Надо сказать, что во всей литературе, посвященной косыгинской реформе, за очень редким исключением[266], практически нет никакой информации о том, кто же конкретно руководил ее реализацией на самом высшем уровне. И только два года назад этот досадный пробел был ликвидирован в кандидатской диссертации Н. М. Бабкиной «Междуведомственная комиссия при Госплане СССР (1965–1971 гг.)»[267], где на основе архивных документов, в том числе протоколов заседаний МВК, автор показала реальный механизм реализации косыгинской реформы[268].

Как было сказано выше, 24 ноября 1965 года Президиум Совета Министров СССР создал Междуведомственную комиссию при Госплане СССР, в состав которой вошли 10 человек: зампред Госплана СССР Александр Васильевич Бачурин, председатель Государственного комитета цен при Госплане СССР Владимир Ксенофонтович Ситнин, заместитель председателя Госкомитета по труду и заработной плате СССР Борис Михайлович Сухаревский, первый заместитель председателя правления Промстройбанка СССР Павел Дмитриевич Подшиваленко, заместитель министра финансов СССР Иван Васильевич Гужков, первый и «рядовой» заместители начальника ЦСУ Иван Степанович Малышев и Лев Мордкович Володарский, заместитель председателя Госснаба СССР Владимир Мартынович Лагуткин, заместитель председателя Госстроя СССР Виктор Алексеевич Воробьев и секретарь ВЦСПС Иван Максимович Владыченко. Позднее, в самом начале 1967 года, членом МВК был назначен и директор Института экономики АН СССР Лев Маркович Гатовский.

Междуведомственная комиссия, которая занималась вопросами внедрения новой системы планирования и экономического стимулирования, собиралась в среднем три-четыре раза в месяц для обсуждения обширного круга вопросов, связанных с реализацией реформы. Весь комплекс этих вопросов условно можно поделить на три группы. На самом первом месте стояла проблема отбора промпредприятий для перевода их на новую систему экономической деятельности. Основной вопрос состоял в том, какие предприятия (а позднее — и какие отрасли) должны быть переведены и в какой последовательности. МВК детально рассматривала предоставленные руководством предприятий и министерств документы и принимала решения о том, готовы ли они работать «по-новому» или пока нет. Именно решением МВК в «первую волну» и были включены те самые 43 предприятия, которые с 1 января 1966 года стали пионерами косыгинской реформы. Вторым важным направлением, которым занимались члены МВК, стали разработка, а затем и внесение необходимых изменений в «Методические указания по переводу предприятий на новую систему планирования и экономического стимулирования». Здесь роль МВК было трудно переоценить, поскольку именно с ее одобрения «Методические указания» становились обязательными, а все изменения вносились в них лишь после согласования с ней. Наконец, еще одной важной проблемой, которая входила в компетенцию МВК, стало установление размеров отчислений в фонды экономического стимулирования предприятий, формировавшиеся за счет их прибыли «с целью повышения эффективности работы и реальной заинтересованности работников в достижении наиболее высоких результатов своей деятельности». Эта задача решалась МВК на базе анализа присланных расчетов самих предприятий, которые уже работали по новым установкам. С течением времени компетенция МВК существенно расширилась, и ее члены стали рассматривать вопросы эффективности расходования создаваемых фондов и изменения отчислений в них. Причем, судя по протоколам заседаний членов МВК, обсуждение этих вопросов занимало очень важное место в их работе. Наконец, МВК при всей разноплановости своей деятельности стала реальным связующим звеном между Госпланом СССР, всеми министерствами и ведомствами, отраслевыми союзами и предприятиями. Таким образом, самое полное и разностороннее представление о состоянии дел и ходе реформы по всей стране было у членов Междуведомственной комиссии. Именно поэтому на основе ее документов и рекомендаций высшее политическое руководство страны и принимало окончательные решения по всем основным вопросам проведения и коррекции реформы[269].

Параллельно с разработкой основных положений косыгинской реформы шла работа и по определению основных направлений хозяйственной политики и контрольных цифр VIII-го пятилетнего плана развития народного хозяйства страны на 1966–1970 годы. Причем, как совершенно справедливо указали ряд авторов (А. В. Тебекин[270]), проект «Директив VIII-го пятилетнего плана», над которым теперь корпели сотрудники Госплана СССР под началом его нового главы Николая Константиновича Байбакова, разрабатывался довольно трудно, поскольку «еще в конце 1963 года стало очевидно, что цифры, заложенные в программе партии, в том числе на 1970 год, едва ли были выполнимы». Тем не менее «Директивы» по новому пятилетнему плану, принятые на XXIII съезде КПСС в конце марта 1966 года, носили довольно амбициозный характер. Так, выпуск промышленной продукции предполагалось увеличить на 47–50 %, сельскохозяйственной продукции — на 25 %, а реальные доходы населения — в 1,5 раза.

Как уже было сказано выше, процесс перехода промышленных предприятий на новые условия хозяйствования, начатый с совместного Постановления ЦК и Совета Министров СССР № 729 «О совершенствовании планирования и усилении экономического стимулирования промышленного производства», происходил постепенно. Первоначально на принципы полного хозрасчета с января 1966 года перешли лишь 43 крупных промышленных предприятия в 20 городах страны[271]. Причем, как верно указал С. Р. Муравьев[272], многие из них относились к тем промышленным отраслям (приборостроение, средства автоматизации и систем управления), где доля прибыли в цене готовой продукции была всегда достаточно высокой. Понятно, что на полную систему хозрасчета очень невыгодно было переходить многим «планово-убыточным» предприятиям и отраслям, например угледобывающей, металлургической или химической промышленности, поскольку сохранение твердых цен в течение многих лет (даже в пределах одного производства) приводило к серьезным перекосам в рентабельности не только отраслей и предприятий, но даже их подразделений, поэтому почти на каждом предприятии одновременно мог выпускаться как выгодный, так и убыточный ассортимент. Поэтому по предложению членов МВК в проект Постановления Совета Министров СССР № 55 «О переводе в I квартале первой группы промышленных предприятий на новую систему планирования и экономического стимулирования», которое вышло 22 января 1966 года, был включен отдельный пункт, позволявший союзным министерствам выделять таким предприятиям средства для выплаты премий за счет остатка сверхплановой прибыли других предприятий. Вполне возможно, что таким способом предполагалось повысить привлекательность реформы, усилить мотивацию производителей при переходе на новые формы хозяйствования. Однако по факту, как справедливо заметила К. А. Кочнева[273], уже на начальном этапе косыгинской реформы было нормативно закреплено нарушение важнейшего принципа хозрасчета — обособленности кругооборота фондов. А итогом такого нарушения стала нестыковка показателей прибыли и рентабельности с существовавшей системой планирования. Тем не менее уже к концу 1966 года на новую систему хозяйствования перешли несколько сот промышленных предприятий, из которых 417 приходились на долю РСФСР[274].

Тем временем в 1966–1967 годах также по рекомендации МВК была проведена реформа оптовых цен, в основу которой был положен принцип возмещения отраслевых издержек производства, и лишь затем Совет Министров СССР принял пакет новых Постановлений: «О мерах по