– Без мебели? – задала восхитительноглупый вопрос домработница.

– Без тебя! – уточнил я.

– А-а-а, – протянула Ленка, – так бысразу и сказали. Ну лады, сгоняю на рынок, куплю к весне плащ за ваш счет.

– Возьми нужную сумму, – щедро предложиля.

– Еще у меня туфель нет, демисезонных.

– Хорошо.

– И сумочки!

– Не слишком ли дорого стоит твой уход изквартиры?

– Могу остаться, тогда тратиться вообще непридется, – обиделась Ленка, – сяду тихонько с сериальчиком, а вы чехотите делайте, мне даже в голову не придет на вашу прости господи смотреть!

Тут я увидел, как из здания редакциивыпорхнула Светик, и моментально согласился на все условия Ленки.

– Плащ, туфли, сумка, платье, сапоги… Тольконемедленно покинь территорию.

– Ох, грехи наши тяжкие, – застоналадомработница, – пойду прачку остановлю!

Всю дорогу Светик болтала без умолку, незабывая говорить мне комплименты и как бы невзначай демонстрируя стройные ноги.Когда мы наконец вошли в квартиру, девушка совершенно искренне воскликнула:

– Ваня, за фигом тебе на Серегу в «Часе пик»париться, похоже, ты ни в чем не нуждаешься!

– Квартира мне досталась от родителей, отецбыл известным советским писателем, – сказал я полуправду.

– А «Бентли»? На улице нашел?

– Нет, в гараже, – улыбнулся я. –Как-то утром спускаюсь вниз, ба! Стоит!

Светик засмеялась:

– Где руки помыть можно?

Я довел ее до ванной, пошел на кухню, включилкофемашину, достал из борсетки губную помаду – диктофон, положил ее на стол истал поджидать Светика. Девица появилась замотанная в банное полотенце.

– Ванечка, ты мне не продемонстрировалспальню, – без всякого смущения заявила она.

– Может, сначала кофе? – предложил я.

– С коньяком! – подхватила Светик. –Вон там бутылочка! А ну, покажи, что за марка. Вау, ты себе ни в чем неотказываешь! А почему не женишься? На голубого ты не похож!

Я молча наполнил бокалы и поставил рядом сними чашки, из которых поднимался пар. Конечно, я не умею варить такойзамечательный напиток, как Веня, но агрегат, купленный Норой, делает совсемнеплохой капуччино.

Светик отхлебнула кофе.

– Попробуй положить сюда кардамон и чутоккорицы, – внезапно предложила она. – Один мой знакомый суперкофеварит, как раз с кардамоном и еще чего-то добавляет, могу узнать рецепт.

– Ты уронила губную помаду. – Я решилсвернуть на нужную дорогу.

– Где? – изумилась Светик.

– Вот, – кивнул я на тюбик, – онлежал у вешалки.

– Это не моя! Кто-то из гостей оставил.

– Исключено! Сюда не заглядывают женщины.

– Правда? – захихикала Светик. –Прикольно.

– Косметика твоя, – настаивал я.

– Я не пользуюсь дешевкой! – отрезаладевушка.

– Все же посмотри!

– Только ради тебя возьму эту дрянь в руки, –скривилась кокетка. – Слушай, она не открывается!

– Поверни верхнюю часть, – посоветовал я.

Светик, прикусив нижнюю губу, послушалась.

«Эй, чем занимаешься», – раздался голосНаташи Капустиной.

– Мама!!! – заорала Светик. – Ктотут?

«Не заводится, блин!» – прозвучал ее же голосиз тюбика.

– Не узнаешь? – спросил я.

«– Куда собралась?

– По делам.

– Хочешь подвезу?

– Вау, давай!»

– Это что? – почти теряя сознание,залепетала Светик. – Не понимаю…

– Собственный голос странно слышать состороны, – пояснил я, – но неужели ты не узнала Капустину? Онамертва, давай расскажи, кто убил ее?

Светик опрокинула чашку с кофе, темнаяжидкость стекала на пол, но мне было наплевать на это.

– Светлана! Капустина никогда не былажурналисткой, – резко сказал я.

Девушка сгорбилась.

– А кем же она… была?

– Детективным агентом.

– Мамочки!

– Ее наняли расследовать смерть РоманаБурлеева.

– Боже! – окончательно растеряла наглостьСветик.

– Вся беседа с тобой записана на диктофон,там, кстати, есть твоя замечательная фраза про живого таракана и дохлоголебедя, – окончательно добил я ее.

Блондинка посерела, из ее рта вырывалисьнечленораздельные звуки. Я спокойно закурил сигарету, забыв спросить у нееразрешения.

– Я с ней не встречалась, – прозвучаланаконец из уст гостьи относительно внятная фраза.

– Кисонька, – покачал я головой, –на твою беду, я коллега Наты, вот удостоверение. Знаешь, криминалистика шагнуладалеко вперед. У тебя возьмут образец речи, грубо говоря, засунут запись вкомпьютер и легко докажут: на пленке говорит Светлана. Понимаешь, что тебесветит? Лет десять, за убийство!

– Я никого и пальцем не тронула, –просипела она.

– Но это сделал по твоей наводке Антонио!Фраза про живого таракана сильно подействует на судью.

– Ваня, Ваня, Ваня, – судорожно зашепталалгунья, выпутываясь из полотенца, – делай со мной что хочешь! Давай явыйду за тебя замуж? А?

Я поднял упавшую на пол махровую тряпку инабросил ее на плечи девицы.

– Дорогая, я не принадлежу к категории мужчин,которые теряют голову при виде голой груди. И потом, не в обиду тебе будетсказано, я видал женщин намного красивее. Но вернемся к основной теме нашеймилой беседы: кто-то под кличкой Антонио вынуждает тебя совершать преступления.Тебя шантажируют, верно?

Светик отчаянно закивала.

– Может, расскажешь мне все? – предложиля. – Вместе подумаем, как тебе помочь!

Светик схватила мою чашку с кофе, выпила ееодним глотком и тихо попросила:

– Принеси халат. Похоже, мне деваться некуда,из двух зол следует выбрать наименьшее.

– Правильное решение, – кивнул я и пошелв ванную комнату.

Получив велюровый шлафрок, Светик закуталась внего и сказала: