звуки присутствовали, но, зайдя за решетчатые ворота, я понял, что ошибался.

Царила зыбкая тишина. Она давила на уши, угнетала, заставляла нервно оглядываться по сторонам в попытках найти хотя бы одного-единственного живого человека. Но вокруг было пусто, только ветер гонял обрывки газет и пожелтевшие листья деревьев.

И все же я чувствовал, что в поселке есть жизнь. Боковым зрением я замечал некое смутное движение, то справа, то слева, но, как только я поворачивался в нужном направлении, там уже никого не было. Но ощущение, что за тобой постоянно наблюдают, не пропадало ни на минуту.

Что ж, у местных обитателей нет причин меня опасаться. Как только посчитают нужным, появятся сами. Пока же было бы неплохо разобраться, куда именно меня занесло.

Хорошо хоть, с сегодняшней датой я вполне определился благодаря новостному листку. Пятидесятый год, девятый месяц, четырнадцатый день от основания Триединого союза. Надо полагать, союз этот – не что иное, как некий конгломерат людей, трогганов и айвов, образованный чуть более пятидесяти лет назад, сразу или почти сразу после массового бегства из прошлого. А значит, попытка переселения все же удалась, и, так или иначе, но чужаки были приняты в нашем времени и нашли свое место среди людей.

Но что значил заголовок «Агрессор не пройдет!»? Каких новых врагов отыскали три разумные расы, только начавшие сосуществовать вместе? Голем сказал, что они ловят опасных животных, диверсантов и неизвестных мне тайгеров. Интересно было бы узнать чуть подробнее и о диверсантах, и о тайгерах. С сейдами я уже успел познакомиться достаточно близко.

Почему вымер город? Ведь если переселение прошло успешно, то и формула антиреагента должна была попасть к людям. Город обязан был выжить! Но этого не случилось, город погиб, более того – стал мертвой зоной, зоной риска. За прошедшие годы его вполне могли отстроить заново, вернуть к привычному виду, но отчего-то этого не сделали.

Да, из странностей, которые нельзя не отметить, были еще и големы, выполнявшие, судя по всему, функции полицейского контроля и надзора… но окажись я чуть менее проворным, никто не успел бы меня спасти от сейдов. Големы, в моем времени полностью вышедшие из-под контроля, вновь стали функционировать нормально. Но это все равно как если бы Скайнет, уничтоживший человечество в известном фильме про Терминатора, вдруг одумался и попросился бы обратно под управление человека. Кто бы его принял, учитывая всю потенциальную опасность…

В общем, еще даже не разобравшись толком в сложившейся ситуации, я вынужден был признать, что несуразностей и нелогичностей этого варианта будущего – а я надеялся, что это лишь вариант, очередная тень вероятностей, – более чем хватало.

Первоначальный вопрос: «Каким образом я попал сюда?» – отходил на второй план, на первый же выходил куда более разумный: «Как мне отсюда выбраться?»

Все это время я неспешно двигался вперед по асфальтированной дороге, стараясь попасть в центр поселения, где, как логично предположил, должны были располагаться административные центры. Две тысячи человек – нет, граждан – обитали в Мирном Пути, и без бюрократии с ее управленческим аппаратом им было никак не обойтись. Я не ошибся. В центре поселка жизнь была.

Ко мне, громыхая на ухабах, подлетел мотоциклет с коляской – «Урал», правда, слегка измененной модификации, – окрашенный в сине-желтые цвета. На борту коляски ярко-алыми буквами было выведено: «СКП». За рулем сидел человек в черной униформе и шлеме, а в коляске, к моему глубочайшему удивлению, разместился трогган с автоматом в руках. Как тут же уловил Слапом во мне, трогган был женского пола – трогганка, причем весьма симпатичная для ящерки.