Приборная панель была выжжена, словно облита кислотой. Если бы не это, можно было бы связаться с Джоуи прямо сейчас. Свернуть миссию или нет — решать ей, но у нас точно появились «образцы» поважнее мутировавшего напарника. При условии, что Джоуи можно доверять…

— Здесь ничего не поможет, — отчаявшись, сказал Юм, изучив корабль.

Я бы и не обратил на это внимание, если бы место ожога не было подсвечено системой. И хотя от «Немезиса» нас вроде бы отключили, но в моем теле он продолжал работать, просто без связи. Я присмотрелся внимательнее. Что здесь может быть не так?

Думай, Экелз, думай!

Следов тварей мы не нашли, кроме следов кладок с зародышем. Так почему же на пульте такой четкий след? И почему вокруг так тихо?

— Кислота не от червей, — сказал я после долгих раздумий. — У червей кислота при попадании на меха шипит и пузырится, оставляя бугорки. А тут все ровно расплавилось, как от нагрева.

Я вспоминал первый день, когда гигантский червь поглотил меня, и что потом было с моим телом.

— Тебе кажется. Твой мех из карбиона, а приборная панель из полипластика.

— Все равно, мне кажется, кто-то пытался в неё влезть, а когда не смог — расплавил.

— Маловероятно. В любом случае, связи нам не добыть, но снять сводку бортового журнала нам это никак не помешает.

Юм нашел разъем здесь же, в пилотской кабине. Подставил палец, и вскоре данные были перенесены в наш интерфейс.

Правда, чего-то особого интересного там не имелось. Судя по краткой сводке бортжурнала, ученые приземлились двести сорок девять часов назад. Связь начала пропадать за час до приземления, так как здесь очень слабый сигнал. Изначально ученые летели дальше, но какие-то из датчиков засекли это место. Очевидно, контейнеры. А дальше… Высадка, и больше ни одного вмешательства в системы корабля — кроме странной поломки.

Юм вывел все данные в виртуальный архив и отправил мне копию.

— Я поставил пароль на архив, — сказал он, выходя вслед за мной из корабля. — Слишком уж это опасная, хоть и с виду простая информация.

— Какой пароль?

— Пароль…

Договорить он не успел.

Из группового чата донеслись крики механоидов:

— Цель жива! Повторяю, цель жива! Двигается в сторону перевала, перехватывайте! Мы не справляемся, высылаю последние зафиксированные сигнатуры.

Отметки сразу же вспыхнули на раскрывшейся карте. Не сказать, что рядом, но мы находились аккурат между перевалом и отметками. Несколько километров — и можно выбежать наперерез, точнее, объект сам выбежит к нам. Если успеем.

— Двигаем? — спросил Юм. Кажется, наша находка сильно его вымотала, и у него уже не было сил на принятие решений.

— Двигаем, — кивнул я, ускоряя шаг. — Раньше покончим с заданием, раньше начнем разбираться с остальным. Но ты не сказал пароль.

— «Принцесса Элейн»

— Сестра императора? — вспомнил я.

— Сестра. И моя тетя.

Я не стал задавать уточняющих вопросов. В корпусе еще на первом курсе нас заставили вызубрить генеалогическое древо нашего Императора Валериана. Он поздно женился, в пятьдесят два. Сейчас у него три ребенка. Кронпринц Юмихейн — тот, кто в будущем должен унаследовать трон. И близнецы Маркус и Аурелия. А Элейн — родная сестра императора Валериана. И если не ошибаюсь, ей сейчас сорок четыре года. Прав на престол у неё нет, так как в шестнадцать она от них отказалась.

— Теперь нам нужно быть в десять раз осторожней, — прервал мои мысли Юм, когда растительность перед нами становилась очень уж обильной.

Я кивнул. И когда мы заходили в джунгли, напоследок обернулся, чтобы оглядеть место. Запомнить его издалека, может, зацепиться за пару деталей.

И вдруг увидел неоновый силуэт, сидящий на вершине корабля. Я даже не сразу понял, что это такое. Первая ассоциация — сидящий человек, закутанный в плащ. Но длилось это наваждение не дольше пары-тройки секунд. Моргать было нечем, но силуэт исчез, как будто ничего и не было. Либо это что-то очень недоброе, либо зрительные сенсоры начинают глючить. Или я начинаю глючить. Цвет был привычным для системы, которым она подмечает объекты. А там было пусто, значит, паниковать ни к чему.

— Стой, — сказал я. — Ничего там не видишь?

— Корабль?

— Существ каких-нибудь.

— Если бы они были, отметились бы на карте. А что?

— Система подсветила силуэт на корабле, как обычно тварей помечает.

— Нам ее отключили от сети, вот и чудит.

В любом случае, мы перешли на бег. Чем дальше от этого места, тем лучше.

В итоге «несколько километров» обернулось нам в час интенсивной беготни. Многочисленные лианы, кусты и поваленные деревья затрудняли путь, но со временем мы наловчились, прыгали дальше, цеплялись за деревья лучше. Несколько раз в чат еще прилетали сообщения механоидов, но сигнатур объекта больше не обновлялось.

В итоге мы оказались у подножия горы. Юм указал на ближайший пригорок, с которого можно было увидеть джунгли. Добравшись туда, мы начали осматриваться. Юм выпустил дрона, чтобы мониторить вид сверху. Если Гейл будет подходить, мы будем знать заранее.

Я же поглядывал на мини-карту и просматривал местность самостоятельно. В какой-то момент мне вновь показалось, что я вижу НЕЧТО. Его не видел дрон. Его не видел Юм. Видел лишь я и то в качестве подсвеченного силуэта. Не монстр — слишком человеческие черты тела. Мелькнула мысль, что мой механоид воспроизводит что-то из памяти своего прошлого носителя. Иначе как это объяснить?

Т-Нуль-Пространство.

Планета Аргусса

Горы Четырех вершин

— …Повторяю, вы упустили объект! Высылаем новые сигнатуры, он движется прямо в горы. На случай, если он продолжит от вас уходить, мы направимся туда же со своей стороны. Транспортники пока заняты, наша задача — замкнуть его в кольцо.

Новость была неожиданной и даже как-то отвлекла от мелькающего глюка-силуэта. Ладно я, но Юм? Как он мог упустить мутанта?

— Вон оно чего, — сообразил напарник, когда посмотрел сигнатуры. — Он свернул, дальше прошел. Увидеть мы его в принципе не могли.

— Тогда за дело.

Я вспоминал, что такое взбираться в горы в человеческом теле — было несколько походов от интерната, плюс вывозили на спортивное ориентирование после первого курса. Сейчас восхождение было другим. Во-первых, не портилась обувь — ноги периодически пачкались в земле, но на движение это почти не влияло. Да, иногда сверху летели селевые потоки — камни, песок. Иной раз можно было невзначай встать под сель и слушать, как камни стучат по твоему телу. Однако это даже забавляло. Во-вторых, руки и ноги не уставали, хотя… не получалось полностью забыться. Даже чтобы просто управлять телом, нужно было все время его «толкать», толкать и еще раз толкать. И вот тогда-то и накатывало это ощущение сонливости и усталости.